- Вот эта ничего, даже без обработки, - Эдик развернул к нам ноут, чтобы можно было разглядеть свежие снимки. - Ну... для нашей рекламы, естественно.
Макс фыркнул и тихо бросил, что Эдику любая «юбка» понравится при должной распущенности.
Я сделала глоток кофе, стараясь не обращать внимание на мужские словесные баталии.
- В отличие от некоторых, я в состоянии разделить работу и личную жизнь! - Эдик вскинул бровь. - Не говоря уже о том, что ее внешних данных недостаточно. Надо уметь правильно отснять материал. Хотя в твоем случае, все бесполезно, Макс. Ты хреново получишься на любой фотке. И с презервативом, и без.
- Ну, если с презервативом снимать тебя, будет непонятно, кого из вас надо натягивать на... - завелся Макс, но Эдик вовремя его перебил:
- Насть, а что у тебя с фотогеничностью? - внезапно встрепенулся он. - Ты хоть раз работала на камеру? Профессиональную, я имею в виду.
- Я? - я все же подавилась кофе. - Ты с ума сошел?!
А что? - он прищурился и склонил голову набок, изучая меня взглядом специалиста. - Исходные данные отличные... Не хочешь мне попозировать? Сейчас.
Да нет... - замялась я. - Не знаю... Нет, глупость какая-то...
- Нет-нет, это то, что нам нужно! Нина Валерьевна, наша кудесница, еще не ушла, - Эдик явно вдохновился не на шутку. - Сейчас мы тебя переоденем, накрасим и докажем, что я прав. У тебя шикарный потенциал.
И под недовольное хмыканье Макса Эдик потащил меня к гримерке.
Глава 11
Нина Валерьевна оказалась женщиной за сорок с монументальной черной косой, скрученной на затылке в крендель, и родинкой у левого глаза. Причем родинка была настолько большая, что приходилось стараться, чтобы смотреть не на нее, а в глаза. Завидев в дверях гардеробной Эдика вместе со мной, гримерша отставила в сторону сумку и поджала губы:
– Мое время закончилось еще пятнадцать минут назад.
– Неужели я не порадую премией мою любимую фею? – проворковал этот прохвост, подталкивая меня в спину. – Муза напала, Ниночка, ничего не могу с собой поделать. Такой потенциал у девочки пропадает... Ты же у меня мастер. Чего я без тебя стою? – он перехватил ладонь визажиста и припал к ней губами. – Пощади творческую натуру!
– Ох ты же творческий наш, – беззлобно пробормотала женщина, вырывая руку из цепких пальцев Эдика. – Ладно. Иди уже. Через двадцать минут будет готова твоя муза.
– Спасибо, Ниночка, – расплылся в широкой улыбке мастер объектива и вспышки. – Настенька, я пока настрою свет.
Дверь захлопнулась за моей спиной, и я осталась наедине с Ниной Валерьевной. Ее веселость исчезла вместе с Эдиком, и мне стало не по себе.
– И одежду подобрать надо... – хмыкнула она, окидывая меня придирчивым взглядом. – Ну что же, ты у нас девочка худенькая, сейчас что-нибудь найдем.
Не скажу, что меня прельщала идея надевать чужие вещи, но путь назад был заказан. Да, я, наверное, могла бы отказаться, но… На долю секунды и самой вдруг стало интересно, что из этого может выйти. Почувствовать себя в шкуре одной из моделей… Это работа для избранных или каждая может?.. Вопрос, который мучает, наверное, каждую, кто хоть раз любовался на журнальных красоток.
А раз мой босс сидит там же с этим чокнутым художником от слова «худо», то и время для эксперимента имеется.
Нина Валерьевна отошла к невысокой вешалке, провела пальцем по плечикам и остановила свой выбор на чем-то черном.
– Вот. Надень, – она протянула мне одежду, я уловила тонкий запах ополаскивателя для стирки и немного успокоилась. Чистая.
Расправила платье и даже удивилась. Не то, чтобы я хотела примерить нечто развратное, но это казалось скромным даже для меня. Рукава три четверти, высокий ворот… Да, юбка выше колен, но линии были такими, что черный цвет казался скорее похоронным, чем порочным. Неужели даже Нина Валерьевна с первого взгляда сочла меня молью?..
Вопрос отпал сам собой, едва я собралась переодеваться. Да, спереди все было по-учительски строго. Но спина… Нет, теоретически, что такого в спине? Лопатки, позвоночник… И все же…
Руки зачесались от желания немедленно выбросить это платье. Но я покосилась на вешалку: красные, блестящие тряпочки… У меня есть альтернатива? Начну спорить, и меня вырядят, как профи эскорта… Или выгонят, и я так и не узнаю, могу я быть красоткой, или синий чулок - мой окончательный диагноз. Набрав побольше воздуха, я решилась.
Неловко переступив с ноги на ногу, поймала свое отражение в зеркале, аккуратно повернулась и шумно выдохнула. Глубокий вырез открывал практически половину спины.
– Это платье не предусматривает бюстгальтер,, – с профессиональной безжалостностью констатировала Нина Валерьевна.
– Что? – я дернулась, повернулась снова…
Пожалуй, она была права. Застежка на голой спине смотрелась еще большим вызовом, чем ее отсутствие. Плевать… У меня не такая грудь, чтобы она могла заявить о себе даже через плотную черную ткань.
И все же краска прилила огненной волной к лицу, едва я сняла ненужную деталь гардероба.
– Вот, хорошо, – Нина Валерьевна не церемонясь отобрала у меня бюстгальтер и бросила на стул к остальным моим вещам. – А теперь сюда.
И она резким, нетерпеливым жестом указала мне на глубокое кресло у подсвеченного зеркала. И мне ничего не оставалось, кроме как опуститься на предложенное место, сложить руки на коленях и зажмуриться.
Нина Валерьевна развернула меня к себе, замерла на мгновение, и шоу началось. Кисточки, спонжики, карандаши – все это быстро и умело касалось моих губ, бровей, скул. Потом тонкие пальцы распустили мои волосы, запшикали спреи, зажужжал фен... Резкие, быстрые движения, колючая круглая расческа… Если после этого у меня останется хоть одна прядь, я поверю в чудеса. И лак! Господь Всемогущий, она решила извести на меня годовой запас?
– Смотри, – в этом коротком слове поместилось столько гордости и самодовольства, что я не сдержала любопытства и повернулась к зеркалу.
То, что я до этого видела краем глаза, не шло ни в какое сравнение с полной картиной. Из зеркала на меня смотрела, хмуря брови, настоящая дива. Глаза казались просто огромными. Бездонными. И даже чуточку хищными, словно в прошлой жизни эта девушка была пантерой. Стоп! Эта девушка? Я! Черт побери, это и правда я!
Никогда еще мои волосы не выглядели такими пышными. Нина Валерьевна сделала прическу нарочито небрежной, словно я только что встала с кровати, и это только добавляло образу шарма. Знала бы она, что творится у меня на голове, когда я на самом деле вылезаю из постели…
А губы? Она возилась с ними так долго, что я опасалась превратиться в девушку из рекламы помады. Ну, ту самую, которую можно использовать вместо светофора. Однако Нина Валерьевна выбрала естественный цвет, добавила лишь немного блеска, ключевой акцент оставив на глазах. И… Это выглядело страшно соблазнительно.
