Бакленд махнул рукой, показывая, как мало у него теперь шансов хоть когда-нибудь сделаться капитаном.
Буш подумал, какое донесение придется представить Бакленду: девять убитых и двадцать раненных, атака «Славы» позорно отбита, а Саманская бухта — все такое же надежное прибежище для каперов. Буш был рад, что он — не Бакленд, но осознавал в то же время серьезную опасность загреметь с ним заодно. Теперь он первый лейтенант; он был в числе тех, кто молчаливо поддержал, если не более, смещение капитана, и только победа могла бы придать ему хоть какой-нибудь вес в глазах начальства.
— Черт побери! — жалобно оправдывался Бакленд, — мы старались как лучше. Любой мог бы сесть на мель в этом проливе. Мы не виноваты, что убило рулевого. Никто не прошел бы в бухту под перекрестным огнем.
— Хорнблауэр предлагает высадить десант со стороны моря. В бухте Шотландца, сэр. — Буш говорил со всей возможной осторожностью.
— Опять его затеи? — сказал Бакленд.
— Я полагаю, он думал об этом с самого начала, сэр. Высадить десант и неожиданно напасть на форт.
Может, оттого, что их попытка провалилась, Буш теперь отчетливо видел, как глупо было подставлять деревянный корабль под раскаленные докрасна ядра.
— А вы что думаете?
— Ну, сэр, — Буш был не настолько уверен в своих мыслях, чтобы изложить их четко и ясно. Но коль скоро они один раз дали маху, можно промахнуться еще разок. Семь бед — один ответ. Буш был крепок духом; в тяжелых условиях зарабатывал он свой хлеб, и мысль о том, чтоб покорно повернуть назад после первой же неудачи, раздражала его. Самое трудное — придумать альтернативный план кампании. Он попытался высказать все это Бакленду, и так увлекся, что потерял осторожность.
— Ясно, — сказал Бакленд. В свете качающихся ламп тени бегали по его лицу, подчеркивая отражавшуюся на нем внутреннюю борьбу. Наконец он решился. — Послушаем, что он сам скажет.
— Есть, сэр. Сейчас на вахте Смит. Хорнблауэр дежурит ночью — думаю, сейчас он у себя внизу.
Бакленд устал не меньше других на судне — скорее даже больше. Мысль о том, что Хорнблауэр разлегся на койке, в то время как его начальство сидит и ломает голову, подтолкнула Бакленда к решению, которое он иначе мог бы и не принять: немедленно, не дожидаясь завтрашнего утра, вызвать Хорнблауэра.
— Пошлите за ним, — приказал он.
Хорнблауэр появился в каюте с похвальной быстротой; волосы его были взъерошены, а одежда явно надета в спешке. Войдя, он нервно огляделся; видимо, его мучили небеспочвенные сомнения, зачем это он понадобился начальству.
— О каком таком плане я сейчас услышал? — спросил Бакленд. — Насколько я понял, у вас есть какие-то предложения по штурму форта.
Хорнблауэр ответил не сразу: он выстраивал аргументы и пересматривал свой план в свете новых обстоятельств. Буш подумал, что едва ли честно заставлять Хорнблауэра излагать свой план сейчас, после того, как «Слава» сделала первую неудачную попытку и потеряла преимущества, которые давало неожиданное нападение. Но Буш видел, что Хорнблауэр перестраивает свой план.
— Я думал, десант мог бы быть успешнее, сэр, — сказал Хорнблауэр. — Но это было до того, как доны узнали, что поблизости есть линейный корабль.
— А теперь вы так не думаете?
В тоне Бакленда облегчение мешалось с разочарованием — облегчение, что не надо снова принимать решения, и разочарование, что ему не предложили простого пути к успеху. Но Хорнблауэр успел уже привести в порядок свои мысли, подумать о времени и расстояниях.
— Я думаю, можно кое-что попробовать, сэр, только если сделать это немедленно.
— Немедленно? — Была ночь, команда устала, и в голосе Бакленда прозвучало удивление. — Вы же не хотите сказать, этой ночью?
— Этой ночью будет лучше всего, сэр. Доны видели, как мы уползли, поджав хвост, простите меня, сэр, но по крайней мере они так подумали. Последний раз они видели нас на закате, когда мы выбирались из бухты Самана. Они ликуют. Вы их знаете, сэр. Меньше всего они ожидают атаки на заре, с другой стороны, с суши.
Бушу это показалось разумным, он отважился издать односложное одобрительное восклицание — наибольшее, что он мог себе позволить.
— Как бы вы организовали эту атаку, мистер Хорнблауэр? — спросил Бакленд.
Хорнблауэр был готов отвечать, усталость исчезла с его лица, уступив место энтузиазму.
— Ветер попутный, сэр, и мы доберемся до бухты Шотландца за два часа до полуночи. К этому времени мы назначим людей в десант и подготовим их. Сто матросов и пехотинцы. Там есть хорошее место для высадки — я вчера приметил. Дальше вглубь острова, до начала холмов — болота, но мы можем высадиться с другой стороны от них, на полуострове.
— Ну?
Хорнблауэру пришлось молча проглотить тот факт, что кто-то неспособен продолжать с этого места сам, прыжком воображения.
— Десант без труда взберется на гребень, сэр. Тут не заблудишься — с одной стороны море, с другой — бухта Самана. Дальше они двинутся по гребню. А на заре можно штурмовать форт. Я думаю, испанцы вряд ли внимательно следят за той стороной, где болота и обрывы.
— У вас все звучит очень просто, мистер Хорнблауэр. Но… сто восемьдесят человек?
— Я думаю, этого довольно, сэр.
— Почему вы так думаете?
— Из форта по нам стреляло шесть пушек. От силы девяносто человек, а скорее — шестьдесят. Подносчики боеприпасов. Люди, которые греют снаряды. Вместе человек сто пятьдесят, может даже сто.
— Но почему вы думаете, что это все?
— Донам нечего бояться с той стороны. Они обороняются от негров, от французов, может быть, от англичан с Ямайки. Негры через болота не пойдут. Значит, главная опасность для донов — с юга, от бухты Самана. Там они наверняка и собрали всех, кто может держать ружье. Именно оттуда и угрожает им этот самый Туссен, или как его там зовут.
Последние слова были придуманы весьма кстати. Хорнблауэр не хотел слишком явно поучать старшего офицера. А Буш видел, как недовольно скривился Бакленд, когда Хорнблауэр мимоходом упомянул французов и негров. Секретные приказы — которые Бушу прочитать не дали — могли содержать строгие инструкции касательно сложной политической ситуации на Санто-Доминго, где взбунтовавшиеся рабы, французы и испанцы (формально — союзники) боролись за господство над островом.
— Не будем про французов и негров, — сказал Бакленд, подтверждая подозрения Буша.
— Да, сэр. Но испанцы все равно про них думают, — сказал Хорнблауэр, которого не так-то просто было сбить с толку. — Доны сейчас боятся негров больше, чем нас.
— Так вы думаете, атака может увенчаться успехом? — Бакленд старался перевести разговор на другую тему.
— Я думаю, да. Но время не ждет.
Бакленд в мучительной нерешительности смотрел на двух младших офицеров, и Буш посочувствовал ему. Еще одно кровавое поражение — возможно, даже хуже — захват и пленение всего десанта — будет для Бакленда полным крахом.
