Вокруг хорды впоследствии формируется позвоночный столб. Можно сказать, что позвоночник «поглощает» хорду, когда она становится ненужной. Чем дальше развивается эмбрион, тем меньше необходимость в индукции, которая нужна для того, чтобы задать клеткам правильное направление развития. А все ненужное должно исчезать. Наш рачительный организм не собирается содержать нахлебников-дармоедов.
«Клетки общаются на языке молекул? – удивятся некоторые читатели. – Ой ли? Насколько помнится со школьных времен, у них другой язык – язык электрических импульсов. Взять хотя бы нервный сигнал – это же электрический импульс в чистейшем виде. Разность потенциалов и все такое…»
На самом деле электрический импульс или волна возбуждения и порождающая его разность потенциалов клеточных мембран (разность зарядов наружной и внутренней поверхностей) – это тоже химия, это молекулы и ионы.
[10] Разность потенциалов создается ионами калия и натрия, а их транспортировку через мембраны обеспечивают молекулы вещества, называющегося натрий-калиевой аденозинтрифосфатазой. Химия, химия, сугубая химия и ничего, кроме химии.
Но вернемся к нашему эмбриону. Образование органов по-научному называется «органогенезом». Органогенез – это заключительный этап эмбрионального периода. Первым этапом, если кто забыл, было оплодотворение яйцеклетки.
Четвертая неделя эмбрионального развития – это неделя начала органогенеза. Попутно эмбрион продолжает обособляться от своего окружения – внезародышевых органов. В конце четвертой недели эмбрион с полным правом может претендовать на почетное звание маленького человечка. Несмотря на то, что на человека он пока еще не очень-то и похож. Но у него уже бьется сердце, пускай пока и зачаточное, двухкамерное, состоящее из одного предсердия и одного желудочка.
[11] Также у четырехнедельного эмбриона есть зачатки конечностей – миниатюрные ручки и ножки – и зачаток головного мозга, образованный передним отделом так называемой «нервной трубки», скопления нервной ткани, вытянутой вдоль тела параллельно хорде. Этот отдел резко увеличивается в объеме, образуя мозговые пузыри из которых впоследствии развивается головной мозг. Головной мозг примечателен тем, что он начинает формироваться раньше всех прочих органов, а завершается этот процесс самым последним, практически незадолго до рождения.
И кишечник у эмбриона уже есть, правда очень примитивный, в виде прямой трубки, но, как говорится, «лиха беда начало». На этой трубке уже можно рассмотреть крошечное расширение, которое впоследствии станет желудком. И первичные почки уже формируются, а к ним устремляются по кровеносной системе из желточного мешка первые половые клетки… Не ищите опечатку там, где ее нет. Первые половые клетки движутся в почки, точнее – в почечные зачатки, в первичные почки, потому что именно из них на четвертой или пятой неделе эмбрионального периода начинают образовываться половые органы. Подробно об этом мы поговорим в следующей главе.
На четвертой и пятой неделях появляются зачатки большинства органов. Бывшая зигота потихоньку становится телом.
Четырехнедельный эмбрион
А теперь давайте посмотрим на картинки с изображениями оленя и тюленя. Эти два вида животных выбраны наугад, по созвучию их названий. Вместо них здесь могли бы оказаться пума с ламой или же жираф с бегемотом. Нам сейчас важны не животные, а отсутствие сходства между ними. Посмотрите, насколько отличаются друг от друга олень и тюлень. Найдите хотя бы дюжину отличий и представьте, что мы могли бы быть похожими на оленей или тюленей, если бы на четвертой неделе эмбрионального развития что-то бы пошло не так. Малейшее отклонение от нормы при закладке органов эмбриона чревато разнообразнейшими и совершенно непредсказуемыми последствиями.
Тюлень
Олень
Ну а если серьезно, то чем раньше происходят отклонения в развитии эмбриона, тем более серьезными и менее предсказуемыми бывают их последствия. От зачатия до диагностики беременности может пройти до четырех недель. Если в жизни женщины присутствуют факторы, пагубно влияющие на развитие эмбриона, например – она курит, или употребляет спиртные напитки, или работает на какой-то вредной работе (например – ренгенлаборантом), то к моменту диагностики беременности эти факторы могут уже сделать свое черное дело. Поэтому все меры предосторожности, положенные при беременности, надо принимать не с момента диагностики беременности, а с момента ее планирования (если, конечно, планирование имело место).
В завершение этой главы надо развенчать один весьма распространенный миф – миф о жабрах эмбриона. Дескать, у человеческого зародыша, потомка древних рыб, в определенный момент внутриутробного развития появляются жабры, которые впоследствии исчезают.
Сколько всего появляется у эмбриона, чтобы исчезнуть впоследствии! Но почему-то именно жабры, которых на самом деле не было, остались в памяти народной. Хотя, если уж говорить начистоту, та же хорда куда интереснее, чем жабры, правда с научной точки зрения, а не с бытовой.
Кто виноват? Кто создал миф о жабрах? Скорее всего, «виноват» известный русский фантаст Александр Беляев, написавший множество популярных повестей, в числе которых была и повесть «Человек-амфибия», экранизированная в 1961 году. Слово «виноват» не случайно взято в кавычки, потому что Беляев объяснил все про жабры правильно, по-научному. Вот цитата из «Человека-амфибии», отрывок из выступления профессора-эксперта на суде: «На двадцатый день развития у человеческого зародыша обозначаются четыре лежащие друг за другом жаберные складочки. Но позже у человеческого зародыша жаберный аппарат преобразуется: первая жаберная дуга превращается в слуховой проход с слуховыми косточками и в евстахиеву трубу
[12]; нижняя часть жаберной дуги развивается в нижнюю челюсть; вторая дуга – в отростки и тело подъязычной кости, третья дуга – в щитовидный хрящ гортани… Науке, правда, известны случаи, когда даже у совершенно взрослого человека остается не заросшее жаберное отверстие на шее, под челюстью. Это так называемые шейные фистулы
[13]…»
