— Ты моя родственница, Марианна. Моя племянница, если быть точным.
Я смотрела ему в глаза и чувствовала как кожа покрывается мурашками.
— Но у демонов приветствуется кровосмешение. Более того — мы женимся только на своих. Никакого вмешательства чужой крови, только наша семья. Твой брат, Габриэль, разве он не рассказал тебе тайну вашего рождения?
Пальцы Асмодея поглаживали мое плечо, а я застыла загипнотизированная его светлыми глазами. До меня еще не доходил смысл сказанных им слов…тайна…отец…мать. Сейчас я думала только оНике и о том, что он жив. Он рядом. Все остальное…Не сейчас. Потом. Я подумаю об этом. Не в этот момент. Я слишком взволнована.
— Что скажешь, княгиня? Ты спрашивала о моих условиях. Вот они — жизнь твоего драгоценного мужа в обмен на возвращение домой, в семью. Не как рабыня, а как жена Верховного Демона.
Он произнес это торжественно, смакую каждое слово.
— Я давно искал себе пару — достойную, сильную с нашей непобедимой кровью и генами. Я подарю тебе могущество, власть — вселенную. Увидел тебя спящей и приходил каждую ночь смотреть на тебя. Мокану недостоин такой красоты. Ногтя на твоем мизинце, взмаха твоих ресниц.
Я не верила, что слышу все это. Бред. Все бред. У меня горячка. Там…внизу Ник. Он жив. Он рядом. В нескольких шагах от меня, а я слушаю этот бред! Ник пришел за мной и пусть эта тварь говорит все что угодно. Он пришел за мной.
Зрачки демона сузились, а радужки стали черными. Он читал мои мысли. Или видел в моих глазах.
— Мокану от тебя отказался. Он даже не сопротивлялся. Его шкура дороже для него чем ты и ваши дети. Уникальные дети, которые могли бы разделить с тобой власть и все почести, быть под крылом самого Асмодея. Неприкосновеность. Богатство. Безнаказанность и возможности.
Мною овладел гнев. Он ослепил меня мгновенно, как вспышка молнии.
— Мои дети? К тебе? К презренной твари у которой все приравнивается к количеству душ проданных за те или иные блага?! Мои дети? Да, ты…ты правда думаешь, что я откажусь от него? После того, как пришла к тебе, рискуя всем?
Пальцы на моем плече стали более грубыми, сжали, и когти впились в мою кожу.
— Ложь! Грязная ложь, ядовитая как и твои сладкие речи, Асмодей. Ник пришел не к тебе! Он пришел за мной! За мной! Он узнал, что я направиласьк тебе и пришел! Понятно?!
Я даже не представляла что говорю? Не понимала какую бурю возродят мои слова, что я сейчас подписываю нам обоим смертный приговор. Но я не могла остановится. Сбросила его лапу со своего плеча.
— Я уже замужем. Я принадлежу Мокану. Я его жена и никто и никогда не разведет нас. А ты жалкий глупец если думаешь, что мой муж испугался. Ты просто идиот и твоя мудрость, это лишь байки трусливых бессмертных. Легенды. Нет ничего, что могло бы остановить Мокану. Ничего, кроме смерти. Он взорвет ваш Ад, он вырвет твое сердце. Ради меня.
В этот момент Асмодей снова расхохотался, только теперь его хохот был зловещим, он эхом пронесся по дому, зазвенел в стеклах и все звуки стихли.
— Неужели? Женщины…сама наивность…романтика…Я докажу тебе насколько ты ошибаешься. Пришел за тобой? Мой лучший Палач? Тот кому обещана безграничная власть над смертью. Зверь? Да за возможность убивать и пить чужую боль он продаст душу дьяволу…точнее мне…уже продал. Вот здесь твой Мокану. В моей ладони, сожму покрепче и раздавлю как букашку. Кровь и боль — это его личный фетиш, его непередаваемый вечный оргазм от агонии и мучений. Он не откажется от этого. Кто хоть раз упивался последними вздохами жертвы, пожирал ее страх и жизнь, никогда не станет прежним. Этот сродни канибализму — попробовав человечины другое мясо уже есть невозможно.
Я смотрела на Асмодея отодвигаясь назад, видя азарт и запал в его черных зрачках. Яркий блеск садистского сумасшествия.
— Я докажу тебе насколько ты не права. Завтра. Завтра ты будешь плакать кровавыми слезами, когда твой любимый муж будет выполнять мои приказы и сдирать с тебя кожу живьем. Завтра ты пожалеешь о каждом своем слове…и может быть, потом, я подумаю над своим предложением еще раз, пока мои лекари будет штопать обрывки твоей плоти, а ты корчиться и орать от боли. Ты никогда еще не бывала в лапах Палача? Завтра ты получишь эту возможность. А сегодня ты останешься здесь, в этой комнате, наедине с собой. У тебя будет время подумать, Марианна. До полуночи. Ты всегда можешь мысленно меня позвать и я…так уж и быть прощу тебя.
Я с презрением посмотрела на Асмодея и тоже засмеялась:
— Я не боюсь тебя. Я уже ничего не боюсь и мне нечего терять. Мой муж не выполнит твоих приказов. Никогда он не причинит мне боли.
Асмодей вдруг схватил меня за шкирку и приподнял слегка над полом:
— Если ты права, то завтра же он сдохнет вместе с тобой. Я устрою вам посмертное венчание.
Он исчез, а я подбежала к окну и прижалась к нему пылающим лбом. Ник все еще был там. Внизу. В этот момент он как раз пригвоздил одного из противников мечом к стене. А потом под общие улюлюканья гостей отрезал ему голову. И я перестала дышать. В этот момент на лице Николаса отразилось наслаждение, глаза закатились в немом экстазе, когда кровь убитого забрызгала ему лицо. Он улыбался, вытер щеку тыльной стороной ладони и воткнул меч в землю. Я со всей силы ударила кулаками по стеклу.
Потом медленно сползла на пол и обхватила себя руками, закрыла глаза.
«Он жив…больше ничего не имеет значение. Он жив. Не важно какой ценой. Он дышит со мной одним воздухом. Его сердце все еще бьется, а значит бьется и мое. Остальное не имеет значение. Больше ничего не имеет значение. Я все переживу. Ради него»
Асмодей приказал принести в мою комнату часы и повесить на стену. Светящийся в
темноте циферблат отсчитывал минуты, а я просто смотрела на стрелку. Мне не было страшно. Я просто боялась разочарования. Безумно боялась снова увидеть Зверя. Настоящего кровожадного и равнодушного к чужой боли. К моей боли. Я могу вынести все кроме его равнодушия. Я могу вынести все, если он еще любит меня. Но чего стоит моя жизнь если в его сердце больше не живет Марианна? Его малышка. Если меня там нет — то я проиграла.
В этот момент я вдруг почувствовала, что за дверью кто-то стоит. Неслышно вскочила с пола и тихо подошла к двери. Бросила взгляд на часы — одиннадцать. У меня есть еще час и за мной не могли прийти. Тогда кто там? Стоит в тишине. Сердце тревожно пропустило один удар и липкие пальчики страха поскребли по онемевшему затылку. Что если Асмодей прислал своих «пластмассовых» слуг за мной раньше?
А потом я почуствовала его…почувствовала кожей, каждым волоском на моем теле, каждым ударом сердца. Его запах…я не спутаю его ни с кем и не с чем.
Что-то щелкнуло снаружи и ручка двери медленно повернулась. Я хотела закричать и не смогла.
