Командир «крепостных» не ответил, что было расценено остальными как согласие.
– Тогда надо делиться на фишки и спать укладываться, – продолжил военный. – Только я вам не доверяю, так что дежурить будет один наш человек и один ваш.
– Может, стоит посмотреть, что в остальном здании творится? – подал голос Азат. – А то страшновато. Да и та хренотень, которая Баранова убила, она ведь с крыши спрыгнула.
– Не стоит, – возразил Бельский. – Мало ли, что еще мы потревожим.
– Точно, – внезапно согласился Шмель. – Ты же, если на ночевку устраиваешься в брошенной квартире, весь подъезд не проверяешь?
– Ага, – согласился башкир, но тут же спросил. – А чего снаружи тишина? Как сюда вошли, так тихо?
– А какая разница? – Лейтенант зевнул. – Лучше уж так, чем если бы там сейчас твари бесновались. Как делиться будем? Семеро на два не делится.
– Семь – простое число, оно вообще делится только само на себя и на единицу, – печально проговорил Иван.
– Значит, будем по двое дежурить, по два с половиной часа, – пожал плечами Бельский. – Первыми будут Иван со Шмелем.
– Не возражаю, – кивнул командир «Булата». – Тогда вторую вахту мы с тобой возьмем, а третью – Борн с Азатом.
– Согласен.
– А я? – спросил Савва, уже расправившийся с ужином.
– А ты на подхвате, – пожал плечами военный. – Если что-то случится, кому-то плохо станет, тебя разбудят. Так что спи спокойно, пока можешь. И остальным тоже лучше поесть да на боковую, потом времени особо не будет, а твари могут вернуться в любой момент, и тогда придется опять валить.
– Ну и хорошо. – Здоровяк пожал плечами, открыл дверь машины, стащил с себя разгрузку, расшнуровал и снял ботинки и завалился на кресло.
Азат распустил горловину рюкзака. Часть продуктов осталась в доме, который им выделили под ночлег азалаковцы. Далеко не все, конечно, но как минимум то, что планировалось съесть на ужин и завтрак. К тому же все были слишком вымотаны, так что готовить никто не собирался, и оставалось довольствоваться только сухпайком, выданным в «Крепости».
Башкир вытащил кулек, достал из него лепешку и принюхался, пахло свежим хлебом. Ну да, они ведь выехали из Мензелинска едва ли часов шесть назад, хотя казалось, что прошла уже как минимум неделя.
И ведь еще двумя сутками ранее сам Азат жил себе не тужил в подземном переходе и даже не думал, что ему придется покидать Челны.
Присовокупив к лепешке пару ломтей сала, он принялся жевать. Черт с ним, что свинина, Аллах не накажет. Есть ведь действительно больше нечего.
Запил водой, соорудил еще бутерброд, потом съел три вареных картофелины. Сначала думал жевать прямо с кожурой, но решил, что если где вредные вещества и концентрируются, то в ней. Не поленился, почистил. Сделал еще несколько глотков воды и понял, что совершенно не наелся.
Проверил имеющуюся снедь и печально вздохнул. Оставалось только вяленое мясо, которое вкусом не баловало, еще немного хлеба и порезанные на дольки сушеные яблоки. Можно было, конечно, забраться в вещмешки Баранова и Ершова, их-то продукты никто не трогал, но сейчас это казалось Азату кощунственным. Одно дело – мародерствовать у незнакомых и давно мертвых людей, другое – у своих товарищей, только что отправившихся на тот свет. Так что к ним он пока не полезет.
Только когда достаточно проголодается.
Решив не терять драгоценное время, выделенное для сна, башкир стащил с себя разгрузочный жилет, забрался на заднее сиденье «УАЗа», повернулся на бок и заснул.
* * *
Проснулся Азат из-за того, что кто-то тряс его за плечо. Открыл глаза, первым делом схватившись за рукоять пистолета и большим пальцем расстегнув хлястик кобуры. Но потом понял, что все в порядке, просто настало его время дежурить.
– Тихо, Азат, – сказал лейтенант. – Все спокойно вроде, с улицы ничего не слышно, эти, – обернулся он на машину «крепостных». – Тоже, похоже, ничего не затевают. Посидишь часа два с половиной, потом буди нас, будем собираться.
– Без проблем. – Башкир потянулся и выбрался из машины.
Надел на себя разгрузку, взял автомат, проверил магазин, посмотрел на светящиеся стрелки часов, показывающие пять минут шестого. Борн уже позевывал, сидя на одном из двух неудобных рыбацких стульчиков, которые непонятно откуда появились. Шмель развалился на переднем сиденье «УАЗа», лейтенант полез на заднее, нагретое телом Азата. Со стороны второй машины раздавался громкий храп, сейчас там спали трое человек.
Во рту было неприятное ощущение, будто кошки нагадили, хотя вроде не пьянствовал вчера. Азат раскрыл вещмешок, кинул в рот горсть сушеных яблок, прожевал, запил водой, но от неприятного привкуса не избавился.
Вдруг захотелось покурить. Прикинув, что у Лехи в вещмешке должно было еще остаться, Азат поборол угрызения совести и вытащил его из машины под неприветливым взглядом лейтенанта.
– Курить хочу, – буркнул башкир, будто стеснялся своего поступка.
Вскрыл горловину сумки и на самом верху увидел полароидный снимок. Баранов – высокий, мускулистый, коротко стриженный и гладко выбритый, одетый в тельняшку, военные брюки, подпоясанные солдатским ремнем, и берцы. А рядом, в его объятиях – Айсылу. Невысокая, бледная, с кое-как обкорнанными в каре русыми волосами и круглым лицом, покрытым веснушками. Странная у них была пара, никто и не ожидал, что так получится.
Башкир убрал фото, проглотив подкативший к горлу ком, запустил руку глубже и тут же нашарил пачку. Забрал. Уж сигареты Леха для него не пожалел бы точно.
Чтобы никого не беспокоить, прислонил мешок к заднему колесу машины, подумал, взял еще и набор для чистки, после чего двинулся к Борну, на ходу извлекая из упаковки самокрутку.
– Куришь? – спросил Азат.
– Давай, – кивнул тот. – У тебя мензелинский?
– Нет, то, что в переходах вырастили. – Башкир протянул ему сигарету. – У тебя зажигалки нет?
– Секунду. – Борн прикурил и передал ему красивую зажигалку, сделанную из автоматной гильзы. Глубоко затянулся, выдохнул, усмехнулся и сказал. – Дерьмовое у вас курево.
– У нас и жизнь так себе. – Азат пожал плечами и уселся на стульчик. Тоже закурил и стал разбирать «семьдесят четвертый». Много он сегодня пострелял, лучше почистить. – Когда такое куришь, жизнь легче казаться начинает, понимаешь? Посветлее.
– Бывает.
– А тебя почему так назвали-то? – спросил башкир, просто чтобы поддержать начинающийся разговор. Закончил с разборкой, упер автомат прикладом в землю и принялся водить внутри шомполом с протиркой.
– А ты не видишь, что ли? – Он повернул голову так, чтобы ее было видно в профиль. – Или кино не смотрел?
– На актера похож, этого… – Азат прищурился и щелкнул пальцами в попытках вспомнить. – Мэтта Дэймона.
