– Ладно, разберемся. – Я уже знала, в каком направлении буду действовать. Решение проблемы подсказал мне Лукин. Надо попробовать заполучить распечатку телефонных разговоров Димы.
Без телефонной трубки у уха я Диму не представляла: он звонил, к нему звонили. Скорей всего, список абонентов в его телефонной книге будет весьма длинный.
– Можно еще в институт съездить, – подсказал мне Андрей Михайлович. – Дима три года назад защитился. Да ты, может, кого-то из его институтской компании видела. Леша, Артем часто к нему забегали… – принялся перечислять Андрей Михайлович. – Был еще парень, которого Дима «доцентом» называл. Кажется, его Никитой зовут. Его после окончания учебы оставили работать на кафедре.
– Никита? А на какой кафедре его оставили?
– Не знаю. Найдешь, Зайцева. Дима в институте экономики и бизнеса учился.
– Поняла.
– Но сначала позвони, а еще лучше поезжай в кадровое агентство за поваром.
– Андрей Михайлович, а как же Василий Иванович? – осмелилась я спросить. – Жене уже сообщили о его смерти?
– Ой, надо бы, – Андрей Михайлович дал понять, что ему было не до того. – Как некстати его убили, – сорвалось с его языка. Осознав, что оговорился, он поторопился сказать: – В том смысле, что плохо все это. Сначала Дима, потом Василий Иванович под нож попал. Сколько раз я ему говорил: «Ходи улицей, а не дворами». Он же: «Мне тут короче». Сейчас, Ваньку пошлю. Пусть сбегает скажет. Родные волнуются, наверное.
– Василий Иванович недалеко жил?
– Если дворами, минут пять, не больше. Улица Пролетарская, дом с колонами. Там еще фотоателье есть. Номер квартиры надо посмотреть в личном деле. Кажется, он говорил, что номер счастливый. Может, семь?
– Можно, я схожу? – предложила я. – Ванька до сих пор прийти в себя не может.
– Зайцева, я тебя куда послал? В кадровое агентство! В конце концов, к вдове Катя с Ваней могут сходить.
– Я? – побледнела Катя. – Я не могу. Боюсь. Не умею. Что я ей скажу? Нет-нет, я не пойду.
Андрей Михайлович посмотрел на бледную как смерть Катю, понял, что толку от нее мало, наверное, от Вани еще меньше, и согласился:
– Ладно, иди, Вика. Сначала к жене Василия Ивановича, но потом сразу в агентство.
Глава 10
Идти через дворы я не рискнула – боялась, что заблужусь и потеряю время, – пошла по улице. Нашла дом с колонами, на первом этаже которого с незапамятных времен располагалось фотоателье, повернула во двор и остановилась перед подъездом.
– Счастливое число, счастливое число… – пробурчала я. – У каждого оно разное. Почему именно «семь»? Ладно, попытка не пытка.
Решив, что за спрос денег не берут, я поднялась на третий этаж и позвонила в седьмую квартиру. Дверь неожиданно быстро открылась, как будто там только и ждали, когда позвонят. Ждали, но только не меня.
На пороге стояла женщина. Запахнув поглубже расходящийся на ее округлых формах халатик, она спросила:
– Девушка, вам кого?
«Плохо, что я не знаю, как зовут жену Василия Ивановича», – пожалела я.
Толстушка весьма подходила на роль жены повара. И была она практически одного возраста с Василием Ивановичем. Они чем-то даже были похожи: оба круглолицые, кареглазые.
– Мне? Василий Иванович здесь живет?
– Да, только он на работе.
Женщина смотрела на меня выжидающе. Мне надо было что-то сказать, но, как назло, нужные слова в голову не приходили. Я замялась и отвела взгляд в сторону.
– А вы кто? – насторожилась она.
– Я работаю в «Кабуки». Случилось несчастье…
– Я знаю. Вася мне звонил, сказал, что задержится. Кто-то там у них умер прямо на рабочем месте.
– Да. Дмитрий Полянский, заместитель директора ресторана. И не он один, – вздохнула я.
– Господи, кто ж еще?
Ее недогадливость ставила меня в тупик. Я молча подняла на нее глаза и от бессилия заревела навзрыд.
Но даже сейчас ей не пришло в голову, что второй жертвой был ее муж.
– Девушка, ну не плачьте. Родственник, что ли, ваш умер? – По идее, я должна была ее успокаивать, но никак не она.
– Не родственник, – мотнула я головой. – Василий Иванович умер. Убили его. К вам из полиции придут и все расскажут. А меня директор послал подготовить, – сквозь слезы доложила я.
Женщина прислонилась к дверному косяку и медленно начала сползать вниз. Я подхватила ее и крикнула вглубь квартиры:
– Есть кто-нибудь? Помогите!
– Не кричите, там никого нет, – прохрипела она. – Одни мы с Васей живем.
– А вы идти можете? Давайте, я вам помогу? – спросила я, понимая, что оставить ее в таком состоянии не имею права.
– Да, – она выпрямила ноги и, держась за стенку и за меня, пошла.
Путешествовать по квартире не пришлось – гостиная находилась напротив входной двери.
– Я вас на диван посажу, – окинув взглядом комнату, решила я. – Вам плохо? Воды?
– Там, – она махнула рукой, указывая, в каком направлении находится кухня. – Таблетки.
Когда я вернулась, женщина отчаянно пыталась набрать чей-то номер на мобильном телефоне. Длинные гудки резали слух. Она сбрасывала и опять набирала номер.
– Простите, как вас зовут? – спросила я, протягивая ей кружку с водой и коробочку с лекарством.
– Мария Павловна. Что же Вася не отвечает? – Ее сознание отказывалось верить в его смерть.
– Мария Павловна, вам никто не ответит. Василия Ивановича больше нет. Телефон… Я не знаю, у кого он, – выдохнула я.
– Как больше нет? Так не бывает! Васе только пятьдесят три.
– Увы, из жизни уходят в разном возрасте и по-разному, – сказала я, отводя глаза в сторону.
На тумбочке рядом с телевизором я заметила фотографию. Красивый парень обнимал березовый ствол. Нос с горбинкой, темные волосы и улыбка Василия Ивановича – это был сын, сомневаться не приходилось.
– Мария Павловна, очень тяжело терять близкого человека, но надо продолжать жить. Жить ради детей. Это ваш сын?
Лицо исказила гримаса скорби, в глазах блеснули слезы.
– Да, это Слава, наш единственный сын, – прошептала она. – Он погиб несколько лет назад.
– О, Господи! Я не знала.
– Возвращался домой. Какие-то бандиты встретили его в подворотне… и зарезали.
– Что? – вырвалось у меня. Получалось, отец и сын умерли одной смертью. Разве так бывает? – Простите, я хотела спросить, убийц нашли?
– Нет. Никого не нашли.
– И что, никто ничего не видел, не слышал? Свидетели есть?
