Из груди Олега вырвался вздох облегчения.
Я могла представить, что тут наплел всем охранник, если теперь у окружающих вызывала такую неоднозначную реакцию.
– Значит, все нормально? Это хорошо, – улыбка Олега была доброй и искренней.
– Олег, я поговорила с Ритой, – доложила я, стараясь, чтобы нас не услышала Лариса, еще та сплетница. – Она, конечно, упирается, говорит, что с тобой не знакома.
– Как же! – фыркнул Олег.
– Тем не менее, она приняла к сведению мою просьбу: к тебе не приближаться.
– Спасибо, Вика. Как ты думаешь, она тебя послушается?
– Думаю, да. Олег, а ключи от кладовки у тебя? – спросила я. – У меня кое-что в накладной не сходится, – соврала я.
Вообще-то я нечасто занимаюсь тем, что пересчитаю банки-склянки. Отношения в «Кабуки» всегда строились на доверии. Одной банкой горошка больше, одной меньше – никто этого не считает. То же самое касается посуды и столовых приборов. По мере необходимости мы докупаем и то, и другое.
– Ключ? Да, у меня, конечно, – Олег открыл дверцу навесного шкафа и взял с полки ключ.
– Пойдешь со мной? – предложила я.
Я понимала, что вряд ли встречусь там нос к носу с ночным незнакомцем, но в глубине души все же опасалась этого.
– Если подождешь пять минут, – кивнул Олег. – Надо свинину под апельсиновым соусом довести до ума.
– Свинину в апельсиновом соусе? – спросила я, принюхиваясь к пряному аромату, витающему над плитой. На сковороде, в кипящем густом карамельном соусе томились продолговатые кусочки мяса. – А как ты ее делаешь?
– Приготовление занимает от силы тридцать минут. Режешь тонкими кусочками мясо. Лучше, если это будет шейная часть или вырезка. Маринуешь в смеси соевого соуса и виноградного уксуса – пятнадцати минут для тонких кусочков вполне достаточно. Обмакиваешь кусочки в крахмал и жаришь их в раскаленном масле. Румяная корочка появляется практически мгновенно. Достаешь мясо – и на салфетку, чтобы лишний жир убрать. Теперь готовишь соус. Несколько минут, до золотистого цвета, обжариваешь в масле разрезанный на пластинки чеснок (пять крупных зубчиков) и столько же порезанного имбиря. Выливаешь в сковороду сок одного апельсина, треть стакана соевого соуса, мед по вкусу. Добавляешь немного цедры для аромата, мякоть апельсина, очищенную от пленок и, разумеется, мясо. Если мало остроты, добавь перец. Тушишь пять минут – и на стол. Хочешь попробовать?
Сглатывая слюну, я кивнула. Олег подцепил деревянной лопаточкой кусочек мяса и протянул его мне.
Я привыкла к тому, что азиатская кухня по вкусовой палитре несколько отличается от европейской кухни – здесь соленое сочетается со сладким, а сладкое с острым, – поэтому меня ничуть не удивил своеобразный вкус свинины в апельсиновом соусе. Главное, что она была нежная и сочная.
– По-моему, супер! – похвалила я блюдо.
Олег улыбнулся.
– Я рад, что тебе понравилось. Пошли?
Он снял с себя фартук и направился к выходу, при этом не забыл дать Ивану указания:
– Ваня, закончишь с мясом – приступай к кляру. Только не сделай его чересчур жидким.
– Нет-нет, сделаю как надо, – пообещал Ванька.
Мы подошли к двери. Олег взглянул сначала на замок, потом на меня:
– И зачем тебе ключ понадобился? – с упреком спросил он.
Только приглядевшись к замку, я поняла, почему Олег говорит с такой недовольной интонацией. Новый замок был продет через две дужки, вот только одна из них была прибита к двери, а другая висела на замке. Шуруп, которым дужка крепилась к дверной раме, валялся рядом с дверью. Дверь была открыта!
– Опять двадцать пять! Я бы этому Семенычу руки оторвал, – в сердцах признался Олег. – Говорил же ему: перебей дужки. Облицовка двери старая, трухлявая. От времени шурупы разболтались. Неужели трудно было прикрутить их на новое место?
Семеныч – это наш грузчик, личность неоднозначная, романтик, весельчак и балагур. Ходил с геологами в тайгу, искал нефть, строил железную дорогу, некоторое время жил в монастыре, но потом разуверился в религии и вернулся к обычной жизни. Ни от чего он не отказывается, в том числе и от выпивки. Попал в «Кабуки» случайно: помог разгрузить продукты, да и напросился в грузчики. Поговаривают, что Андрей Михайлович взял его из жалости. Мужик потерял во время переезда все документы. Куда бы он ни просился на работу, нигде его не брали, а жить на что-то надо. Уже хорошо, что он не пошел воровать или попрошайничать. Где и с кем живет, Семеныч особо не распространяется. Вроде бы когда-то был женат, возможно, есть дети. Но где его близкие сейчас, никто из наших не знает. Клавдия Петровна и Надежда, прежняя уборщица, пробовали прибрать Семеныча к рукам, но у них ничего не вышло. Они пришли к выводу, что он таки женат, и отступились от него.
– Спрашивается: зачем мы новый замок покупали, если дверь без ключа открыть можно? Дернул сильнее – она и открылась, – не успокаивался Олег. – Заходите, люди добрые! Ну, Семеныч, я тебе все выскажу. Заходи, Вика. Что ты там хотела посмотреть?
Я переступила порог. Все, что стояло на полках, меня мало интересовало. Мой взгляд упал на пол.
Наверное, первые хозяева ресторана изрядно экономили, если решили во время ремонта в служебных помещениях обойтись малой кровью.
Там, где сейчас находится наша кладовка, была когда-то кухня жильцов, продавших квартиру «Кабуки». После того как разобрали стены и комнаты объединили с рестораном, кухню строители ломать не стали. Они заложили окно кирпичом, газовые и водопроводные трубы обрезали, канализационное колено заглушили, но полы перестилать не стали. Здесь до сих пор лежала плитка, только не керамическая, а поливинилхлоридная. Такую плитку выпускали в семидесятых годах прошлого века. Клеили ее прямо на пол. Плитка часто отклеивалась, стиралась, но на пол клеем. инолиумавине прошлого века. рамическая, а поливинил смотреть. спростроняется. вернуть ее на место или заменить на новую не составляло большого труда. Такая плитка была и у нас когда-то дома, кстати, тоже на кухне!
Черно-белые квадраты были выложены в шахматном порядке. Я присмотрелась к швам. Немного рябило в глазах, но все же можно было определить, что несколько швов отличались от остальных шириной. Что интересно, в кладовке было довольно грязно: на полу валялись клочки бумаги от упаковки, опилки, можно было даже найти отдельные макаронные изделия. Но в нескольких квадратах было чисто, как будто кто-то подмел весь мусор.
«Вот он, люк! – догадалась я. – Люк подняли – весь мусор скатился в сторону. И замок на двери не помеха. С таким замком и ребенок справился бы».
– Что ты хотела подсчитать? – своим вопросом Олег отвлек меня от осмотра. Наверное, ему показалось странным, что я так пристально рассматриваю пол.
– А где сгущенка? – спросила я, поднимая голову.
– Сгущенка? – дивился Олег. – Здесь ее нет. Много мы не закупаем. Те несколько банок, что у нас есть, хранятся в кухонном шкафу.
