Мужчина встал, прошел в ванную, сполоснул лицо, мельком глянув в зеркало на свою помятую физиономию.
В любимой людьми игре — футболе — есть такое понятие: автогол. Это когда игрок команды забивает гол в свои собственные ворота. А он, Кирилл Романович Демин, умудрился устроить себе автонокдаун.
Но нокдаун, это еще не нокаут.
Он оглушен, но не повержен. Он связан, но не убит.
Мужчина вернулся в спальню, постоял у кресла, потом решительно подошел к кровати и принялся раздеваться.
Он устал, так устал, что качает, а завтра, вернее, сегодня, ему предстоит схватка с сильным соперником. Сильным, хитрым, коварным и он, этот соперник, не должен ничего заподозрить. Надо поспать хотя бы два или три часа, а там и Грис придет в себя.
Он понял, теперь он все понял: Ангелина или сама заблуждалась, или преднамеренно ввела его, тогда глупого мальчишку, в заблуждение. Ему так хотелось выглядеть в ее глазах достойным, что Кир принимал на веру все, что говорила его первая женщина. За свою жизнь он не раз сталкивался, что услышанное в юности или детстве слово, сведение, правило намертво закрепляются в голове, и переубедить, что это неверно, почти невозможно. Столько раз пытался помочь другим, но даже в голову не приходило, что он сам — такой же. И пока Амиро не прижал его к стенке, до Кирилла не доходила простая истина.
Они с Грисом, на самом деле — одно целое, им не из-за чего спорить или ссориться, не надо выяснять, кто — главный, а кто — подчиненный. Человек и его зверь — это две стороны одной души. Человек — разум, знания, опыт. Волк — чувства, инстинкт, наследие предков.
Отвергнув Гриса, он лишил себя важнейшей части жизни, превратил себя в духовного инвалида.
Может быть, у него еще не все потеряно, но сначала, сначала он должен разобраться с канадской проблемой.
Медленно светлело небо, постепенно разгорался восток, ночь таяла, уступая дню.
Грис очнулся, и, как от толчка, сразу открыл глаза Кирилл.
Волк замотал башкой, попытался вскочить, его шатало, лапы разъезжались, не слушались, тело заносило. Зверь упорно собирал ноги в кучу, но они разъезжались вновь, и он плюхался на брюхо. Но, наконец, тело начало слушаться, и Грис смог встать и замереть. Наклонил голову и заскулил, посылая непонимание и обиду.
«Привет! Досталось тебе? — мысленно обратился к нему Кирилл. — Нас опоили сон-травой».
Волк замер, потом осторожно сел.
«Ты прости меня, Грис, я обращался с тобой безобразно, — Кирилл вздохнул. — Почти всю жизнь воспринимал тебя, как соперника, представляешь? Ты поможешь мне научиться жить в согласии?»
Волк наклонил голову набок: — «Слушал бы, и слушал!»
«Да, я понимаю, что за пять минут не смогу перестроиться, уже привык решать все единолично, махом это не изменишь. Но я буду стараться. Подумать только — столько лет сам себя обделял, каким же я был идиотом!»
Грис чихнул, подтверждая: — «Да, да! Еще каким!»
«Мы с тобой еще не раз поговорим, Грис. Но это не все новости».
Мужчина вздохнул, волк наклонил голову на другую сторону, показывая, что он — весь внимание.
«Амиро нашел Татьяну, выдвинул нам ультиматум. Но, главное, Таня ждет щенка».
Грис вскочил и завилял хвостом, качаясь от слабости, и послал Кириллу картинку, как Татьяна приходила к дому, а он на нее накричал из окна.
«Да, тоже думаю, что она приходила тогда, чтобы рассказать о беременности, а я, кретин, ее даже не выслушал».
Зверь снова чихнул и укоризненно посмотрел на свою вторую половину.
«Согласен, на ее месте я бы себя тоже не простил. Но с этим мы разберемся, когда и она, и ребенок будут в безопасности. Сейчас мне нужно переиграть канадского шакала. Ты же поможешь?»
Волк подпрыгнул передними лапами, плюхнулся на бок и яростно зарычал.
«Спасибо! Как ты себя чувствуешь? Сильно плохо?»
Грис послал ощущение тошноты и головокружения.
«Ясно, сейчас помогу»
Кирилл встал с кровати, толкнул дверь наружу. От стены тут же отделились четыре волка: двое — справа от входа и двое — слева. Его телохранители и охрана, приставленная альфой.
— Мне необходимо выпустить зверя, — бросил Кирилл. — Не слишком далеко отсюда, волк не перенесет долгую езду в автомобиле. Нужен лес, отсутствие лишних глаз.
Один из охранников отошел в сторону и принялся разговаривать по рации.
Демин вернулся в комнаты, принял душ, переоделся в удобную одежду, взял с собой телефон, и в этот момент в дверь постучали.
— Амиро дал разрешение, — вежливо проговорил охранник. — Мы можем отвезти вас на водопад Монморанси, это минут двадцать — двадцать пять езды. В такое время суток там безлюдно, есть, где побегать зверю.
— Хорошо, едем!
Как только машины остановились, Кирилл сразу вышел и тут же перекинулся.
Да, было время, когда он при обращении терял части одежды или то, что оставалось в карманах. Не раз вынужден был возвращаться домой зверем, чтобы не сверкать голым задом.
Грис хмыкнул, уловив мысли Кирилла.
«Да, теперь я ничего не теряю при обороте, зато в жизни не все сумел сохранить. Ладно, давай, беги!»
Волк сделал несколько больших прыжков, с восторгом ощущая под лапами толстую подстилку из опавших иголок, маленьких веточек, шишек и мха.
Первые прыжки вышли неуклюжие, ведь тело еще не очень хорошо слушалось, лапы оскальзывались, запинались, заднюю часть заносило, но с каждым новым движением координация возвращалась, и зверь чувствовал себя все увереннее и увереннее.
Грис остановился, с удовольствием вдыхая чистый, без примеси запахов города, воздух, ощущая, как наливаются силой мышцы, как прочищается голова, улучшаются слух и зрение. С урчанием повалялся по сухим сосновым иголкам, отряхнулся, сильными движениями задних конечностей разбросал, пробороздил почву, и размашистой рысью пошел вдоль обрыва, посматривая в сторону гремящего водопада. А почему бы и нет?
Развернулся и, припадая на передние лапы, осторожно двинулся вниз по склону.
Немного ниже дорожек для туристов, если пройти по узкой каменной тропе, можно было попасть на небольшой выступ, прикрытый, с одной стороны козырьком, а с другой стороны, прижавшийся к старой, изломанной, но еще крепкой сосне.
Рев воды заглушал все другие звуки, противоположный берег частично скрывался за мириадами брызг, висящих в воздухе. Грис с любопытством шагнул ближе к краю и тут же получил душ из водяной взвеси. Купаться он не планировал, поэтому вернулся под защиту козырька и тщательно отряхнулся.
«Поменяемся? Я хочу посмотреть человеческим зрением», — попросил Кирилл, и зверь переместился правее, в «окно» между сосновыми ветками, так, чтобы не долетали брызги.
