Виктор неизменно приходил один и, неизменно, отшучивался на вопросы. Мол, жду королеву. Мужчины, понимающе улыбались и одобряли, женщины скептически поджимали губы. Можно быть уверенным – когда он появится с девушкой, её рассмотрят под микроскопом и разберут на составные.
Светлана по телефону каждый день отчитывалась, так что, он был в курсе, что, не считая визита Тамары, дома все было благополучно. Все сыты, наиграны и довольны жизнью.
Жаль, поезд приходит почти в час дня, Ирина с утра будет уже в офисе. Он так и не увидит её в своем доме.
Уже засыпая, мужчина напомнил себе, что к обещанным деньгам, надо кухарке добавить ещё и премию.
Остальное время прошло без сюрпризов.
Ирина немного нервничала, ожидая возвращения директора, представляя, как он отреагирует, узнав ее, что скажет, и что ей говорить самой.
От нервов, чтобы занять чем-то руки, наготовила на два дня вперед – и завтраки, и обеды с ужинами. Разложила готовое по контейнерам, надписала на стикерах, что – где и налепила бумажки на крышки.
Обалдевшая от свалившегося счастья Ариша, не отходила от девушки ни на шаг – Ирина только сегодня с ней поиграть ходила уже раз пять, не меньше.
Светлане Дмитриевне стало лучше, голова больше не кружилась, и женщина отважилась выйти на улицу.
Светлана лежала в шезлонге и наблюдала за кухаркой, кидающей пуллер собаке. Как ни странно, счастливой выглядела не только доберманша. У Ирины раскраснелись щеки, она смеялась и весело разговаривала с собакой, будто, та ей отвечала.
Женщина вздохнула – какая девочка! Где, только, Витя её нашел, сокровище такое? Неужели, не разглядел, неужели, упустит?
Но, не подскажешь же – Виктор очень болезненно реагировал на всё, что касалось его личной жизни. Никого не пускал, ни с кем не делился. Остаётся надеяться, что сам догадается и начнет ухаживать.
К вечеру приехал Сергей Николаевич. Отдуваясь и вытирая мокрую шею платком, он посетовал:
- Директор наш задерживается, сегодня не успевает попасть, так что, Ирина Александровна, собирайтесь, отвезу вас домой. Завтра – новая рабочая неделя. Или, останетесь тут до утра, забрать вас отсюда перед работой? Уф, до чего же жарко, хоть из машины не выходи!
Удивительно, но остаться хотелось. В доме «охранника Вити» было так спокойно и комфортно! Но, на самом деле – завтра на работу. Потом, как говорила бабушка, «нечего морду баловать, а то треснет». Пожила белым человеком, понежилась на удобной кровати – и хватит. Надо возвращаться в самостоятельную жизнь, в свою съемную квартиру, иначе, можно так разбаловаться, что захочется плюнуть на принципы и вернуться домой.
- Нет, мне надо… Дела есть, - промямлила Ирина. – Домой! - твердо закончила она.
- Я отвезу. Вот, деньги, - зам протянул конверт. – Собирайтесь, подожду в машине.
- Светлана Дмитриевна, - обратилась девушка. – Я, там, в холодильнике, расставила еду на сегодня, завтра и, частично, на послезавтра. Все подписано.
- Спасибо, Ирочка! – растрогалась женщина. – У тебя золотые руки и золотое сердечко! Очень была рада с тобой познакомиться и жалею, что о себе ты почти ничего не рассказала. Надеюсь, мы с тобой еще не раз увидимся!
- Может быть, - смутилась девушка. – Что, там, рассказывать-то? Родилась, училась, работаю.
Ариша, как-то догадавшись, что девушка уезжает, села поперек двери и всем видом показывала – «не выпущу или бери меня с собой!»
- Аришка, - Ира потрепала доберманшу по голове. – Мне домой пора. Что поделаешь – у всех свои обязанности.
Собака прижалась, ткнувшись лбом в ноги, оставив на виду только торчащие уши, и отчаянно завиляла хвостиком, тесня девушку назад в комнату.
- Ах ты, хитрюга! – рассмеялась Ира. – Нет, так не пойдет! Мне надо уезжать, и скоро твой хозяин вернется. Не скучай! Ариша, иди на место! На место!
Собака скорбно вздохнула и побрела на свою лежанку, повесив голову и опустив хвост.
Нет, это совершенно невозможно!
Ирина глядела на печальную доберманшу, всем своим видом выражавшую глубокое огорчение от несправедливости мира, и чувствовала себя предательницей.
Прав был Сент-Экзюпери – «мы в ответе за тех, кого приручили». Только, тут еще вопрос, кто кого приручил, она и сама с грустью расстается с коричневой умницей.
Ирина тряхнула головой и решительно вышла на улицу.
По дороге домой, она вспомнила, что ничего готового из еды у нее нет, а поужинать «наперед» в доме директора она не догадалась.
- Сергей Николаевич, - попросила она, - остановите, пожалуйста, возле «Грозди». Да, здесь. Куплю продуктов и дальше сама дойду, тут два шага. Спасибо, что довезли!
- Не за что, - добродушно ответил зам. – Вам спасибо, что выручили.
Не спеша, Ирина прошлась по залу магазина, есть, совершенно не хотелось. Но надо же что-то купить! Девушка бросила в корзину четыре йогурта, нарезной батон, повертела банку «Нутэллы» и отставила – дорого, лучше, купить сгущенки и сварить ее, будет почти какая же «мазилка». Добавила к продуктам пачку творога, сгущенку и прошла на кассу.
Так, задумавшись, она дошагала до своего двора и ойкнула от неожиданности, когда из машины, мимо которой она проходила, вышел отец.
- И, где, позволительно спросить, моя дочь провела выходные? – отец был сердит.
- Здравствуй, папа, - машинально ответила Ирина. – И, давно ты тут… караулишь?
- Достаточно, чтобы знать, что ты ночевала где-то в другом месте, - об отца можно было спички зажигать. – Так и будем стоять посреди двора? Веди, показывай свои хоромы.
Ирине ничего не оставалось, как отправиться в подъезд.
- Боже, и ты здесь живешь? – ужаснулся родитель, осмотрев скромную обстановку. – Ирка, кончай дурить, возвращайся домой! Мать все глаза выплакала, пожалей, хоть её!
- У меня всё в порядке, папа! Я – уже взрослая и хочу сама строить свою жизнь.
- Ира, о чём ты говоришь? – возмутился отец. – Ладно, поиграла в самостоятельность, мы прониклись, поверили и приняли к сведению. Но, надо же и меру знать! Август на исходе, тебе на учебу скоро. Твой работодатель в курсе, что ты – студентка очного обучения? Когда начнется учебный год, сможешь совмещать работу и учёбу? Ведь, у тебя – пятый курс, диплом на носу!
- Я всё смогу, - упрямо подняла выше подбородок девушка. – Ты совершенно правильно заметил, что, пока я живу в твоем доме и на твои деньги, я не могу считаться самостоятельной. Но в двадцать один унизительно просить у родителей на проезд и колготки, я попробовала – у меня получилось. И, ничего, что зарплата не самая большая, все с чего-то начинали.
- Упрямая. Хорошо, даю тебе еще неделю, а потом – домой и без разговоров! И – ночевать – здесь! Ринат за тобой присмотрит.
