Аркадий посмотрел на меня.
— Не хочешь?
— Да что тут происходит? — наконец задала я давно мучивший меня вопрос.
Тут, очень кстати, подоспела невеста Аркадия и его отец. Вот сейчас мы, видимо, во всем разберемся.
— Кажется, пора тебе все рассказать, — сказал Аркадий, глядя мне в глаза и не глядя на остальных участников нашего милого междусобойчика.
— Я слушаю, — выдавила я.
— Я бы предпочел общение без свидетелей.
— Согласна.
— Пошли, — он снова схватил меня за руку, в этот раз я не сопротивлялась.
— Аркадий, — раздался внушительный бас человека, не просто привыкшего командовать, а уверенного в подчинении.
Я остановилась, Аркадий обернулся, но продолжил тащить меня вперед.
— Ты ведешь себя некрасиво, — выдал отец Аркадия. — Здесь твоя девушка…
— Ты вообще способен меня услышать? — он все же притормозил. — Она не моя девушка.
В этот момент Аркадий, впервые за все время, посмотрел на Лидию.
— Слушай, брось уже эти свои фокусы. Надоело.
Эти слова были адресованы ей.
— Арк, — пропела она своим медовым голоском. — Ты меня не так понял… У нас все будет хорошо.
Аркадий не удостоил ее ответом. Мы с ним понеслись вперед.
— Нам надо поговорить, — полетел нам в спину внушительный бас.
— Я все сказал, — буркнул Аркадий.
Не знаю, услышал ли его кто-нибудь кроме меня.
Глава 20
Аркадий затолкал меня в такси, стоявшее на перекрестке, буркнул водителю: «Березовый переулок, 3» и, при этом так и не выпустил мою ладонь. Значит, мы едем в тот загадочный дом, где он обитает и где я потеряла полплатья, но, к счастью, сохранила то, что находилось под ним. Он молчал, я тоже. Видимо, водитель считался свидетелем и при нем мой бывший временный любовник не мог начать изливать душу.
Ехать было недалеко, минут через семь такси притормозило, мы выбрались и остановились у калитки. Вернее, остановилась я, Аркадий повернул щеколду и вошел. Я же проявляла нерешительность по вполне понятной причине — я знала, что где-то поблизости бродит собака, которая, хоть и не совсем здорова, но весьма зубаста и настроена по отношению к нарушителям границ крайне негативно.
— Входи, — Аркадий распахнула калитку пошире, как будто моя робость была вызвана тем, что я боялась не поместиться в проход.
— Хорошо, — произнесла я и осторожно ступила на опасную территорию.
— Джульбарс на цепи, — бросил Аркадий.
Он по-прежнему был мрачным, за все это время на его лице не промелькнуло даже подобия улыбки. Неужели ему надоело демонстрировать свои великолепные резцы и не менее великолепные клыки?
— Кто? — спросила я, хотя догадаться, что Джульбарс — кличка той самой псины было совсем не сложно. Но Аркадий-то не знает, что я тут уже бывала. Тогда почему он упомянул Джульбарса?
— Пес на самом деле соседский, но, заодно охраняет, и мой участок. Пролезает через дырку в заборе.
— Что?
Я все еще прикидывалась дурочкой. Просто не успела сообразить, как я должна реагировать, если впервые слышу о собаке.
— Вообще он добрый…
— Это хорошо.
— Надеюсь, в прошлый раз пострадало только платье.
Он произнес это так буднично! Неужели он знает? Видел меня тогда? Почему же не показался, не отозвал собаку?
— Какое платье? — промямлила я.
— Красивое. Уверен, оно тебе очень шло. Жаль, Джульбарс не оценил. Надеюсь, ты тогда не замерзла?
Я опустила глаза и, кажется, залилась краской по самые брови.
— Ты меня видел? — выдавила я через силу.
— К сожалению, нет. Когда я вышел, ты уже упорхнула. Оставив туфли и здоровенный кусок платья. Почти как Золушка…
— Я Русалка.
— Да. Единственная и неповторимая. Самая сумасшедшая из всех русалок.
Наконец-то он улыбнулся! Но улыбку быстро смела хмурая туча, снова набежавшая на его чело.
— Пойдем в дом, — сказал Аркадий.
— А как ты догадался… — начала я.
— Узнал туфли.
— Так это ты их принес!
Он кивнул. Так вот, оказывается, как все было… А я благодарила Ерша!
Мы вошли в дом, пересекли комнату, в которой часть старого деревянного пола была заменена новыми досками, а часть отсутствовала, и вышли на террасу.
Аркадий остановился, повернулся ко мне и произнес:
— Те дни, что я провел с тобой, были самыми счастливыми в моей жизни. Несмотря на… все.
— Я… мне… тоже, — не очень понятно высказалась я.
— Но мы не можем быть вместе. Это абсолютно исключено.
Он говорил с видимым усилием, преодолевая внутреннее сопротивление, как будто карабкался на отвесную скалу с тяжелым рюкзаком.
— Ну ладно, — в моем голосе откуда-то взялись беззаботные нотки. — Нет так нет. Я, вроде, тебя не принуждаю.
— Я не могу допустить, чтобы ты… Мы должны расстаться. Навсегда.
— Мы уже один раз расстались, помнишь? Очень даже навсегда.
— Да, — он стоял передо мной, стиснув зубы, как будто изнутри его разрывала невыносимая боль.
Я молчала. Надо было тащить меня за тридевять земель, чтобы сказать это! Или, может, это месть? В прошлый раз я его бросила, теперь — он меня.
— Я сяду в тюрьму, — сказал Аркадий.
— Что?
Прозвучавшие слова были такими странными и неуместными… я была не готова услышать подобное! Меня как будто огрели кувалдой по голове.
— За что? — пролепетала я.
— За убийство.
В этот момент из-за угла дома появился отец Аркадия. Откуда он тут взялся? Бежал за такси? Ну нет, такой солидный мужчина не будет так себя вести. Более логично предположить, что он доехал.
— Пока еще никто не умер, — произнес он.
Уф! Оказывается, все не так плохо.
— А если ты прямо сейчас сядешь на самолет и улетишь в Таиланд…
— Я никуда не улечу, — сказал Аркадий.
Было очевидно, что этот вопрос обсуждался им и родителем неоднократно, и копий было сломано немало.
— Познакомишь нас? — он явно намекал на меня.
— Это Русалка, — буркнул Аркадий.
И замолчал.
— Русалка? Я даже не удивлен. Здесь всегда водилась всякая… удивительная нечисть.
Сам он нечисть!
