Я дрожала от звука его голоса, мужские пальцы порхали у самого входа в лоно, не проникая, дразня, окончательно лишая силы воли. Я изнывала, ловила губами воздух, сдерживая стоны, рвущиеся из пересохшего горла. Я даже не подозревала, что способна так громко стонать, царапать его затылок, впиваться ногтями в запястье руки, он словно тянул с этим моментом проникновения, а мне уже невыносимо хотелось большего. До боли, до агонии.
Его язык лизнул мочку уха, а пальцы чуть сильнее надавили на горящий узелок плоти, пульсирующий, готовый в любую секунду взорваться.
— Пожалуйста, — я сжала его запястье, дрожащими руками подталкивая к ноющей плоти, стараясь прижать сильнее, создать то самое трение, приближающее к долгожданной развязке, на грани которой я балансировала, словно на острие ножа.
— Какая ты нежная…невероятно красивая, — его хриплый голос действовал посильнее любого спиртного напитка. Он обжигал, проникал под кожу, заставлял вздрагивать от неконтролируемого возбуждения. Словно удары по оголенным нервам.
Я задыхалась, прижимая его руку сильнее, раздвигая ноги, теряя всякий стыд, напряжение граничило с болью. Пальцы скользнули вовнутрь, наполняя до упора, и я застонала, чуть вздрогнув от новых ощущений, и в то же время испуганная и возбуждённая до предела.
Пальцы тут же выскользнули наружу, снова нежно лаская. Я всхлипывала, извивалась, изгибаясь назад и теряя всякий контроль над эмоциями.
Я просто захлебнулась в диком наслаждении. Экстаз был острым, жгучим и опустошающим. По моим щекам текли слезы, я парила в воздухе, невесомая и в то же время слишком тяжелая, чтобы пошевелиться. Я никогда в жизни не испытывала ничего подобного.
Его жаркое дыхание жгло мою кожу на шее. Его ладонь легла мне на затылок, а губы накрыли мой задыхающийся рот. Влад опрокинул меня на стол, лихорадочно стягивая рубашку, придерживая мои ноги под коленями, склонился ко мне. Меня ослепила паника, я смотрела в его бледное искаженное страстью лицо и чувствовала, как мною овладевает первобытный страх.
— Боишься? Скажи «нет».
Но я сама потянулась к его губам, обхватывая руками его сильные плечи:
— Да…, - прошептала и замерла.
Когда он начал медленно погружаться в меня, я закусила губу, чтоб не закричать. Он остановился и теперь целовал мое лицо, и я чувствовала, как он трясется от нетерпения, как покрылось потом его тело.
Я все же вскрикнула и зажмурилась, когда Влад резким толчком вошел до упора. От боли перехватило дыхание, а он снова остановился, нашел мои губы, нежно проскальзывая языком мне в рот, скользя по моему телу горячими ладонями.
Он такой большой… с трудом поместился во мне. Боль стихала, и я понимала, что, хочу его всего, принадлежать…отдавать…И он словно чувствовал меня, притянул к себе, заставляя прогнуться еще сильнее и принять его целиком. Задохнулась от наполненности, впиваясь ногтями ему в спину. Каждый толчок подводил все выше и выше за грань безумия, от осознания его полной власти надо мной. И это только начало…Влад обрушил на меня шквал новых ласк, его руки и губы были повсюду, он ласкал мою грудь терзал мои соски, не прекращая двигаться внутри меня. Я слышала его рычание, свои тихие стоны и наше рваное дыхание. А потом Влад сжал меня сильнее, двигаясь все быстрее и быстрее, глядя мне в глаза, и я увидела, как он закатывает свои, как мутнеет его взгляд, как вдруг он запрокинул голову, приоткрыв рот, громко застонал, сжимая меня пальцами за ягодицы. В этот момент его красота была настолько ослепительной, что мне стало больно. Приподнял и прижал к себе.
— Ты такая сладкая, девочка…такая невероятно сладкая, — шептал мне в волосы, прижимая к себе.
— Люблю тебя, — прошептала едва слышно, но он услышал. Приподнял мое лицо и долго смотрел в глаза, потом улыбнулся, но взгляд остался все тем же обжигающим и в тот же момент немного отчужденным.
— Тебе так кажется.
И прежде чем я успела возразить, снова поцеловал меня.
Глава 30
Я верю, что ничто не проходит бесследно и что каждый малейший шаг имеет значение для настоящей и будущей жизни
(с) Чехов А.П.
Самое паршивое — это попасть снова в ловушку, снова потерять себя самого, отдать власть женщине и стать тряпкой. Именно таким он был с Линой. Пластилином, из которого та лепила все, что хотела. Все годы их брака. Когда один любит и боится потерять, а другого вполне устраивает, чтобы его так любили. Он не хотел никаких отношений больше, ничего, что могло связывать, обязывать, давать иллюзию счастья. Именно иллюзию, потому что счастье слишком эфемерно. Его нет на самом деле. Это просто название искусственного кайфа от собственных заблуждений, идиотской самоуверенности и оптимизма.
Только глядя в глаза Анне, Влад забывал об этом. Он растворялся в ее взгляде, словно исчезали все его убеждения, недоверие, сомнения. Она казалась ему искренней. В ее глазах он видел то, чего никогда не видел во взгляде женщины. Никогда за все пятьсот лет. Видел страсть, нежность, восхищение, ненависть. Много чего. В глазах Анны он видел самого себя. Влад не знал, как это объяснить, но это сводило с ума, заставляло его сердце биться быстрее.
Дьявол его раздери, если он не старался не думать о ней как о женщине. Он бы держался и дальше. Если бы не встреча с Нолду и не выпитое количество виски, когда разум был полностью заглушен диким желанием и алкоголем.
Носферату согласились на сделку, в этом Влад не сомневался. Он сомневался в другом — выживут ли они после этого нападения? И чем больше думал об этом, тем больше понимал, что он совсем не уверен. Скорее всего, он ведет всех на верную смерть. Они полягут там безымянными трупами и, возможно, посмертно их проклянут и обвинят в еще более страшных преступлениях. Только Нолду поверил в его план, даже Рино поверил, а сам Влад понимал, насколько его затея безрассудна. Как карта ляжет. Та самая карта, которую бросит он сам, не зная точно, как она упадет: крапом вверх или обнажит все их слабые стороны. Проклятье. Если бы Мокану не свалил, если бы дал ему поддержку, их бы было в разы больше. Как минимум на сто воинов.
Через несколько суток они выйдут из этого здания и, вероятнее всего, обратно не вернутся.
Им банально не хватит численности, их слишком мало, даже включая Носферату, которые порядком поредели за это время. Влад рассчитывал, что их не меньше сотни, а их оказалось всего сорок. Один демон стоит десяти вампиров с их недюжинной силой. Ворваться в дом Асмодея, устроить там хаос…это из области суицида. Но если он не попытается, то вечно проживет в бегах. Рано или поздно попадет в лапы Нейтралов и будет казнен с позором. Постоянный выбор. Распутье, состоящее из еще миллиона извилин, каждая ведет в неизвестность. Влад не располагал информацией о численности охраны, мог только предполагать. До сегодняшнего вечера, пока ему не прислали анонимный мэйл с планом здания. Отследить информацию на данный момент было невозможно. Впрочем, Влад не торопился ей доверять. Это мог быть блеф и среди них вполне способен затесаться еще один предатель, типа того, которого они казнили по пути в Асфентус. Итак, что он имел? Войско меньше сотни, которое нужно провести по катакомбам Носферату и вывести к северной части Асфентуса, прорвать границу, взять КПП и окружить здание, которое так же является порталом. На КПП они оставят по меньшей мере около двадцати собратьев трупами. Затем около десяти должны будут сдерживать подоспевшую помощь. Остальные шестьдесят, если очень повезет, войдут в здание, которое охраняется тринадцатью демонами-воинами. Если каждый из них может осилить десять вампиров, то Владу, по меньшей мере, не хватает еще семьдесят воинов. Эта вылазка — самоубийство.
