– От туточки усё-усё, чево госпожа наказывала купить, – отрапортовал пацанёнок, протягивая мне сразу две корзинки. – Вот, берите с поклоном от маменьки, – он исполнил наказ и поклонился. – Денежки в аккурат на всё про всё хватило, – добавил он.
Я принял покупки и поставил себе за спину.
– Лер, дай ещё денежку, – попросил я подругу, а пацанёнок ещё больше повеселел. – Отблагодарить гонца нужно, такого смышлёного и расторопного!
Валери отвлеклась от помешивания чего-то над очагом, вытерла руки о полотенец, любезно поданный Фёдором, и выудила кожаный узелок из недр своего платья.
– Лови! – подруга запустела в меня весь кошель.
Я его лихо поймал, отметив такой пустячок, как полное отсутствие и намёка на старания в поимке. Автоматом его схватил и без всяких усилий. Это что, реакция усилилась и чувства обострились?
Интересное, но уже не такое уж и невероятное с нами творится после появления в этом мире. Можно и привыкать начинать.
Достав ещё копейку, я протянул её пацану, который, уже привычно для меня, спрятал денежку в рот.
– Ну, всё, вроде, на сегодня. Давай, беги уже и не трать всё на конфеты с баранками, – дал я напутствие убегающему ребятёнку. – Пострел, что везде успел! – пробормотал я, закрывая дверь.
Закончив с визитёрами, я вернулся к друзьям и оценил скорость и слаженность их командной работы. Федя таки дорвался до посильной помощи даме, несмотря на её возражения.
Они всё сделали без меня, и на вертеле уже жарится тушка курицы, а в котелке варится супчик из второй. Всё источает умопомрачительные ароматы готовящейся пищи, а особенно, для меня, голодного до жути. Даже из корзинок пахнет чем-то особенно вкусным, распаляя мои грёзы о еде, скрытой под расшитыми полотенцами.
– Итак, господа, на чём мы там остановились? – подал я фразу, усаживаясь ближе к кашеварам. – Фёдор?
– На теме о башне, – напомнила Валери. – Федечка, ты хотел рассказать о том, что знаешь из её истории.
Подруга взяла деревянную ложку и сняла пробу с супчика, не забыв подуть на горячий бульон.
– Ещё чуть подсолить и овощей добавить, – подвела она итог.
Затем, девушка встала и принялась досматривать корзинки с серьёзным выражением, а отыскав лук и морковь, Лерик занялась ими, намереваясь почистить, порезать да и прибавить их к супу.
– О-хох. Да нечего о-особо и рассказывать-то, – начал парень со вздоха. – Как я и г-говорил раньше, строение сиё мне по наследству п-положенное, как и всяческие небылицы о нём, – он перевернул птицу на вертеле.
– Да ты не стесняйся, – Валери смешно скорчила физиономию, и часто заморгала, борясь с едкими парами лука. – Нам всё равно интересно, а особенно небылицы. Блин! П-фф! Лук ещё этот, злющий какой-то… Продолжай, Федь, это я так, ворчу по-девичьи!
– Д-да, конечно, с-слушайте, – он сел на место. – И-история проста и коротка, если положа руку н-на сердце-то говорить. Башня сея со старых в-времён тут стоит, почитай, вместе с первыми крепостными с-стенами возведённая.
– Фёдор! – оборвала его Лерка. – Мы это поняли. Ты о призраках расскажи, а история былинных лет нам без надобности.
– А! Н-ну, тогда ладно, – граф пожал плечами. – П-призраки те, как утверждают старожилы, да и мой дед г-говаривал, так они из-за предательства тут, – доложил Федя, чем не особо нас удивил.
– Понятно, – среагировал я и присмотрелся к Валери, вновь занятой картофелем. – А чьих будут-то, призраки эти?
Почему я обратил внимание на неё, понял сразу же, как только подруга бухнула в котелок с кипящим маслом первую порцию тонко нашинкованного корнеплода. Чипсы? Ну, надо же!
– Дык, п-перевёртыши знаменитые, чьи имена из в-всех книг летописных вывели после столетней войны, – пояснил наш молодой граф и тоже уставился на картофель. – П-предали их и убили, когда они уязвимые были. Это в м-момент самого перевёртывания, – пояснил парень, не отрывая взгляда от продукта.
Лерка лихо выловила румяные лепестки и высыпала на приготовленное полотенце, чтобы лишнее масло стекло.
– Ну, чего застыл-то? – она улыбнулась Фёдору. – Пробуй диковинку!
– А м-можно? – неуверенно переспросил он.
– Бери-бери, только осторожно, – подбодрила подруга. – Ещё горячо.
Долго уговаривать парня не пришлось, и он тут же захрустел получившейся вкуснятиной, обалдело поглядывая на Лерку-кудесницу в своём понимании.
Я же рассматривал получившийся продукт с иного ракурса, прикидывая в уме о коммерческой составляющей популярного продукта. Пока прикидками занимался, дошла очередь и до меня. Подруга налила пустого бульона в чеплашку и подала. Я сделал первый глоток и волна тепла прокатилось по телу вместе с приятным вкусом. Как же я голоден!
– Фёдор, – я обратился к графу со всей серьёзностью. – Скажи мне, а что твои селяне выращивают, например, из корнеплодов?
Валери вдруг взглянула на румяные лепестки и сразу догадалась о причине смены темы. Дурой моя подруга точно не является, а коммерческая хватка у неё покрепче иных олигархов будет, так что девушка присоединилась к моему вопросу и выразительно замерла в ожидании ответа.
– К-картошку, в основном, – пояснил паренёк, удивляясь нашим просиявшим лицам.
– А пиво, или хмель тут бывает, ну, что-нибудь из слабоалкогольного? – уточнила Валери.
Фёдор совсем смутился от наших счастливых физиономий.
– К-конечно, – вновь обрадовал он нас ответом. – И квас х-хмельной, и пиво и медовуха. Всё, как и везде.
– Это хорошо! – подвела итог Лерик и взглянула на меня, словно лиса.
– Очень хорошо, – добавил я так, будто отзыв к паролю озвучил. – Есть над чем поразмыслить на сон грядущий.
Допив бульон, я почувствовал слабость и непреодолимую тягу прилечь, что вполне естественно в моём состоянии. Окинул взглядом кухонный этаж и обнаружил обычную лежанку. Наверное, обслуживающий персонал тут отдыхал.
Я поднялся с места, дошёл до неё и плюхнулся, сопровождаемый понимающими взглядами Лерика с молодым графом.
– Меня часок-другой прошу не кантовать! Устал я. Вздремну, – пояснил я друзьям своё физическое состояние, итак очевидное. – А вы тут трапезничайте, поболтайте о всяком. Мне вы совсем не помешаете, – заявил я, и моментом вырубился, да почти сразу после этой фразы.
Глава 4. Реалии положения и бегство в неизвестность
Проснулся я уже ближе к вечеру, если принять во внимание сгущающиеся сумерки за узкими окнами. Первым делом я принял вертикальное положение, протёр глаза и увидел Лерика.
Подруга сидит у камина на стуле и ест чипсы из корзины. Вид её мне не очень понравился, так как Валери смотрит в одну точку, туда, откуда исходят мерцающие всполохи огня. Они рисуют на противоположной стене колеблющуюся тень расстроенной девушки.
