– Нет, я по собственной инициативе приехала, – пришлось ее разочаровать. – Крепитесь, Лидия Петровна. Ваш брат умер.
– Кто? Андрей? – воскликнула она. – Не может такого быть! Да он знаете какой? Он кого хочешь обманет и смерть вокруг пальца обведет. Он заговоренный! В воде тонул, в огне горел – и везде выжил. А ты говоришь, что умер, – по мере того, как она говорила, голос становился все неуверенней и неуверенней. Под конец она спросила шепотом: – Слушай, а ты не врешь? Мне сейчас не до шуток. Кто ты вообще такая?
– Нет, не вру, к сожалению. Я работаю в ресторане, в котором ваш брат любил проводить время. Не могу сказать, что мы дружили, но общаться общались. Примите мои соболезнования.
– Сердце? Не может быть! Он же здоровый как бык!
– Его убили. Из окна выбросили.
– Как так выбросили? – спросила она, срываясь на плач. – Как такое возможно? Он же в десанте служил! В разведгруппе. Сам любого в окно мог выбросить. Он, знаешь, какой сильный. Ах, Андрей, Андрей. Одно слабое место у него было – голова.
– Голова?
– Ты не подумай, он не дурак был.
– Я и не думаю, если в разведке служил. Травма, наверное, была?
– Да, снаряд рядом разорвался. Его контузило. В госпитале подлечили, но боли головные не ушли. Нервы ни к черту. Но что ты хочешь?! Кто из Чечни нормальным возвращался? А мог бы вообще не вернуться. Его группа под обстрел попала – все погибли, только он остался. Его друг своим телом прикрыл. Андрей очень переживал, даже жалел, что выжил. Считал, что за свою жизнь слишком дорого заплатил.
– Как можно так считать? На все воля божья или судьба, если хотите.
– Так-то оно так, но Андрей словно ополоумел. А уж когда дочь погибла, совсем с катушек съехал. Даже в больнице лежал. Ну ты понимаешь, какую больницу я имею в виду. Ту, где души лечат.
– Психиатрическую? – робко спросила я.
– Вообще-то, он туда по моей милости попал, – повинилась она. – Устроил мне скандал на ровном месте. Даже грозился убить. Он горячий, терять нечего – мог утюгом в меня запустить или нож достать. Я выскочила из квартиры и вызвала психушку. Но пробыл он там недолго – сбежал. Его даже обследовать не успели.
– Мне рассказывали, будто он вас в гибели дочери винил.
– Ну да, винил! Нашел козу отпущения! – возмутилась Лида. – Я, что ли, ей таблетки для срыва беременности выписала? И что с того, что она без матери осталась, что единственная дочь, а мне племянница? Я же не нянька ей. У нее своя жизнь – у меня своя. Не хочу я кому-то себя посвящать, даже единственной племяннице. Тем более что Андрей звал меня не в областной центр, а в Первомайск. Тоже мне город, – фыркнула она.
– Первомайск?
– Да. Там жена и дочка Андрея жили, пока их папа служил. Городок маленький, к тому же редкостная дыра. А я не дура, чтобы менять шило на мыло. Кстати, мы бы и не ужились с племянницей. Мы слишком разные. Я вот такая! – Лидия гордо приподняла грудь и вздернула подбородок, как бы показывая товар лицом. Но мне показалось, что сейчас она имеет в виду не столько роскошную фигуру, сколько образ жизни. Судя по всему, дочь Андрея была совершенно иного склада. – Я бы, может, приютила племяшку у себя, но она не захотела ко мне переезжать. Ей же школу надо было непременно в Первомайске окончить. А потом она в институт поступила. В областной центр меня уже не звали. А надо было! Вот там все и случилось. Загуляла моя племяшка!
– Конечно, глупо со стороны Андрея Петровича во всем винить вас, – для пользы дела я стала на сторону Лиды.
– А я о чем! Он же грозился всех убить! Поголовно. А что? Он мог. Он же профессиональный убийца.
– ??? – округлила я глаза.
– Да не смотри на меня так, – заметила мой взгляд Лидия. – Он в Афгане в диверсионной группе служил. Ему врага убить, что на пол сплюнуть. Так вот, когда он в сердцах начал орать, что всех за дочь поубивает, я не на шутку испугалась и позвонила его другу. Но это уже было после того, как Андрей с психушки удрал. Мол, спасать человека надо. Приезжай и забирай!
– Это хорошо, что вы знаете друзей брата.
– Одного знаю, – уточнила Лида. – Разница в возрасте у нас с братом большая. Когда он из дома уехал, я еще маленькой была. А этот товарищ с Андреем в одной части служил, в гости к нам приезжал, даже ухаживал за мной, – кокетливо доложила она. – Телефончик своих родителей оставил на тот случай, если я захочу его разыскать. Кстати, он моложе Андрея лет на десять. Так вот, он тоже с войны вернулся, его тоже ломало, но ему помогли, и он нашел в себе силы вписаться в современную жизнь.
– Вот как? Как же он в современную жизнь вписался?
– В попы пошел. А что? У меня хоть с церковью и натянутые отношения – грешница я, и этого не скрываю, – но это лучше, чем с ножом на людей бросаться.
– А можно узнать имя друга? Он здесь, в Бельском живет?
Наконец-то мне повезло: я вышла на след армейского товарища Андрея Петровича. Уж он-то знает, кто мог отомстить его другу. У меня даже были на этот счет свои предположения. В Красногоровке новоиспеченный батюшка вряд ли мог кому-то перейти дорогу. Там у него не было ни врагов, ни друзей, за исключением матушки Матрены. А вот в Чечне могло произойти все, что угодно. Там действует закон кровной мести. Если ты убил моего родственника, я убью твоего или отправлю на тот свет тебя. Андрей Петрович по долгу службы убивал и убивал много. Поэтому и врагов у него должно быть предостаточно.
«Армейский товарищ подтвердит мои подозрения, возможно, конкретно кого-то назовет. Сейчас Лида скажет, как его найти, и я сразу к нему поеду, а уж потом со всей информацией поспешу к следователю», – загадала я.
– Нет, он живет областном центре, – ответила Лида. – Его зовут Аркадий. Фамилия смешная такая. Вспомнила! Пискунов.
– Пискунов? – обомлела я.
Круг замкнулся.
– Да-да, Пискунов. Смешна фамилия, правда?
– И он помог устроиться вашему брату настоятелем красногоровской церкви?
– Да ты все знаешь! Должно быть, хорошие связи у Аркашки, если он Андрея в попы протащил. Да только все без толку, долго он в церкви не задержался. Даже мне не сказал, куда уехал. Я думала, что он опять в армию записался, а он, оказывается, помер. Бедный братец, – опять запричитала Лидия. – А куда мне ехать, к кому обращаться, чтобы Андрея похоронить?
– Вам надо в полицию прийти, – посоветовала я, – и все о брате рассказать. Фотографии его возьмите. Дело в том, что они считают, что погиб… Короче, ваш брат называл себя Аркадием Петровичем Пискуновым.
– Кем? Может, это Аркадий и умер? – воспрянула духом Лидия. – А ты ведь видела моего брата? Где же его фотография? – Она бросилась к шкафу и стала выворачивать ящики, набитые открытками и старыми письмами. – Да, где же эти фотографии? Вот! Андрей родителям из армии прислал.
Фотография была датирована восемьдесят пятым годом. В полевой форме, в панаме цвета хаки Андрей Петрович стоял рядом с бронемашиной. Его лицо мало изменились за тридцать с лишним лет: тот же овал, плотно сжатые губы, тяжелый взгляд. Только волосы с возрастом стали реже, да седины добавилось.
