Но самые главные события недели головастика связаны, как следует из ее названия, с головой. На пятой и шестой неделях эмбрионального развития в головной части нервной трубки образуется несколько изгибов, делящих ее на пять мозговых пузырей, соответствующих пяти отделам головного мозга – продолговатому мозгу, среднему мозгу, мозжечку, промежуточному мозгу и большим полушариям. А передний мозговой пузырь образует парные выпячивания, называемые «глазными пузырьками». Очень скоро, уже на следующей неделе, эти пузырьки превратятся в сетчатую оболочку и зрительный нерв. Параллельно с глазными пузырьками в коже эмбриона образуются зачатки хрусталиков, которые начинают двигаться к пузырькам, чтобы вместе с ними образовать глаза.
Развитие центральной нервной системы (головного и спинного мозга) идет одновременно с развитием периферической. На пятой неделе образуются все черепно-мозговые нервы, идущие от головного мозга к разным участкам тела, и многие нервы, отходящие от спинного мозга. Можно сказать, что мозг начинает прибирать организм эмбриона к рукам.
Пятинедельный эмбрион вырастает до размеров горошины. Длина его тела колеблется от четырех до семи миллиметров. Его теперь можно не только увидеть невооруженным глазом, но и разглядеть. И, надо сказать, что уже есть что разглядеть и на что посмотреть. А с каждой неделей интересного будет прибавляться. Крупному эмбриону нужно хорошее снабжение питательными веществами и кислородом. На пятой неделе завершается формирование пуповины. Теперь она будет только расти вместе с эмбрионом.
Организм матери делает пятинедельному «головастику» ценный подарок – закрывает вход в матку слизистой пробкой, которая находится в канале шейки матки. Эта пробка, сохраняющаяся почти до самых родов, защищает эмбрион от возбудителей различных инфекций, которые могут проникнуть в полость матки извне. Подарок действительно ценный, без каких-либо преувеличений, ведь для малютки-эмбриона, иммунная система которого только-только начинает формироваться, любой возбудитель представляет огромную опасность. Но пробка служит надежной, непреодолимой преградой. Все чужаки, пытающиеся проникнуть в полость матки, увязают в ней и гибнут. Так им и надо, незваным гостям.
Соотношение длины головы к росту взрослого человека колеблется от 1:7,2 до 1:8. У коалы этот показатель равен примерно 1:4. И дело здесь не в большом головном мозге коалы, а в строении черепа. Если бы в свое время что-то пошло иначе, то наши головы могли бы быть вдвое больше, при том же размере мозга, что и сейчас. Размеры черепов у представителей разных биологических видов не отражают размеров их головного мозга, не позволяют судить о том, кто умнее. Абсолютная масса мозга также не может служить объективным критерием развитости интеллекта, поскольку с увеличением размеров тела возрастает потребность в увеличении головного мозга для сугубо физиологических целей, для обеспечения нормальной жизнедеятельности организма. Общее представление об интеллекте (только общее, потому что для более точного представления нужно учитывать много разных факторов) дает так называемый «коэффициент энцефализации» или «индекс энцефализации». Этот показатель представляет собой отношение фактической средней массы головного мозга к средней массе, рассчитанной для млекопитающего данного размера. У человека коэффициент энцефализации составляет от 7,4 до 7,8, что примерно равно соотношению длины головы к росту. Почему так совпало? Да потому что объем нашего головного мозга составляет большую часть от объема черепа.
И напоследок – о мутациях и их роли в эволюционном процессе.
Если попробовать представить, сколько последовательных мутаций привело к опущению яичек из брюшной полости в мошонку, то голова начинает идти кругом и как-то слабо верится в то что случайное (мутация) могло превратиться в закономерное (видовой признак). «Это же сколько совпадений должно произойти…» – скажут умные скептики. А не очень умные потребуют предъявить им эволюцию, что называется, в процессе. «Ну-ка покажите нам ее, пока не увидим – не поверим!» Но все дело в том, что за период человеческой жизни в эволюционном смысле ничего не происходит. Слишком уж коротка наша жизнь для того, чтобы оценивать эволюционные изменения. Так что прежде, чем проявлять скептицизм, нужно вникнуть в суть вопроса, иначе велик риск попасть в неловкое положение. Что же касается всех этих совпавших случайностей, которые приводят к появлению новых признаков, и которые сделали из мухи слона, то есть, пардон муа, – из одноклеточного организма человека, то удивляться нечему. Жизнь на нашей планете развивалась в течение четырех миллиардов лет. Четырех миллиардов! Это, согласитесь, внушительный срок, за время которого могут осуществиться самые невероятные изменения. Для сравнения – эволюционные пути человека и шимпанзе разошлись примерно шесть с половиной миллионов лет назад. Сходите в зоопарк и посмотрите, насколько далеко друг от друга разбросала нас эволюция, отрицать которую нынче стало модно, моднее даже, чем в XIX веке.
Да, вот еще что – на пятой неделе эмбрионального развития эмбрион можно увидеть при ультразвуковом исследовании (раньше бывают видны плодное яйцо в целом и еще можно разглядеть желточный мешок, который в то время гораздо крупнее эмбриона). А специальные датчики позволяют не только увидеть эмбрион, но и зафиксировать его сердцебиение.
* * *
ЭМБРИОН – ЦЕНТРУ
Возможности постоянно расширяются, что радует. Внешность изменил радикально, теперь никто из старых знакомых не сможет меня узнать. Благодарю за принятые меры по моей защите. Довольно ли командование первым сеансом видеосвязи? Следующий выход на связь – через неделю.
Неделя шестая, она же восьмая, или Эмбрион обретает лицо
«У него гладкие волосы. Большие глаза. Тонкий орлиный нос.
Тонкие чувственные губы, похожие на шрам…»
Альфред Бестер, «Человек без лица»
Может ли шестинедельный эмбрион смеяться, науке пока неизвестно. Да, разумеется, полноценный смех возможен только после рождения, потому что этот процесс проходит с участием органов дыхания и сопровождается специфическими звуками. В водной внутриутробной среде особо не посмеешься. Но можно допустить, что эмбрион способен улыбаться… Впрочем, это не так уж и важно – способен или не способен. Важно то, что на шестой недели развития эмбрион обретает лицо – у него начинают формироваться черты лица, сросшегося из трех частей с образованием носогубной складки. Появляется нос, глаза приобретают окраску…
Знаете ли вы, как устроен глаз, что именно в нем окрашено и где находится хрусталик, который на шестой неделе эмбрионального развития встречается с глазом?
Глазное яблоко, получившее такое название из-за своей формы, состоит из внутреннего ядра, окруженного тремя оболочками – наружной, средней и внутренней. Наружная защитная оболочка или склера, представляет собой плотную соединительнотканную капсулу. Эта капсула прозрачна только в передней части, которая называется «роговицей». Только через роговицу в глаз может проникать свет.
Под склерой находится богатая кровеносными сосудами сосудистая оболочка глаза, которая обеспечивает питание глаза и выведение продуктов обмена. Спереди сосудистая оболочка переходит в радужную оболочку, подвижную диафрагму в центре которой имеется круглое отверстие – зрачок. Через зрачок лучи света проникают внутрь глазного яблока. Величина зрачка изменяется в зависимости от интенсивности освещения – на свету зрачки сужаются, предохраняя глаза от чрезмерного раздражения, а в темноте расширяются, чтобы пропустить как можно больше лучей света. Изменение величины зрачка обеспечивают гладкие мышечные волокна, расположенные в радужной оболочке.
