Мы вышли на крыльцо. Юрий тут же достал из кармана сигареты и нервно закурил.
– Почему вы решили, что Романову отравили? – спросил он, сделав глубокую затяжку.
– Юрий Александрович, давайте задавать вопросы буду я. А потом… Потом будет видно.
Он пожал плечами.
– Екатерина Романова не в первый раз попадает в вашу больницу, ведь так? Пять лет назад уже была попытка суицида.
– Была попытка, – не стал отрицать Юрий. – У Романовой была тяжелая депрессия. Она попала в сеть таких жизненных обстоятельств, из которых не всякий может выпутаться.
– А подробнее можете описать эти обстоятельства?
– Понимаете, есть такое понятие, как «врачебная тайна».
– Юрий Александрович, я ведь не с улицы к вам пришла, – с умным видом напомнила я. – Эти обстоятельства и нам хорошо известны. Хотелось, чтобы вы дали научное обоснование ее реакции на эти обстоятельства. Поэтому еще раз повторяю вопрос: «О каких обстоятельствах идет речь?»
– Идемте присядем, – попросил он. – Я не могу так говорить, когда мимо нас постоянно снуют люди.
Мы переместились в сквер. Совершенно некстати забрызгал мелкий дождик. Я поймала себя на мысли, что Комов может испугаться дождя и повернуть обратно к зданию больницы, а там не располагающая к беседе обстановка: больные, врачи, санитары. Но Комов лишь ускорил шаг, направляясь к широченному дубу, под плотной кроной которого можно было переждать не только мелкий дождь, но и ливень!
– Катя поступила к нам из хирургического отделения, – прислонившись спиной к стволу дерева, начал вспоминать Комов. – Швы на руке уже зажили, физически она чувствовала себя более или менее, но психическое состояние… Мы боялись оставлять ее одну. Казалось, и лекарства не помогают. Молодая, красивая девчонка не хотела жить, отказывалась принимать пищу, таблетки. Несколько раз ее даже пришлось кормить и поить насильно.
– Как же вы нашли с ней общий язык?
– Терпение и труд все перетрут.
– А еще любовь, – тихо добавила я.
– Вы вчера были в отделении. Разговаривали с персоналом, – догадался Комов. – Да, Катя мне нравилась. Она казалась такой беззащитной. Ей нужно было заново научиться доверять людям, забыть плохое и настроиться на позитив.
– Но прежде чем забыть, ситуацию надо проанализировать, чтобы впредь она не повторилась. Так?
– Правильно рассуждаете. Когда мы начали с Катей разбираться, у меня волосы дыбом встали. Вот кого надо судить!
– Юрий Александрович, давайте уточним, кого надо судить и за что?
– Можно, я по порядку?
– Нужно.
– Катя была со мной откровенна. Наверное, уже тогда она знала, что первая попытка суицида не последняя. Ей надо было выговориться, объяснить, почему она так поступила, а мне – выслушать ее и понять. Так вот, Катя выросла в очень приличной семье. Мать – медицинский работник. Отец работал в химической лаборатории института сельского хозяйства. Родители в дочери души не чаяли, баловали и одновременно пытались привить строгие правила морали. Катя не могла дружить абы с кем, ее редко отпускали на увеселительные мероприятия. Родители пытались уберечь Катю от всего плохого, безнравственного. Увы, они совершили грубейшую ошибку. Нельзя показывать ребенку одну лишь сторону медали. Так или иначе, но взрослая жизнь раскроет все теневые стороны. Ребенок с рождения должен отличать хорошее от плохого. Детство для Кати закончилось с визитом родной матери. В один момент всплыло то, что от нее скрывали долгие годы – она приемная дочь. Был скандал, выяснение отношений. Почему-то родная мать оказалась героиней, у которой обманом забрали ребенка, увезли и скрыли. Та строгость, с которой ее воспитывали, стала казаться Кате верхом деспотизма. Родители из любящих и заботливых людей превратились в злых тиранов. Разумеется, это было не так, но мозг Кати в пятнадцать лет не мог правильно принять и осмыслить ситуацию. Она стала выражать свой протест тем способом, который был ей доступен: перестала учиться, грубила родителям, связалась с дурной компанией. Раньше многое было нельзя – теперь все можно. Девочка нуждалась в помощи хорошего психолога. Родителям следовало найти специалиста в этой области, увы, они этого не сделали. Обстановка в семье стала невыносимой. Сердце отца не выдержало – он умер. Катина приемная мать попала в больницу. Но Катю это не остановило – она ушла к биологической матери и еще стремительнее покатилась в бездну.
Впрочем, некоторые мысли относительно того «кто есть кто» у нее стали появляться сразу же после переезда к родной мамаше. Нельзя сказать, что ее там приняли с распростертыми объятиями. Особенно злился родной братец. Вот и верь в родственную привязанность близнецов. Парень ненавидел сестру всеми фибрами своей души. Хоть Катя и перестала учить уроки еще в девятом классе, но по уровню развития она намного превосходила брата: была начитанной и эрудированной. Вскоре и мать стало тяготить присутствие дочки. С ее точки зрения, Катя была крайне избалованной: не могла спать в грязном белье, донашивать чьи-то вещи и есть объедки, принесенные из столовой. Нет, правда, не покупать же еду в магазине, когда бесплатной полно? К тому же дочка явно не приветствовала пьяные компании, часто бывающие в их доме. Она даже пыталась делать матери замечания, но каждый раз с руганью ее ставили на место. А потом в жизни Кати появился дядя Миша. Эта дрянь-мамаша нашла для своей несовершеннолетней дочери любовника. Как она ее уговорила, не знаю: угрозами, кулаками или уговорами. Но надо отметить, этот любовник, хоть и был отъявленным подонком, а о Кате заботился лучше, чем родная мать. Он ее нормально кормил, одевал, еще мамаше деньги отстегивал. Потом Миша пропал. Полагаю, его посадили. Он был другом сожителя Катиной матери, который на тот момент находился в местах заключения. Мамаша тут же нашла дочке другого покровителя.
– А Катя понимала, что ею откровенно торгуют? – удивилась я.
– А куда ей было деваться? Приемная мать умерла. Катя по глупости продала квартиру. Деньги забрала родная мамаша. При таком раскладе, действительно, лучше быть содержанкой, чем жить с родной матерью. А потом Кате повезло, если так можно сказать. Ее последний любовник был женат. Жена выследила мужа, закатила скандал. В итоге любовник отказался от Кати, но дал ей хорошие отступные и квартиру, оплаченную на полгода вперед. Катя начала новую жизнь: сдала выпускные школьные экзамены, на работу устроилась, пошла на подготовительные курсы в институт и поступила. У нее появился иной круг общения, любимый человек. Катя рассказывала, будто они даже собирались пожениться. Мамашу и брата такое положение дел не устраивало – они лишились хорошего заработка, – но для Кати обратной дороги уже не было. Мать махнула рукой, а брат начал мелко мстить. Однажды он откровенно Катю подставил. Парень работал на практике в ресторане при гостинице. Тогда этот ресторан был достаточно популярен в городе. Танцевальная площадка, зал игровых автоматов – все под одной крышей. Здесь собирались люди разного возраста и с разными интересами. Встречались иностранцы. И кухня, надо отметить, была отличная. Так вот, однажды после работы брат пригласил Катю в ресторан, вроде как помириться. Он так упрашивал, что она не смогла ему отказать – все-таки брат! Они посидели, поужинали. Было уже поздно – брат вызвался ее проводить, повел мимо гостиницы и ресторана, в котором проходил практику. Пригласил посмотреть на его рабочее место. Катя отказывалась. Этот ресторан напоминал ей о прошлом: прежние любовники часто ее сюда водили. «Ну что ты переживаешь? Ресторан уже закрыт. На кухне никого нет. Я только покажу тебе свой поварской колпак, и мы пойдем», – уговаривал брат. Она опять согласилась. На кухне никого уже не было. Брат достал бутылку коньяка, деликатесы. Предложил выпить за мечту. В этот самый момент появился шеф-повар. Увидев на кухне своего стажера и то, как и чем он накрыл стол для своей спутницы, он раскричался: «Я считал тебя своим сыном, наследником, а ты самый настоящий вор! Это она тебя учит? Шлюха! Тебе мало других мужиков? Этот тебе много денег не отвалит, поищи другого». Катя некоторое время стояла, остолбенев от горьких слов, а потом в слезах выскочила из ресторана. Брат догнал ее на улице. «Ну что, познакомилась с папиком?» – добил он ее своим вопросом. «Это и есть наш отец?» – сгорая от стыда, спросила она. «Да, он бросил нашу мать, когда мы еще не родились. Ни разу не поинтересовался, как мы живем, где спим, что едим. Сволочь редкостная – наш папаша», – вздохнул братец. Мне почему-то кажется, он наверняка знал о том, что отец вот-вот должен появиться. Возможно, он кого-то попросил позвонить отцу или сбросил смс-ку. Катя рассказывала, что брат часто смотрел на часы, как будто ждал кого-то.
