— Кто еще будет в делегации? — решил он уточнить.
— Григорьев, ты, Брагин и Коренев. Я в этом году не полечу.
— Хорошо, я согласен.
— Татьяна?
— Не побеспокою.
— Договорились. За несколько дней до отъезда, тебя вызовут. Завтра пошли бету, передам с ним документы, с которыми тебе необходимо ознакомиться. Остальной инструктаж, примерно, за неделю до отъезда. Я рад, что ты решил не испытывать судьбу. Иди.
— Темных ночей, альфа, — ответил Дёмин и, после секундной паузы, добавил. — Спасибо.
Андрей Кирилла увёз сразу же. Так получилось, что и сам не зашел, только поздоровались — и всё.
Удивительно, она чувствует разочарование!
Серая одобрительно рыкнула и вопросительно посмотрела — ты поняла?
В голове вертелась брошенная Кириллом фраза, что она нужна Верховному только в роли постельной грелки.
Таня вспоминала «каникулы» в его доме, комфорт и чудесно проведённое время в компании Андрея.
Мужчина не давил, не заставлял, ничего не требовал — он дарил ей радость и, глядя на неё, радовался и сам.
Может быть, у неё и небольшой опыт общения с противоположным полом, но, разве можно, так сыграть интерес и радость? Кирилл ошибся, он, как обычно, всех судит по себе. Верховный не собирается брать её в любовницы, он относится к ней с уважением.
А она? Как она к нему относится?
Никак она к нему не относится, чужая она ему. А он ей нравится.
Серая навострила уши и активно завиляла хвостом.
«Что ты радуешься, глупая? Кирилл прав — кто я и кто — Андрей? У меня с ним нет будущего, разве, только быть при детях. И — при нем, пока он пару не встретит».
Волчица возмущенно рыкнула.
«Не ругайся. Да, он мне нравится. Пахнет так притягательно, внимательный, заботливый, красивый, сильный, над детьми трясётся».
Достоинства Андрея она могла перечислять долго.
А, что могла предложить она? Дети? Так, они и так уже — его.
В постели она, как выразился Дёмин — неловкая и безынициативная. В остальном — обычная, без огонька.
Кирилл в одном прав — Андрей ездит не только к детям. Даже, с её не наблюдательностью в отношении мужчин, она заметила, что он, явно, к ней неравнодушен. Заметила и тихо обрадовалась. Тихо-тихо, боясь спугнуть. Это, так необыкновенно — ощущать, что интересуются тобой, а не приготовленным обедом или выглаженными рубашками.
Такой красивый волк. Ой, нет — волколак. Могучий, сильный и очень привлекательный.
Серая подпрыгнула передними лапами и протранслировала — хочу бегать вместе с Лобо, бок о бок — всю ночь!
«Насчет тебя даже не сомневаюсь. Но, хочет ли Лобо?»
«Очень!» — волчица показательно потянулась, зевнула, лязгнув зубами, и наклонила голову набок:
«Ты такая серьёзная и неприступная, что самец боится лишнее слово сказать. Вильни ему хвостом, прищурь глаза и поведи мордочкой, а, потом припади на передние лапки и позови за собой!»
«Серая! Что Верховный обо мне подумает?»
«Пока не попробуешь — не узнаешь!» — и свернулась клубком.
Татьяна вспомнила, как однажды Андрей спрашивал её — хотела бы она ещё детей.
Вот же, недогадливая она! Ведь, это он насчет себя почву прощупывал… О, Луна, неужели??
От мысли бросило в жар.
Так, Таня, бери себя в руки! Тебе нравится этот волколак? Хотела бы ты, что бы он был не только отцом детям, но и мужчиной для их матери?
Ответ «да» на оба вопроса. Так, чего же ты ворон считаешь?
На следующий день она принарядилась с утра и караулила вертолёт, постоянно выглядывая в окно.
Но Верховный не прилетел.
И на другой день — тоже.
Машинально выполняя домашние дела, занимаясь с младшими и Станиславой, Таня всё прислушивалась, но Андрей так и не появился.
Что ж, он облачен большой властью, у него масса дел. И так удивительно, как он выкраивал почти каждый день по три-четыре часа.
Но ей его не хватало. Как оказывается — очень не хватало. Вот так — влюбилась?
Андрей прилетел только на пятый день.
Таня уже не ждала, перестала наряжаться, ходила, как обычно — в домашнем.
Выпал свежий снег, и, пока близнецы спали под присмотром бабы Маши, Таня со Стасей за домом строили горку.
— Надо больше наклон и утаптывать лучше, — голос Волкова раздался внезапно.
Они так увлеклись, что пропустили вертолёт?
— Давай лопату, сейчас сделаем в лучшем виде.
Как ни в чём не бывало, Андрей забрал из рук Тани снеговую лопату, подцепил большой пласт снега, перенёс его на горку и звучно прихлопнул. Ещё пласт, и ещё — горка росла на глазах. Таня и Стася принялись таскать снег в ведрах.
— Всё, достаточно, решил мужчина. — Теперь надо водой поливать. Стоп, воду я сам принесу.
Стасе не терпелось опробовать горку, а Тане — узнать, что так задержало Андрея, и всё ли в порядке.
Залив сооружение, Волков объяснил Стасе, что надо подождать до завтра.
— Лёд хорошо схватится, и можно будет кататься, — говорил он. — А, если сейчас поехать, то и попу намочишь, и горку развалишь.
— Я подожду, — вздохнула девочка.
— Домой беги, смотри, штаны у тебя колом стоят. И варежки мокрые. Простынешь! — Таня озабоченно осмотрела одежду ребёнка.
— Да, у тебя самой вся одежда колом стоит! — ахнул Андрей, взявшись за ее руки.
Снял варежки, растер ладони и пальцы, наклонился, отогревая их дыханием.
Таня замерла, а потом качнулась ему навстречу и, обмирая от страха, прижалась щекой к его непокрытой голове.
— Кто бы говорил, — тихо проговорила она, — сам, вообще, без шапки!
— Я на Аляске родился, и детство провёл, — также тихо ответил мужчина и, прижав её руки к своей груди, медленно поднял голову и выпрямился. — Нужен намного более сильный мороз, чтобы мне понадобилась шапка.
Таня попыталась отшатнуться, но её руки были в плену, даже на шаг отойти не получилось.
— Таня, — голос Андрея прервался.
Мучительно покраснев, Татьяна опустила голову.
— Ну, что ты? — мужчина притянул её ближе, легко дотронулся до подбородка, вынуждая посмотреть на него.
И прошептал:
— Ты — самая красивая, самая необыкновенная, самая желанная волчица. Если бы я осмелился…
Татьяна не могла отвести глаз — Волков смотрел так зовущее, так горячо, что она не выдержала.
