– Тогда я пошел.
Кивнув мне на прощание, Андрей Михайлович, весьма довольный тем, что так легко меня уговорил, скрылся за дверью.
Я выключила компьютер и открыла первую папку. Как сложно вникать в чей-то труд! Проверять приходилось каждую цифру. Отчеты были выполнены из рук вон плохо, к тому же с арифметическими ошибками. Возможно, моя предшественница хотела таким образом свести дебит с кредитом.
«Если бы знать, к чему прицепятся проверяющие, было бы легче», – подумала я, понимая, что каждую цифру, как ни старайся, к утру проверить невозможно.
Уже через полчаса от начала работы нестерпимо заболела голова. Я со злостью захлопнула папку.
– Так нельзя! – заговорила я вслух. – Целый день я горбатилась над своим отчетом, а теперь вынуждена проверять чужие? Что там предлагал Андрей Михайлович? Ужин за счет заведения? Прекрасно! – я решительно отодвинула от себя бумаги, поднялась и направилась в зал, не забыв запереть кабинет на ключ.
В семь часов вечера у нас яблоку упасть негде – это надо было учесть. Я растерянно стояла у входа и обозревала зал в поисках свободного столика.
– Вика, вы кого-то ищите? – окликнул меня бармен Костя.
– Да, свободный столик. Предстоит задержаться на работе – хочу поужинать.
– Трудно будет найти свободный стол. А вас устроит вон тот столик на двоих за колонной?
Костя предложил мне место в конце зала. Рядом не было ни окна, ни аквариума, даже телевизор не был виден. Наверное, по этой причине стол до сих пор пустовал.
– Вполне, – кивнула я Константину. – Кто сегодня обслуживает этот стол? Кирилл? Скажи ему, что есть VIP-клиент.
Не успела я сесть за столик, как ко мне подскочил официант. Театрально повесив полотенце на руку, Кирилл склонился надо мной. Заискивающе улыбаясь, он спросил:
– Вика-сан, чего желаете искушать?
Обычно наши официанты принимают заказ более сдержано, но я своя, значит, и подурачиться немного можно.
– А принеси мне, дружочек, – я открыла меню и стала бродить взглядом по строчкам. – Что бы такое заказать для души? Кстати, мой ужин за счет заведения! – предупредила я Кирилла.
– Тогда скупиться не надо, – скроив хитрую рожицу, зашептал он. – Могу посоветовать. Сегодня у Олега Николаевича утка по-пекински – высший пилотаж.
Я вспомнила вчерашнюю Ольгину утку. Рискнуть и сравнить?
– Неси, – махнула я рукой.
– Что пить будете? Рекомендую итальянское сухое вино.
– Кирилл, я на работе, – с досадой сказала я.
– Тогда десерт. Хит этой осени – жареное мороженое. Не пожалеете.
Меня подкупило название. Слышала, что вкусно, но никогда не пробовала. Сглатывая слюну, я кивнула.
Утка на моем столе появилась довольно быстро. Видимо, Кирилл шепнул на кухне, что заказ для меня. На большой тарелке лежала горстка утиной мякоти, каждый кусочек которой имел полоску золотистой кожицы. На гарнир были поданы тонкие брусочки цукини и моркови, припущенные на пару, и нарезанный соломкой лук-порей. На отдельном блюдце принесли блинчики. Кстати, во многих ресторанах в качестве блинчиков используют лоскуты армянского лаваша – это не то! Олег не ленится и печет без масла маленькие тонкие блины, которые можно есть и без начинки. А уж когда в них завернешь кусочки утки вперемежку с овощами, польешь этот микс сладко-соленым соусом, притрусишь перцем и зеленью, то вряд ли остановишься на одном блинчике и съешь все до единого!
Я с удовлетворением отодвинула от себя пустую тарелку.
– Десерт нести? – поинтересовался Кирилл.
– И кофе, пожалуйста! – попросила я.
Мороженое мне тоже понравилось. Я даже догадалась, как был приготовлен этот десерт. Олег взял крепко замороженный шарик мороженого, опустил его в кляр, потом переложил в раскаленное масло. Кляр почти мгновенно зарумянился, тогда как мороженое внутри хрустящей корочки не успело растаять.
Ужин поднял мне настроение. Сытая и довольная я вернулась к работе, не забыв зайти на кухню и поблагодарить Олега лично.
– Олег, когда бы я попробовала твою утку, если бы не внеурочная работа? Это нечто! Вкуснотища! В Китае не была, думаю, мне теперь и ехать незачем. Ты меня спас! Теперь до самого утра могу корпеть над цифрами.
– Да чего уж там, – смутившись, ответил Олег. Судя по всему, он был тронут моими комплементами.
Глава 7
Когда настроение хорошее, то и работа продвигается быстро. К двенадцати часам я одолела первую папку. С чувством удовлетворения отложила ее в сторону и взялась за вторую.
Решив сделать небольшой перерыв, я заварила себе кофе. В коридоре стихли голоса. Это и понятно: наше заведение работает до двенадцати. Если клиенты еще сидят, им могут предложить чай или кофе и вежливо намекнуть, что уже поздно. За горячими напитками официанты на кухню не бегут: чай и кофе делает бармен.
– Виктория Викторовна, вы еще здесь? – спросил охранник, бесцеремонно заглянув в мой кабинет. – Смотрю: свет из-под двери пробивается. Думал, что воры, а это вы! Виктория Викторовна, все уже ушли. А вы когда? Я сейчас сигнализацию включаю.
– Включай, Валентин. Я до утра буду работать.
– Как хотите, – пробурчал охранник.
Его явно не порадовало мое ночное присутствие в «Кабуки». Так бы он завалился спать – теперь же надо изображать активную охранную деятельность.
Валентин протопал в холл, а я вновь вернулась к работе.
Усталость взяла свое – в половине третьего мои глаза стали слипаться. Я даже не заметила, как задремала. Проснулась от постороннего шума в коридоре. Даже не шум это был – я почувствовала чье-то присутствие. Не Валентина, нет. Кто-то крался по коридору, довольно быстро, осторожно и, главное, где-то в непосредственной близости от моего кабинета.
Скрипнули половицы, этого следовало ожидать: дом старый, хотя и крепкий. Когда решили здесь устроить ресторан, в зале и на кухне положили хорошую плитку, а в служебных помещениях сэкономили: на старые полы бросили линолеум, а где-то и этого не сделали.
Днем скрип не слышен, потому что полно других звуков, а ночью любой шорох может вывести из равновесия. Если еще вспомнить о недавних трагедиях, то уж совсем не по себе становится.
«Да ладно, приведения не шумят. Они ведь бестелесные. Как они могут скрипеть половицами, если не ходят, а скользят по воздуху?» – попыталась я себя успокоить, однако сердце продолжало стучать и гнать кровь в таком диком темпе, что у меня от ее переизбытка в голове потемнело в глазах.
Хотела позвать Валентина, но вместо крика из горла вырвалось шипение. Встать я тоже не смогла: ноги налились свинцом. Я словно приросла к стулу.
Через какое-то время я услышала тихое постукивание. Сразу вспомнилась Клавдия Петровна. Та тоже говорила, будто видела приведение, которое стучало по стене.
