– Ага, секретишь трастовый фонд, чтобы никто не узнал, что учитель биологии и тренер на пенсии до неприличия богат, – добавил Тейт.
– Да-да-да. Много лет назад, когда обнаружили нефть на моей земле, я понял, что люди ведут себя глупо, как только узнают, что у тебя есть деньги. Тогда-то я и решил подстраховаться, чтобы никто ничего не пронюхал.
– Ладно, я скажу ей, дед. Когда придет время, – пообещал Тейт.
– Знаешь, когда самое подходящее время сказать правду? – спросил дед.
– Когда же?
– Всегда, мальчик.
– Я понял, дед. – Тейт тяжело вздохнул. – Хочешь знать всю правду?
– Конечно.
– Больше всего на свете я хочу выяснить, что именно вызвало те торнадо и как предотвратить новые катастрофы. Ты ничего не раскопал для меня? – Тейт аккуратно перевел разговор на другую тему – более сложную, но для него более комфортную.
– Конечно, раскопал! Ну, во-первых, я обнаружил, что не начисто, как мне казалось, забыл биологию, которую преподавал долгие годы. Думаю, у старого пса еще не отшибло нюх. – Дед хохотнул.
– Дед, конечно, ты еще ого-го. Ты же преподавал почти… сколько там… шестьдесят лет.
– Насчет шестидесяти ты, конечно, загнул, ну да ладно. Школьники поддерживают в тебе ощущение молодости, хотя и приближают твою старость. Я даже вывел теорию, что подростки – энергетические вампиры, но это мы обсудим в другой раз. – Дед замолк. – Черт, о чем я говорил?
– Ты говорил, что кое-что раскопал – о том, что с нами произошло, – подсказал Тейт.
– И да, и нет. Те уравнения, что ты мне зачитал – они действительно кое-что значат. К счастью, я еще помню дорогу в МНБ Техасского агротехнического университета.
– МНБ?
– Медицинская научная библиотека, мальчик, – пробормотал дед. – Не тупи. И хорошо, что я ориентируюсь в Десятичной классификации Дьюи
[30] и могу проводить разыскания, работая с бумажными книгами и журналами вместо этого проклятого интернетатона.
– Дед, ты же знаешь, что это называется по-другому, правда?
– Мне плевать, как называется эта штука, особенно когда она ни фига не работает.
– Что, и в Галвестоне проблемы со связью? – спросил Тейт.
– Погода совсем спятила, особенно ветер. Вырубило все вышки сотовой связи и те, что отвечают за чертов интернетатон. И я в жизни не видел в Заливе таких волн. Ты знаешь, что они привлекают серферов? Настоящих, профессиональных серферов! Ты когда-нибудь слышал о таких?
– Нет, дед, не слышал. – Чувствуя, что дед отвлекся от темы, Тейт напомнил ему: – Э-э, ты говорил, что не пользовался интернетом и все равно нашел какую-то информацию?
– Да-да, это правда. Хорошо, что я умею обходиться подручными средствами. И добывать нужные сведения без вашего интернетатона.
– Так что ты раздобыл?
– Доктор Стюарт, может, и злодей, но, бесспорно, гениальный, – заявил дед.
– Да, Фостер все время это повторяет.
– Что ж, девушка права. Тейт, следующую новость тебе лучше выслушать сидя.
– Дед, я в доисторической телефонной будке. Все, что я могу, это прислониться к стенке.
– Тогда прислонись, мальчик, и слушай внимательно. Я полагаю, что ты и Фостер, как и другие дети, подверглись изменениям на генетическом уровне. Мне сложно разобраться в деталях – жаль, не закончил свою чертову докторскую диссертацию. Возможно, понял бы больше. Но, насколько я могу судить, во время фазы гаструляции экстракорпорального оплодотворения Стюарт вставил органический материал непосредственно в ваши клетки, а затем с помощью гамма-лучей провел облучение этого материала и самих клеток.
– Гаструляция – это ранняя фаза эмбриона, когда он еще представляет собой бластулу
[31]. Когда происходит куча важных процессов, верно? – Тейт сосредоточился, стараясь вытащить из памяти свои познания в науке, чтобы не отвлечься и не начать паниковать из-за того, что с ним сотворили.
– Да, мальчик. Очень важных процессов, определяющих, кем и чем станет эмбрион. Моя рабочая гипотеза заключается в том, что ваша ДНК была соединена с органическим материалом и изменена.
– Я стараюсь не выпасть в осадок, дед.
– Тебе станет легче, если я сравню тебя с Питером Паркером
[32]?
– Не надо так шутить. Это не научная фантастика. Это научный факт – факт, что это случилось со мной, Фостер и, возможно, с еще шестью детьми, – сказал Тейт.
– Я не шучу, Тейт. Послушай, я думаю, что как раз в научной фантастике только и можно найти подсказки, позволяющие понять, что сделали с вами. В свое время летательные аппараты и субмарины, как и все, что напоминало интернетатон, были выдумками из мира научной фантастики. Иногда реальности требуется время, чтобы догнать вымысел. – Голос деда смягчился. – Эй, ты ведь назвал свое убежище Крепостью Нелюдимости. Кто теперь скажет, что ты – не супергерой?
– Дед, мне восемнадцать. И я всего лишь испуганный и одинокий чувак.
– Мальчик мой, не смей так говорить! Даже не думай. У тебя есть я. И ты всегда можешь на меня рассчитывать. Рядом с тобой Фостер. Вы с ней в одной упряжке, и с вами еще шестеро молодых людей. Возможно, ты и напуган, но не одинок. Даю тебе слово, – твердо закончил дед.
– Ты прав. Прости, дед.
– Тебе не за что просить прощения. Я горжусь тобой, сынок. По-настоящему горжусь тем, как ты справляешься со всем этим.
Тейт с трудом сдерживал слезы.
– Спасибо, дед. Я… так хочу, чтобы ты был здесь, с нами!
– Да, да, да, я тоже. Но пока мне нужно быть здесь. Я должен продолжить свое расследование. Если мне удастся выяснить, что он сделал с каждым из вас, это, надеюсь, поможет вам научиться управлять вашими способностями. Или, по крайней мере, вы узнаете их пределы. Скажем, я считаю, что органический материал, который он облучил и соединил с твоей ДНК и ДНК Фостер, по существу не что иное, как О2.
– Кислород!
– Да. Старый добрый воздух. А органический материал, который он присоединил к ДНК следующей пары, – водород с кислородом.
– Вода!
– Точно.
– Выходит, все, что нам с Фостер казалось похожим на правду, и есть правда! Следующая пара ребят связана со стихией воды! – Тейт почувствовал прилив небывалого волнения.
