Когда мы подъехали к дому Анники и остановились, он повернулся и сказал:
– Ну вот, мы на месте. Пожелайте мне удачи с «Самсунгом»!
Я открыла глаза и, прищурившись, посмотрела на него, думая: «Надеюсь, ты никогда не получишь эту роль». Но сказала другое:
– Хочешь потрахаться?
Вырвавшись независимо от моего желания, слова эти шокировали и меня, и, должно быть, Чейза.
– Серьезно?
– Абсолютно.
– Здесь? В машине?
– Конечно. А почему бы и нет?
– Нас могут увидеть.
– Мне наплевать, если тебе наплевать.
– Черт. Таксую три года, но такого не случалось. Ну да, почему бы нет? Подожди. – Он включил заднюю.
Вообще-то, я ждала другого ответа. Скорее чего-нибудь вроде «Я сражен наповал этой просьбой, ведь ты так прекрасна», чем «Ну раз уж попросила, carpe diem!». Но он уже свернул в переулок и выключил двигатель.
– Давай сюда. Перебирайся на переднее.
Я вышла из машины, обошла ее спереди, открыла дверцу со стороны водителя и забралась на колени усатому таксисту. Он сдвинул сиденье назад, а я сняла у него с головы бейсболку с надписью FML. Линия волос над лбом уже отступала. Мы начали целоваться, и он засунул руки мне под рубашку, ухватился за груди, сжал и принялся крутить, как дверные ручки. Похоже, Чейз пытался получить больше, чем предлагалось, но растянуть до желаемого размера не получалось. «Будь нежнее», – хотела сказать я, но сказала другое:
– Йес-c-c.
Он вынул член, но джинсы снимать не стал. Надевать презерватив тоже не стал и даже не спросил, надо или нет. Я подтянула юбку, сдвинула трусики, села на член и заерзала вверх-вниз, приговаривая «Да, да, трахни же меня», хотя из нас двоих трахала именно я. Несколько волосков попали в замок его джинсов, с полдюжины раз я стукнулась головой о потолок машины, каждый раз повторяя «извини».
– Так, так. Потри клитор, – сказал Чейз.
– Не указывай, что мне делать.
– Извини.
– И не кончай в меня.
Конечно, он кончил в меня, не продержавшись и минуты и скорчив физиономию, как у погибающего воина. Из открытого рта вырвался долгий шипящий звук.
– Черт, – выдохнул он, вытолкнув в мою вагину заряд маленьких Ута Хаген. – Было здорово. Ты кончила?
– М-м, вот уж точно нет. – Я рассмеялась.
Это что у него, шутки такие? Не с моим талантом играть такие роли. Чейз, наверно, решил, что я какая-то гиперсексуалка и кончаю мгновенно, а оргазмами разбрасываюсь направо и налево. А кто бы еще стал трахаться с незнакомцем в его машине? Нормальные люди с шофером ласкаться и не подумают.
Я представила, как его сперма пытается договориться с моей яйцеклеткой, а та шарахается в сторону. И что говорит сперма? «Это жестокий город, но я рассчитываю в скором времени обзавестись агентом». «Заткнись на фиг», – отвечает яйцеклетка.
– Ну, – сказал он и похлопал меня по заднице. – Надеюсь, ты дашь мне хороший рейтинг.
– О, конечно. Пять звезд, – сказала я.
51
Я залезла в ванну, включила воду и принялась соскребать чейзовское семя, уже засохшее коркой на моих бедрах. Отваливаясь, оно растворялось в воде и уплывало мутными облачками. Нет, правда, что со мной не так? Почему я не могу просто лежать и смотреть на облака, не пытаясь ничего употребить? Может, что-то не то уже в том, что я вообще живая? Почему я такая дефективная? Но, опять-таки, не я же виновата, что нас забросили на эту планету и оставили – мол, дальше думайте сами. Вот и я старалась в меру своих сил. Вытершись, я накинула шелковое кимоно Анники, спустилась вниз и налила стакан белого вина. Клевая? Гламурная? Живу ли я так, как другие только мечтают, или тронулась рассудком, трахаясь с незнакомым таксистом? Наверно, половинка на половинку – гламурная и чокнутая, и эти два качества перекрывали одно другое.
Я легла на пол и через какое-то время заметила, что мне вроде бы полегчало. Пришла расслабленность, даже что-то наподобие кайфа. Секс, пусть и негодный, послужил заменой метадону. Подошел, тявкая, Доминик, облизал мне лицо. Я уже решила, что выведу его позже. А если нагадит в буфетной? Надо просто поспать. Я уже чувствовала, что это будет именно сон и никак не смерть. Только сон.
Телефон затрезвонил, когда я почти уснула. Узнав номер Феникса, я подумала, что это Рошель звонит из офиса с известием, что у Меган случился выкидыш, или какой-то другой новостью, касающейся Джейми. Но нет, на другом конце линии собрался консультативный комитет в лице деканов обоих отделений, английской литературы и классической. Они ознакомились с моим планом и присланным отрывком из моего нового труда. Судя по тону голосов, все прониклись энтузиазмом. Я даже не ожидала такого скорого ответа. Да и сам факт присутствия обоих определенно обещал большие перспективы. Может, моя работа произвела такое сильное впечатление, что они решили предложить лучшие финансовые условия? Странно, но я так вымоталась, что не смогла вызвать из памяти их лица, только угреватый нос декана классического отделения и принт с выбирающимся из яйца цыпленком с пасхального свитера декана английского отделения. Когда они заговорили, я представила, что говорит сам нос, а цыпленок вторит ему из обломков скорлупы.
– Неортодоксальная флюидность… свежий взгляд… – сказал нос.
– Да, эта новая итерация… сильное впечатление… инфузия романтизма… – поддержал цыпленок.
– Голос критика-всезнайки не был вашей сильной стороной, – продолжал нос. – Или, возможно, вы сами не верили в то, что говорили, и в этом заключалась причина неубедительности текста. В конце концов, если вы не в состоянии убедить себя, то как вы убедите читателя?
– Не знаю, – сказала я.
– Новая тематическая конструкция создает гораздо более основательную диалектическую концепцию, – изрек цыпленок.
– Отлично, – отозвалась я.
– Ввиду всего вышесказанного мы с прискорбием извещаем вас, что департамент не имеет возможности продолжить дальнейшее финансирование данного проекта, – сообщил нос.
Меня словно оглушило.
– Что? Почему?
– Буду откровенен. Эта новая инфузия личных мыслей и чувств не позволяет считать вашу работу научным текстом. Такого рода персонализированный нарратив не совсем то, чем мы здесь занимаемся.
– По правде говоря, как читатели, мы искренне приветствуем этот поворот, – сказал цыпленок. – Ваша предыдущая попытка определенно не удалась.
– Но, к сожалению, департамент получает финансирование лишь для проектов, расширяющих научное знание, но не для гибридов научного исследования и креативного творчества.
И чем же я буду зарабатывать? Как буду жить?
– Я могу подать заявку на что-то другое?
