– Я же не знала, – с наивным выражением лица ответила она.
«Сколько ей лет? – задумалась я. На вид Рите можно была дать и восемнадцать, и все двадцать пять. – Да какая разница?! В любом случае могла бы усвоить одно-единственное правило: коль пришла на работу, будь добра вписываться в рабочий график. Здесь нельзя самовольно уйти или не прийти вовсе».
Рита вышла, и практически сразу в мой кабинет заглянул Олег. Он как будто ждал, когда девушка пройдет мимо кухни.
– Эта девица пошла к директору? Как ты думаешь, ее уволят?
– Смотря какое настроение у Андрея Михайловича, – пожала я плечами.
– Боюсь, что оставит, – вздохнул Олег.
– Слушай, а за что ты ее не любишь? Молодая девчонка, красивая. Немного по молодости неорганизованная, но с возрастом это проходит. Сейчас ей Андрей Михайлович разгон устроит – она сразу же научится дорожить рабочим местом.
Олег не стал мне ничего отвечать, молча развернулся и вышел. Риту он невзлюбил с первого дня. Этот день я прекрасно запомнила. Никто не утверждал меня в должности заместителя директора, но после смерти Дмитрия Полянского часть его работы оказалась на моих хрупких плечах. Я занимаюсь подбором кадров, я же представляю нового работника коллективу. Когда я привела Риту на кухню, реакция была неоднозначная. Ванька радостно заулыбался: молоденькая Рита могла стать ему подругой. Клавдия Петровна смерила девушку говорящим за себя взглядом: «Что она вообще умеет?!»
Олег мельком взглянул на новенькую и тут же отвернулся. Мне показалось, что он жутко недоволен тем, что на работу взяли именно ее, Риту. Несколько дней он ходил раздраженный, по поводу и без повода отрывался на своих подчиненных. Особенно от него доставалось Клавдии Петровне. Потом вроде бы он успокоился, но до последнего дня старался не замечать Риту.
Та, кстати, тоже недолюбливала шеф-повара. Приходя на работу, она сначала елозила тряпкой в кухне, пока его там не было, и лишь потом шла в зал. Убирала она плохо, но Олег почему-то никогда на нее не жаловался. И теперь, выскажи он Андрею Михайловичу свои претензии к уборщице, та вылетела бы из «Кабуки» как пробка из шампанского. Но этого, очевидно, не произошло. Минут через пятнадцать в кабинет опять заглянула Рита.
– Оставили, – сообщила она. – Андрей Михайлович пожурил меня, а я пообещала никогда так не поступать.
– Поздравляю. А что со Светланой Яковлевной? – спросила я.
– Она тоже здесь остается, – успокоила меня Рита. – С сегодняшнего дня она работает по нечетным дням, а я по четным. Мне так даже лучше. Короче, до свидания, Виктория Викторовна.
Рита помахала мне ручкой и скрылась в коридоре.
Глава 13
Скоро у меня возникли вопросы к Андрею Михайловичу. Я распечатала отчет и пошла с ним к шефу.
– Андрей Михайлович, можно?
– Вика? Заходи, – сказал он, отодвигая от себя стакан с остатками кефира.
– Приятного аппетита.
После отпуска наш шеф появился посвежевшим и изрядно похудевшим. Чтобы не набрать с трудом сброшенные килограммы, два раза в неделю он сидел исключительно на обезжиренном кефире – вот такая у него была диета.
– Скажешь тоже! Я на этот кефир смотреть не могу! Что там у тебя?
Мы поговорили по делу, потом я спросила о Рите.
– Решили дать Рите еще один шанс?
– Да, жалко девчонку. Мать больная, живет в другом городе. Деньги нужны на лекарства и на дорогу, чтобы к ней ездить.
– Может, ей следовало бы поискать другую работу, например, более денежную?
Я знала, что шеф своего решения относительно Риты не отменит, и потому спросила без злого умысла.
– Вика, трудно совмещать работу с учебой, а здесь у нее есть такая возможность, – возразил мне он.
– Хотите знать мое мнение? Светлане Яковлевне деньги нужнее. И работник она, как вы могли заметить, ответственный.
– Да, – кивнул он, соглашаясь. – Пусть пока поработает через день, а с нового года выйдет на полную ставку, плюс премиальные.
– А что должно случиться в новом году?
– Рита в следующем году диплом пишет. У нее будет практика по специальности, а потом защита дипломной работы.
– Вот как? Это она вам сказала?
– Не сам же я придумал!
Не став злоупотреблять терпением Андрея Михайловича, я вышла. В коридоре столкнулась со Светланой Яковлевной. Женщина мыла служебный туалет и, увидев меня, окликнула:
– Виктория Викторовна, постойте!
– Да, Светлана Яковлевна. Вы уж простите, что так получилось. Вы к нам на полторы ставки устраивались, а теперь придется делиться с Ритой. Но это не мое решение, а директора ресторана.
– Я не в обиде. Честно говоря, я и рада, что меня разгрузили. Вчера до помутнения в голове здесь все мыла. Хотела показать себя с лучшей стороны. Думала, раз пришла к вам во второй половине дня, умру, но полный рабочий день отработаю. Хлоркой и полиролью надышалась до такой степени, что всякая ерунда стала мерещиться.
– А что именно? – насторожилась я.
– Ой, знать бы! Я так напахалась, что села в коморке на тюк с грязным бельем, думала отдохнуть малость, да и задремала. Проснулась – никого из наших уже нет.
– Такого не бывает. На главном ходе охранник дежурит, он же ночной сторож.
– Кто ж знал! Я думала, что одна одинешенька в ресторане. Ой, не по себе мне стало. То в одном месте скрипнуло, то в другом. А то и вовсе кто-то застучал. Смотрю на часы, а стрелки два ночи показывают. Ну кому в это время пришло в голову заниматься строительными работами?
– Вы из коморки выходили?
– Нет, я так устала, что сон снова меня сморил.
«Знала бы она об умершем в подвале бомже, вряд ли бы заснула», – подумала я.
– И стук не помешал заснуть?
– Он-то как раз меня и успокоил. Стучать могут только люди. А вот если хруст или писк, то это мыши, а я их до потери сознания боюсь.
Светлана Яковлевна не производила впечатления боязливой женщины и о своих ночных «кошмарах» рассказывала шутя. Это хорошо, что она даже не заикнулась о приведениях. Нормальных людей нам здесь как раз и не хватает.
– Светлана Яковлевна, а не могли бы вы отвлечься от своей работы на пару минут? Хочу вас попросить об одном одолжении.
– Что надо, говорите! Для вас все сделаю.
– Пойдемте со мной.
Вспомнив вчерашний разговор с Никитой, я решила раз и навсегда развеять миф о том, что кто-то с того света приходит в наш ресторан и своим стуком пугает всех, кто здесь остается на ночь. Для этого всего-то и надо было спуститься в подвал и поискать свежие следы пребывания человека – заметьте, живого!
