— А почему ты улыбаешься капусте, хотела бы я знать? — спросила Морин.
Скарлетт улыбнулась своей подруге.
— Потому что наступила весна, и мы собираемся на пикник, — сказала она. И еще потому, что она получит Тару, она была уверена.
Скарлетт никогда не видела Форсайт Парк. Ходгсон-холл находился через улицу от него. Было темно, когда она пришла на церемонию открытия. Два каменных сфинкса располагались по обе стороны от входа. Дети мечтательно смотрели на чудовищ, на которых им было запрещено карабкаться, затем они побежали по центральной тропинке, на середине которой остановилась Скарлетт.
Фонтан находился на расстоянии двух кварталов от входа, но он был такой огромный, что был виден издалека. Арки и струи воды поднимались и падали, подобно сверкающим бриллиантам. Скарлетт была очарована.
— А сейчас подойди ближе, — сказал Джейми, — он еще лучше вблизи.
Яркое солнце создавало радугу в танцующей воде. Побеленные стволы деревьев, которые росли по обе стороны дорожки, вели к ослепительному великолепию фонтана. Когда она подошла к железной изгороди, окружавшей бассейн фонтана, ей нужно было закинуть голову назад, почти до головокружения, чтобы посмотреть на нимфу с высоко поднятым жезлом, из которого струи воды поднимались к небу.
— Я и сама люблю людей-змей, — сказала Морин, — они всегда выглядят так, как будто весело проводят время.
Скарлетт посмотрела туда, куда показывала Морин. Бронзовый водяной сидел в огромном бассейне на своем элегантно сложенном чешуйчатом хвосте, с горном, прижатым к губам.
Мужчины развернули коврики под дубами, которые выбрала Морин, а женщины поставили свои корзины. Мэри Кейт и Кэтлин разрешили маленькой девочке Патриции и малышу Кейти поползать по траве. Старшие дети бегали и прыгали, играя в какие-то собственные игры.
— Я дам своим ногам отдохнуть, — сказала Патриция. Билли помог ей прислониться спиной к стволу дерева.
— Иди, — сказала она раздраженно, — необязательно проводить со мной весь день.
Он поцеловал ее в щеку, снял ремни концертины с плеча и положил се рядом с ней.
— Позже я сыграю прекрасную мелодию, — пообещал он и побрел к группе играющих в бейсбол.
— Давай, иди к ним, Мэтт, — предложила она своему мужу.
— Идите все, — сказала Морин.
Джейми и его сыновья отправились бегом, за ними брели Колум и Джералд с Мэттом и Вилли.
— Они захотят есть, когда вернутся, — сказала Морин довольным голосом. — Хорошо, что мы припасли еды для целого войска.
Скарлетт с нежностью смотрела на женщин своей семьи, чувствуя такую же любовь к мужчинам, когда они вернулись, неся свои шляпы и сюртуки, с расстегнутыми воротничками и закатанными рукавами. Она отбросила свои классовые предрассудки. Скарлетт больше не задумывалась над тем, что ее родственники в Ирландии были слугами. Мэтт был плотником, Джералд у него — рабочим, Кейти была молочницей. Патриция горничной. Какое это могло иметь значение? Скарлетт была счастлива, что она принадлежит семье О'Хара.
Она сидела на коленях позади Морин.
— Я надеюсь, что мужчины не теряют времени зря, — сказала она. — На свежем воздухе и я проголодалась.
Когда осталось только два куска пирога и яблоко, Морин начала кипятить воду для чая на спиртовой горелке. Билли Кармоди взял концертину и подмигнул Патриции.
— Что сыграть, Пэтси? Я обещал тебе мелодию.
— Ш-ш-ш, не сейчас, Билли, — сказала Кейти. — Малыши почти спят.
Пять малюток лежали на коврике в тени дерева. Билли начал слегка насвистывать, затем подхватил мелодию на концертине, почти беззвучно. Патриция улыбалась ему. Она убрала волосы со лба Тимоти и начала петь колыбельную, которую играл Билли.
На крыльях ветра над темным волнистым морем
Ангелы спустились охранять твой сон,
Ангелы спустились охранять тебя.
Так прислушайся к ветру, летящему над морем.
Слушай ветер, несущий любовь, слушай дуновение ветра.
Рыбацкие лодки выплывают из лазури,
Охотясь за серебристой сельдью.
Серебро сельди и серебро моря,
Скоро они станут серебряными для меня и моей любви.
Слушай ветер, несущий любовь, слушай дуновение ветра,
Поверни голову, слушай дуновение ветра.
Тимоти открыл глаза.
— Еще, пожалуйста, — сонно попросил он.
— О, да, пожалуйста, мисс, спойте это еще.
Все удивленно посмотрели на странного молодого человека, стоящего рядом. Он держал поношенную шляпу в грубых грязных руках перед своей залатанной курткой. Он бы выглядел на двенадцать лет, если бы не клочья бороды, торчащие на подбородке.
— Я прошу у вас прощения, леди и джентльмены, — сказал он. — Я понимаю, что мешаю вашей вечеринке, но моя мать пела эту песню мне и сестрам. Она переворачивает мне душу.
— Садись, юноша, — сказала Морин. — У нас еще остался пирог, а также замечательный сыр и хлеб в корзине. Как тебя зовут и откуда ты?
Мальчик присел на колени рядом с ней.
— Дэнни Мюррей, миледи.
Он поправил жесткие черные волосы у себя на лбу, затем вытер руки об рукав и взял кусок хлеба, который Морин вынула из корзины. Он жадно ел.
Билли начал играть.
«На крыльях ветра…» — пела Кейти. Голодный парень проглотил кусок и запел вместе с ней.
«…слушай дуновение ветра…» — они закончили, три раза полностью повторив припев. Глаза Дэнни Мюррея блестели, как черные драгоценные камни.
— Ешь, Дэнни Мюррей, — сказала Морин. Ее голос был строгим. — Тебе понадобятся силы позже. Я собираюсь заварить чай, а затем мы хотим услышать еще твое пение. Твой ангельский голос, словно дар с небес.
Это была правда. Ирландский тенор парня был чистым, как у Джералда.
О'Хара занялись приготовлением чая.
— Я выучил новую песню, может, вам понравится, — сказал Дэнни, когда Морин стала разливать чай. — Я с корабля, который останавливался в Филадельфии перед тем, как пришел сюда. Спеть ее вам?
— Как она называется, Дэнни? Я могу ее знать, — сказал Билли.
— «Я возьму тебя домой».
Билли покачал головой.
— Я буду рад выучить ее с твоей помощью.
Дэнни Мюррей улыбнулся.
— Буду рад показать ее тебе.
Он отбросил волосы с лица и набрал воздуха. Потом он приоткрыл губы, и песня полилась, как блестящая серебряная нить.
Я снова возьму тебя домой, Кэтлин.
Через океан, бурный и широкий.
Туда, где когда-то было твое сердце.
С тех пор, как ты была моей прекрасной невестой,
