– И вы обвенчались, – кивнула я. – Но почему не зарегистрировали брак? Мне казалось, что обряд венчания не проводят без свидетельства о браке.
– У нас документы не спрашивали, ведь Аркадий сам служил в церкви. Нас обвенчали, считайте, по блату, – грустно улыбнулась она. – А брак не регистрировали, потому что Аркадий не хотел. Он боялся, что документ может мне жизнь испортить.
– Не поняла, – мотнула я головой.
– Он думал, если ему совсем плохо станет, я не смогу с ним развестись. Совесть замучает. Но разве я могла его бросить? Даже когда Ванюшка родился, он не захотел дать ему свою фамилию. «А вдруг его кто-то захочет усыновить? Ты ноги собьешь, бегая по инстанциям. Зачем тебе все это? Ты молодая, а я старый. Не морочь себе голову. Голые и босые тоже не останетесь. Всё, что у нас есть, я на тебя записал», – так он решил.
«Вот почему Аркадия Петровича мы не нашли в интернете», – поняла я.
– А Аркадий Петрович болел?
– Да. Он жил без одной почки, была вырезана селезенка, имелись проблемы с сердцем, дикие головные боли убивали его. Всё это последствия многочисленных ранений. А умер он от вскрывшейся язвы желудка. Организм был настолько слаб, что не способен был бороться с болезнью. В общем, прошлым летом его не стало.
«Это как сказать. Одного Аркадия Петровича не стало, но появился другой», – подумала я.
– Мы даже новоселье не успели отпраздновать.
– И, наверное, Аркадий Петрович здесь не прописался?
– Не до этого было, – вздохнула Альбина.
– Плохо. – Я подумала, что если бы у Пискунова в паспорте была указана прописка, то проще было бы установить настоящее имя покойного.
– Плохо, конечно. Дом, в котором мы раньше жили, совсем древний был. Его под снос отдали. Теперь у нас и горячая вода, и отопление, только папы нет.
– Альбина, скажите, вам кто-нибудь помогает?
– Да, меня не забывают прихожане церкви, в которой служил Аркадий.
– А друзья-однополчане?
– Их почти не осталось. Простите, а вы тоже знали Аркадия? Кто вы?
– Я? – переспросила я, смутившись.
Я поняла, что врать Альбине грешно, и потому решила рассказать все про Боженко, утаив лишь до поры до времени тот факт, что Андрей Петрович присвоил имя Альбининого мужа.
– Андрей? Ну, конечно же, я его прекрасно знала. Это однополчанин Аркадия. Жаль, что он тоже ушел из жизни, да еще так страшно. Вы полагаете, его убили?
– Даже не знаю. Как разведчика-диверсанта можно выбросить из окна? Разве что это сделал такой же, как Андрей Петрович, обученный боевым приемам человек. Может, Аркадий Петрович вам рассказывал, кто охотился за его другом?
Альбина покачала головой.
– У Андрея Петровича были проблемы, но меня в них не посвящали. Андрей был старше Аркадия, опыта у него было больше, но в жизни, в мирной жизни, он был таким беспомощным. У него ничего не ладилось. Он продолжал относиться ко всему так, как это принято на войне. Есть враг – с ним надо бороться любыми способами. Аркадий его убеждал, что так нельзя. Надо учиться прощать людей, в том числе и врагов. Душевная боль отступит тогда, когда ты простишь, и когда тебя простят.
– А кого именно надо простить? – осторожно спросила я.
– Этого я не знаю. Я познакомилась с Андреем Петровичем два года назад. Он тогда был на грани срыва. Нет-нет, при мне ничего такого не допускал, но, когда они с Аркадием запирались в кабинете, я слышала, как оттуда доносились его всхлипы. Иногда он кричал – да так жутко!
– А что кричал, не помните?
– Что всех найдет и заставит за всё ответить по суду и по совести.
– А ваш муж как-то объяснял, что с его другом происходит?
– Он говорил, что Андрею довелось много чего пережить. Сначала жена умерла, потом он потерял свой взвод, следом дочь погибла, и он остался совсем один. Это, конечно, страшно. Он тогда мог таких дел натворить, если бы не Аркадий.
– И что сделал ваш муж?
– Он предложил ему покаяться и пойти служить Богу. Сначала Андрей стал помогать Аркадию. И знаете, он успокоился, стал уравновешенным, рассудительным таким. А потом в Красногоровке приход без священника остался. Аркадий уговорил митрополита послать туда Андрея Петровича. – Альбина замолчала.
– А что потом?
– В последний раз я видела Андрея в день смерти мужа. Собственно, это Аркадий позвал Андрея, чтобы проститься. Они говорили с час, наверное. Андрей ушел очень расстроенный. Конечно же он понимал, что это последняя их встреча. Утром он позвонил, и я сообщила ему о смерти Аркадия, но на похороны он не пришел и в Красногоровку не вернулся. Куда уехал, не знаю.
– Странно, друг все-таки.
– Почему странно? – заступилась Альбина за Андрея Петровича. – Он ведь простился с Аркадием. А не пришел на похороны, потому что хотел помнить его живым. Да и Аркадий просил, чтобы похороны были скромными.
– Скажите, Альбина, а как паспорт вашего мужа оказался у Андрея?
– Паспорт? А вы откуда про паспорт знаете? Позавчера ко мне заходил участковый. Он тоже спрашивал про паспорт.
«Участковый спрашивал про паспорт? Как же они вышли на Альбину? – задумалась я. – Ксерокопия паспорта, оставленная в санатории? Антон Леонидович потянул за ниточку – клубочек и размотался. Что же он сам к Альбине не приехал?»
– И что вы ему сказали?
– Что среди документов был только военный билет. А паспорт… Я решила, что Аркадий его потерял. Это я и сказала участковому.
– А об Андрее Петровиче он не расспрашивал?
– Нет.
– Неужели еще не знает? – усмехнулась я, понимая, что на полшага опередила Антона Леонидовича. – Кстати, как вы получили свидетельство о смерти?
– Похоронами занималась церковь, даже не знаю, как они вышли из положения. Впрочем, Аркадия хоронили на церковном кладбище, поэтому справка о смерти не имела принципиального значения. В наследство я не вступала, квартира и так на меня оформлена. Значит, паспорт оказался у Андрея? Ничего не могу сказать по этому поводу, – Альбина пожала плечами. – Может, Аркадий сам отдал вместе с орденом?
– Орденом? Каким орденом?
– Видите ли, Аркадий не писал завещания. Чувствуя, что скоро уйдет, он попросил меня обзвонить друзей. Люди приходили, и он отдавал им что-то в память о себе: кому-то икону, кому-то книги. Андрею он собирался отдать орден, который по праву и должен был ему принадлежать. Аркадий рассказывал, что однажды его взвод попал в окружение. Всех бы перебили, если бы на помощь не пришел Андрей со своими ребятами. В общем, произошла какая-то путаница: Аркадий получил орден, а Андрея почему-то наградить забыли. Кстати, он очень тогда расстроился. Мой муж пытался восстановить справедливость: докладывал руководству, писал главкому. Ничего не вышло – героя забыли. Накануне своей смерти Аркадий попросил меня найти орден, он намеревался вручить его Андрею.
