– Жень, а что еще в вашем здании?
– Как что? На третьем этаже у нас размещается небольшая гостиница для почетных гостей, а внизу – бухгалтерия и церковная канцелярия.
– Это что-то вроде отдела кадров?
– Что-то вроде.
– Женя, можешь мне помочь? Мне одного батюшку найти надо.
– Какого такого батюшку?
– Отца Арсения. Он служил настоятелем церкви Пресвятой Богородицы. Это в Красногоровке.
– И зачем он тебе понадобился? – Женька всегда отличалась не только болтливостью, но и любопытством. – Тем более из Красногоровки. Насколько я знаю, там и церквей приличных нет. В Красногоровке никто служить не хочет. Приход маленький, не перспективный. Город с угасающей экономикой. С каждым годом прихожан все меньше и меньше. Уезжают люди. Молодежи практически нет. Я там была недавно.
– По делам газеты?
– Нет, тетка у меня там живет, папина родная сестра. Болезненная она и одинокая. Мы ее с сестрой навещаем, чтобы прибраться, продукты купить, что-то приготовить.
– Мне сам Бог тебя послал! – воскликнула я.
У меня тут же родился план: «Женькина тетка, несомненно, верующая старушка, если из семьи священнослужителей. Значит, и в церковь ходит, и все о настоятеле знает. Можно попросить Евгению дать теткин адресок, да съездить к ней, прихватив гостинцы».
– Не поминай Бога всуе, – напомнила мне Женя. – Ты так и не сказала, зачем тебе красногоровский батюшка.
– Встретимся – расскажу. Завтра можешь? Ты, кстати, тете не хочешь посылочку передать? Я в Красногоровку собираюсь съездить.
Естественно, любопытная Женька не могла мне отказать во встрече.
– Могу. В обеденный перерыв тебя устроит? Извини, но вечером мы с Максимом в театр идем. Что касательно посылки, то большое спасибо, но тетя сейчас к сестре уехала. Нет ее в Красногоровке.
– Ладно. Давай просто так встретимся. В час перед собором тебя устроит?
Я не учла одного, что в час дня на улице самое пекло. Пока я добралась до собора, взмокла до нитки. Женя меня уже ждала. Она сидела на лавочке в плотном шелковом костюме с длинным рукавом. На голове, разумеется, была косынка. Что удивительно, Женька не испытывала никакого дискомфорта. Ее лицо было матовым и отнюдь не красным и блестящим от пота, как у меня. Дышала Женя легко и ровно – мне же не хватало кислорода. Я как рыба раскрывала рот, чтобы заполнить легкие до предела, и все равно в голове шумело от недостатка кислорода.
– Привет, – поздоровалась я, обмахивая себя платком.
– Привет. Ты нисколько не изменилась!
– Спасибо, ты тоже, – обменялись мы любезностями.
Впрочем, судя по ее искренней улыбке, она действительно была мне рада. Мне тоже приятно было ее видеть, но улыбнуться сил не хватило.
– Что-то случилось? – встревожилась Женя. – Неприятности на работе? Проблемы со здоровьем? Близкие болеют? Лицо у тебя такое…
– Жарко. А так все в порядке. В семье тоже все хорошо. Но мне, Женя, нужна твоя помощь. Один человек погиб, а другой может потерять все.
Женя заинтересовалась:
– А я чем могу помочь?
– В двух словах. К нам в ресторан ходил один мужчина, он был уже в возрасте. Долго ходил, а потом погиб.
– Царство небесное и вечная память, – скороговоркой произнесла Женька и так же быстро перекрестилась.
– Вот! О памяти! Проблема в том, что мы не знаем его настоящего имени, но какое-то время он жил в Красногоровке.
Откуда родом Аркадий Петрович, я доподлинно не знала, но одна единственная ниточка вела именно в Красногоровку. А после визита следователя, который пришел в «Самураи» за час до перерыва, я убедилась, что мне просто необходимо туда съездить.
Сегодня утром Куприянов уехал по делам, а я, не теряя времени, подгоняла свой отчет и так увлеклась работой, что не услышала, как дверь отворилась и в кабинет вошел следователь Антон Леонидович.
– Хорошо, что я вас застал, – сказал он, подтаскивая стул и садясь без приглашения напротив меня.
– Вы меня испугали, появившись как черт из табакерки, – вздрогнув, призналась я.
– Простите, я этого не хотел. Виктория Викторовна, у меня возникли кое-какие вопросы.
Я испугалась, что он опять начнет расспрашивать про Юру и по моей реакции поймет, что я что-то недоговариваю.
– Вот вы сказали, что Пискунов был вашим постоянным клиентом.
– Да как сказать? Он и его друг появились у нас несколько недель назад.
– Да-да, помню. В нарды играли? То есть в азартную игру, – подчеркнул Антон Леонидович.
– Нарды не азартная игра. Это не карты и не домино.
– В общем-то, да. Но, согласитесь, в ресторане едят, а не играют. Так сказать, не место и не время.
На слове «время» он сделал ударение.
– Что вы имеете в виду? – насторожилась я.
Мне показалось, что следователь уже что-то нащупал, и я не ошиблась.
– А то, что паспорт, который потерпевший предъявил в санатории, принадлежит человеку, который умер почти год назад.
– И кто этот человек?
– Пискунов Аркадий Петрович, – хмыкнул Антон Леонидович.
– А как паспорт покойника попал к… покойнику? И кем при жизни был тот Пискунов? Где жил, чем занимался?
– Виктория Викторовна, вы серьезно думаете, что я буду с вами это обсуждать? А как же тайна следствия? Одно могу вам сказать: ваш Пискунов и настоящий мало похожи. Я не имею в виду внешние данные. Внешне они как братья-близнецы, если судить, конечно, по фотографиям. А вот по сути… Я ведь, когда с пострадавшим разговаривал, даже предположить не мог, – в задумчивости пробормотал он и замолчал, надо сказать, совершенно некстати.
– Да? А что не могли предположить? – осторожно спросила я.
Аркадий Петрович производил впечатление образованного и уверенного в себе человека. Должно быть, тот Пискунов был совершенно иным.
Значит, я не ошиблась: Аркадий Петрович выдавал себя за другого человека.
– Ничего! – буркнул Антон Леонидович, поднимаясь.
Он уже взялся за ручку, чтобы открыть дверь, но в последнее мгновение вспомнил:
– Забыл сказать «до свидания».
– Ага, «здравствуйте» тоже забыли сказать? – сорвалось с моего языка. Как же я на него разозлилась! Что за манера? Пришел, заинтриговал и ушел, так ничего и не объяснив.
– Правда? – удивился он. – Разве я не поздоровался?
– Если только мысленно, – посмела я пошутить.
– Тогда здравствуйте и … до свидания, – сказал Антон Леонидович и криво улыбнулся.
– Алоха.
