Если он думал, что шокирует меня этой информацией, то слегка просчитался. То есть, я, конечно, не знала, что он совмещает бизнес с личной жизнью, но какое все это имеет отношение ко мне?
– И?..
– Она – только мой бизнес-партнер. Больше ничего.
– Ага, как же! – хмыкнула я. – Уж извини, но, по-моему, весь дом слышал, как вы обсуждали размеры твоего достоинства!
– Мы обсуждали размеры новой модели фаллоимитатора, – Леша говорил это с таким серьезным видом, что меня даже на смех пробрало. – Мы с ней не были вместе, никогда не спали, она не моя девушка, и вообще, она предпочитает других девушек. Понятно?
– Ну… да… – неуверенно протянула я. – В смысле, я не совсем понимаю, зачем ты тогда пытался меня убедить, что вы с ней встречаетесь…
– Потому что я хотел тебя отпугнуть, ясно?
Воу! Просто вечер откровений какой-то! Даже аппетит пропал.
– Я что, ворона, чтобы меня всякими чучелами отпугивать? – я швырнула вилку на стол.
– Слушай, я запаниковал. Прости, – он сглотнул, явно собираясь с духом. – Просто я никогда не хотел ни одну женщину так сильно, как тебя.
Я смотрела на него в упор, боялась даже моргнуть, чтобы не пропустить важное пояснение. Но он молчал, ничего не добавлял, будто сказанного им было вполне достаточно.
– То есть ты, – медленно начала я, – хотел меня отпугнуть, потому что хотел?
– Да.
– Браво! – я откинулась на спинку стула. – А еще говорят, что у женщин проблемы с логикой.
– Ты не понимаешь! – горячо возразил Леша.
– Уж будь добр, разжуй для умственно отсталых.
– Я знал, что если к тебе и приближаться, то все станет серьезно! Ты бы не стала уходить от жениха в никуда, если я хотел получить тебя, то должен был предложить достойную альтернативу.
– Ты о чем сейчас вообще? – я стремительно теряла терпение.
– Отношения. Брак. Вместе до гроба. Моногамия. Вот этот вот весь букет.
– Так ты вроде доходчиво объяснил в прошлый раз, что тебя такое не устраивает. Свободные отношения, новая баба каждый день… Я поняла, можешь не заводить снова свою шарманку!
– И ты все равно переспала со мной! – выпалил он, а я вскинула бровь: это сейчас обвинение было, что ли?
– Вроде оба в этом участвовали. И я не привязала тебя с утра к постели, мол, только я и больше никто. Вперед, дуй на вольные хлеба!
– Да не могу я так! – взревел Леша, вскочил из-за столом и принялся метаться по кухне, как раненный зверь в клетке.
Я молча смотрела, потому что уже всерьез опасалась за его психическое здоровье.
– Не могу! – снова воскликнул он, остановился на месте и нервно взъерошил волосы. – Один секс – и я кроме тебя думать ни о ком не могу! Да кого я обманываю: я ни о ком и не думал все время с тех пор, как мы встретились в клинике. Черт, да ты мне еще в школе нравилась, я знал, что ты не моего поля ягода, но может же у каждого быть недостижимая мечта… Я и сейчас знаю, что не подхожу тебе, но ничего не могу поделать с собой! Я пытался забыть, пытался не думать, но нет! Я все время думаю о том, что ты сейчас с другим – и меня это убивает. Да, для тебя это не вариант, но…
– Что ты заладил одно и то же?! – возмутилась я. – Не вариант, недостижимая… Тебе в голову не приходило у меня сначала спросить?
– Вот я и спрашиваю! – он снова сел, пододвинув стул поближе ко мне, и взял меня за руку. – Послушай. У меня есть бизнес. Он небольшой, пополам с Катей. Еще квартира эта, правда, за нее еще лет двадцать ипотеку платить. И я продаю игрушки для взрослых, так что да, у меня репутация так себе, особенно по сравнению с твоим Сашей. Но если я тебе честно пообещаю, что никаких других женщин, только ты? Да, у вас организована уже свадьба, и я готов помочь возместить расходы… И если ты уже настроилась, то я бы в принципе, был не против тоже расписаться…
– Стоп-стоп-стоп, – я замотала головой и отдернула руку. – Что ты несешь? Какой Саша? Какое расписаться?
– Вы ведь еще не расписались? – нахмурился Леша.
– Мы расстались, – я пожала плечами.
– Когда? Ты разве не с ним ездила?..
– Нет! – я улыбнулась. – Я поняла, что не смогу быть с человеком, которого не хочу. И с которым не испытываю… Ну, как с тобой. И тогда, две недели назад, в ресторане мы расставили все точки.
– Но ты была радостная!
– Да! Потому что сбросила груз с души. Устроила себе фееричные каникулы, только кайф – и никаких обязательств.
Леша подозрительно заглянул мне в глаза.
– Много было мужчин?.. Хотя нет! Не говори. Лучше я не буду знать.
– Только один, если честно, – с таинственным видом ответила я. – Но он толком не мужчина. Зато с USB-зарядкой.
– Ты про?.. – Леша недоверчиво поднял брови.
– Ага. Назвала его Антонио, в честь Бандераса. Такой, знаешь ли, темпераментный…
– Постой-постой, – перебил меня Марков. – То есть ты просто ездила отдыхать? Одна? И ты не собираешься замуж?
– Нет, – я кокетливо повела плечом. – Я совершенно свободная женщина.
– А у совершенно свободной женщины нет в плотном графике окошка для оболтуса вроде меня?
– Ну… – я намеренно тянула интригу: уж больно мне нравилось, с какой надеждой и нетерпением смотрит на меня Леша. – Смотря, какое окошко… Полчаса? Минут сорок?
Леша замер и уставился на меня.
– В смысле «полчаса»? Ты что, так ничего обо мне и не поняла?
– Что, протянешь целый час? – я изобразила невероятное удивление.
– Ну знаешь! – возмутился он. – Сама напросилась!
Схватил меня за руку, потянул на себя, заставив встать со стула, а потом подхватил на руки и потащил в спальню, как первобытный человек.
Раньше я бы испугалась, засмущалась и хотя бы для приличия поколотила его по плечам, но сейчас, стоило мне ощутить жар и крепость его тела, как сработала мышечная память. Внизу живота заворочался привычный ком возбуждения, и я не только не стала возражать и отбиваться, но и глупо захихикала от предвкушения.
– Смешно тебе, значит? – недовольно пробурчал Марков. – А мне вот было не смешно эти недели! Заставила меня думать, что я тебя потерял! Коварная ты женщина…
– И что теперь будет? Ты меня накажешь? – игриво поинтересовалась я.
– Можешь не сомневаться! – он толкнул дверь ногой, вошел в свою комнату и бросил меня на кровать.
– Ого! – я огляделась. – Ты обзавелся мебелью? Слушай, какая классная кровать, и спинка резная… Это что, Италия?
– Это, моя дорогая, – Леша взялся за ремень джинсов и, звякнув пряжкой, расстегнул его, – то, что я сейчас меньше всего хочу обсуждать.
