Под руку с советником, в сопровождении двух магов и восьми воинов – два впереди, два сзади и четверо – по бокам процессии, невеста направилась в храм.
Длинные коридоры, лестницы, выход на улицу – и никого на всем пути. Маги, воины, тишина и невеста.
Но стоило ступить за порог дворца, как Свету оглушили приветственные крики.
Скосив глаза, она поняла, что идет по живому коридору из воинов ее будущего мужа, а за ними колышется людское море.
Переход от выхода из дворца до входа в храм много времени не занял, и вот Светлана ступает по ковру из цветов, устилающему путь к жрецу и жениху.
Князь, одетый в красивый камзол цвета сливок, ждал невесту в конце цветочной дорожки.
Красив, ох, как красив! Но взгляд его холоден, ни искорки участия, ни крупинки теплоты – сосредоточенность и сдержанность.
Князь принял руку невесты от советника и развернулся к жрецу.
Саму церемонию Светлана почти не запомнила, вся сконцентрировавшись на ощущениях от прикосновения жениха. Его рука обжигала и, в то же время, дарила спокойствие и уверенность.
Ответив согласием на два заданных ей жрецом вопроса, Светлана не смогла бы их повторить, настолько отрешилась от происходящего.
Прошлая жизнь, предательство Вити, эгоизм матери, жестокость этого мира, козни Ринаи и правительницы – все осталось где-то там, далеко. Здесь и сейчас была ее свадьба и мужчина, при взгляде на которого сладко замирает ее сердечко. Может быть, она уже испила горькую чашу до дна? Может быть, впереди ее ждет счастье? Так хочется в это верить! Интересно, что в этом мире является внешним свидетельством замужества – кольцо, татуировка?
Обряд подошел к концу, и когда жрец объявил, что Триединый принял этот брак и они теперь муж и жена, князь развернул жену к себе. Светлана замерла, ожидая поцелуя, не сводя глаз с мужественного и такого притягательного лица Рагнара, но мужчина, молча, поднял ее левую руку, защелкнул на ней браслет и после этого сразу потянул Свету на выход.
«Наверное, поцелует снаружи, чтобы все видели. И у них не татуировка и не кольцо, а браслет»
Но снаружи никакого поцелуя она не дождалась. Собственно, сразу при выходе, руку Светы перехватил советник и под конвоем тех же магов и воинов повел ее назад во дворец, а муж остался где-то сзади.
Растерянная и разочарованная, Светлана машинально переставляла ноги, недоумевая, почему князь не сказал ей ни слова и не то, что не поздравил с заключением брака, но и капли тепла ей не подарил.
Браслет! Он же подарил ей браслет!
Светлана подняла руку и похолодела – нет, муж надел ей не брачный браслет. Он нацепил на жену «поводок» - браслет, с чарами подчинения и другими не слишком приятными функциями. Тот самый, который вчера, по приказу князя, с нее сняла матушка.
Счастья захотела? Понравился иномирный мужчина, и ты решила, что и ты ему понравишься? Какая же ты, Светлана, глупая и наивная! А сейчас, скорее всего, ее ведут… на случку, а браслет – чтобы не устроила истерики, недомуж же не знает, что на ней подчинение не работает. Светлана горько вздохнула, закусив губу. От радостного предвкушения и трепетного ожидания чего-то доброго, волшебного, теплого не осталось и следа. Она – всего лишь, разменная монета и глупо было надеяться, что новоиспеченный муж испытывает к ней чувства. Что ж, вовремя снятые розовые очки отлично улучшают зрение и стимулируют не плыть по течению, а бороться.
Девушка вернулась в покои, где ночевала. Наверное, от нервов, очень захотелось кушать, но не было заметно, что бы ее собирались покормить.
Маяна и Деяна встретили Светлану поклонами и сразу же принялись снимать с нее платье, а затем и нижнюю сорочку. Не успела новоиспеченная жена удивиться или возмутиться, как на нее надели другую сорочку, очень просторную и … с большой дыркой пониже пояса. Такой, обшитой по краям, то есть, специально приготовленной дыркой. Свете не хотелось даже думать – для чего приготовленной.
После этого поверх дырявого предмета одежды через голову девушки накинули что-то вроде детского фартучка, только без завязок по бокам. Просто кусок ткани, который свисал почти до пола, закрывая отверстие в рубашке.
Пока Маяна возилась, расправляя «фартучек», Деяна взялась за волосы Светланы, тщательно расчесала их и заплела в две косы снизу вверх. Потом закрутила их «барашками», пришпилила, чтобы не развернулись и, в довершение всего, покрыла голову молодой жены накидкой.
Светлана, неверяще, ощупала голову – это что, ей теперь все время придется ходить «с рогами» и под накидкой?
- Не трогайте, мистрис, - попросила Деяна. – Нельзя, чтобы накидка упала.
- Я теперь всюду буду ходить с накидкой? – спросила Света.
- Нет, не везде, мистрис, - почтительно ответила служанка. – Но ваши волосы всегда должны быть заплетены и подвернуты. Теперь только ваш муж может видеть их распущенными.
- Сейчас вы готовитесь к завершению обряда, - добавила Маяна. – Обычай требует, чтобы волосы были полностью закрыты.
Светлана фыркнула – действительно, очень важно, чтобы никто из свечкодержателей, упаси, бог, не увидел ни прядки ее волос! А то, что они все полюбуются на ее… гм… филейную и не только часть, это пустяки!
- Вы не могли бы принести что-нибудь из еды? – обратилась она к служанкам, когда ее желудок в очередной раз протестующее буркнул. – Я очень голодная.
- К сожалению, нет, мистрис, - ответила Деяна. – Вы сможете поесть после завершения обряда, сейчас никак нельзя!
Какая у нее замечательная свадьба!
Подняли затемно. Вертят, как манекен. Жених слова доброго не сказал, да что там слова, вел себя так, будто рядом с ним неодушевленная кукла. Нарядили в непонятно что, правда, понятно, для чего. Поесть и не мечтай. А еще ей сейчас предстоит на глазах чужих людей лишиться этой чертовой девственности.
У Светланы и от первого раза этого процесса остались далеко не самые приятные воспоминания, а ведь тогда это произошло в интимной обстановке, да и парень старался… Эх, лучше бы ей снотворного, что ли, дали. Заснула – проснулась – все позади, а она ничего не помнит и ничего не чувствует.
В дверь постучали, служанки подобрались и Маяна, с сочувствием глядя на Светлану, произнесла:
- Пора идти, мистрис.
- А туфли? – девушка пошевелила пальцами ног. Обувь с нее сняли одновременно с платьем, и она так и стояла до сих пор босиком, благо, толстый ковер защищал от холода.
- Простите, мистрис, - расстроено проговорила Маяна. – Вам надлежит идти без обуви. Только ритуальная сорочка и две накидки – на голову и на тело.
Замечательно! Что-то счет, который она хотела бы предъявить мужу, все растет и растет, а ее терпение и настрой все вытерпеть – наоборот, уменьшаются.
- Пока обряд не прошел, жена считается не чистой, - торопливо продолжила Маяна. – Поэтому ей оставляют минимум одежды и отбирают обувь, потому что если она окажется на самом деле не чистой, ее тут же и казнят.
