Нет, надо все равно два.
Я покосилась на лестницу, ведущую наверх. В лифте сделала непроизвольный глубокий вдох, но почувствовала только запах сигаретного дыма, запах собачьей мочи и хлора. Поставив палец возле ряда с кнопками, я и вела его вниз, пока они включались и выключались одна за другой, и даже успела выскочить из подъезда раньше, чем двери лифта закрылись.
Но чуда не случилось – «Лендровера» не было. То ли Ярослав рано уехал, то ли не возвращался с ночи.
Когда автобус подъехал к повороту, я даже замедлила шаг. Но он тащился как больная беременная черепаха, и к остановке мы прибыли одновременно. Все равно я в него не села, даже глядя водителю прямо в глаза. Нельзя!
В метро левый эскалатор, как назло, не работал. Дежурные возились, протирая ступени, а я прислонилась к стеночке, доставая телефон. Всего-то минут пятнадцать пришлось подождать, и можно ехать дальше. На левом, левом, левом эскалаторе!
Конечно, я уже опаздывала. Но список закупок по дороге к офису перечисляла медленно, тщательно и по порядку, временами даже останавливаясь, если мне казалось, что я могу забыть следующую позицию. Но все было четко – он закончился как раз под эстакадой.
Все будет хорошо. Я не могу больше выносить свою черную полосу, поэтому должна быть белая. Должна.
К счастью, Сергея Андреевича еще не было на месте, поэтому за опоздание мне не влетело.
Все время, прошедшее с нашего неудачного обеда, он общался со мной подчеркнуто по-деловому. Даже для того, чтобы указать на завернувшийся воротничок блузки, вызывал в свой кабинет и только там вежливо просил поправить. Перед партнерами обращался по имени-отчеству. Обедали мы все дни конференции вместе с ними, но только со мной начальник общался исключительно холодно и формально. Своей секретарше он приносил кофе к десерту, а меня игнорировал.
Я, впрочем, не обижалась. У меня и без того шла кругом голова от затопленных квартир, намеков Яра, работы допоздна и недосыпа.
Полностью согласна, что наши отношения должны оставаться исключительно деловыми. Хотя, по-хорошему, можно было бы и поговорить нормально.
Но сегодня…
Все изменилось.
Уже не было нужды выяснять отношения.
Ночь с Яром перекрывала по нервному напряжению десять конференций, пять потопов и один пожар.
Чтобы не перебирать мысленно каждую минуту субботнего вечера и воскресного утра, я отправилась на кухню раскладывать пакетики с разными сортами чая по деревянным коробочкам. Занятие это, хоть и требовало внимательности и сосредоточенности, все же было слишком медитативным и оставляло чересчур много простора для свободных мыслей.
К счастью, вслед за мной на кухню заскочила разогреть сандвич новая девочка-бухгалтер – потрясающе оптимистичная хохотушка, на голос которой даже наши буки-программисты поднимали головы и улыбались.
Увидев меня, она искренне обрадовалась:
– Ева! Ты давно не заходила! Завела собственный запас шоколадок?
Я улыбнулась:
– Я на диете.
Она окинула меня скептическим взглядом и хмыкнула:
– Ну и зря. Хотя дело твое. Не знаешь, куда главный смылся?
– Наверное, корейцев провожает.
Я разложила ромашковый чай рядом с каркаде и перешла к ванильному. Сначала идут цветочные, потом со специями, потом фруктовые, потом романтические названия вроде «Ночи в апреле» и «Пылающего заката» и в конце чистые сорта, без добавок.
Очень важно не перепутать.
Просто важно, и все.
– Корейцы еще ночью улетели, – заметила девочка. – Прикинь, он тут по представительским расходам проводил букеты цветов. Интересно, для кого?
– Для корейцев? – предположила я, а сердце бухнулось куда-то в живот. Не дай бог, пионы…
– Там одни мужики. И ты думаешь, он им в самолет букеты совал?
– Что за цветы-то? – небрежно спросила я.
– Ромашки какие-то… Эти, как их, герберы!
Она цапнула пакетик чая из коробочки:
– «Летящий дракон»… Чай из чешуи дракона? Или ты тут алхимией подрабатываешь?
– Из крылышек эльфов, – буркнула я, пытаясь разобраться в своих чувствах по поводу Сергея Андреевича и цветов, оказавшихся не пионами и не для корейцев.
– Ты чего такая бука? – Она бросила пакетик с драконьим чаем в коробочку с ромашковым.
Я моментально психанула:
– Можно не мешать мне работать? Я ваши проводки не путаю и отчеты не мешаю составлять!
– Прости… – Она переложила пакетик в нужную коробку и, испуганно оглянувшись, сбежала, чуть не забыв свой сандвич.
Я достала пакетик и перевернула, потому что она положила его вверх ногами. Теперь надо перепроверить остальные, вдруг успела перемешать?
Бухгалтерия вечно считает, что только у них важная работа, требующая внимательности!
Закончив с коробочками, я некоторое время посидела за кухонным столом, глядя в никуда. Еще в метро мне пришла в голову одна страшная мысль, и я изо всех сил пыталась от нее отделаться. Но, похоже, не помогли даже пакетики с чаем, и моя рука, совершенно без участия мозга, потянулась в карман к телефону, открыла Гугл и забила в поиск имя «Елена Полевая».
Любопытство сгубило Еву…
Я успела увидеть только одну фотографию крышесносной блондинки, сияющей неземной красотой. Даже на крошечной картинке с новостного сайта было видно, какая она холеная, яркая и обаятельная.
Идеальная пара для инопланетянина Яра.
– Ева! Ты чем занимаешься?!
Я подскочила, выронила телефон и быстро спрятала руки за спину.
Сергей Андреевич стоял в дверях кухни и с удивлением наблюдал за моими странными телодвижениями.
– Отдыхаю! – отчиталась я.
На экране телефона мелькали разноцветные баннеры с фотографиями не до конца одетых светских дам. Не дай бог, начальник подумал, что я в рабочее время по порносайтам лазаю.
Хотя, лучше бы по порносайтам.
– Зайди ко мне сейчас. Есть разговор.
Я поспешно кивнула и перевернула телефон экраном вниз.
Сергей Андреевич поднял бровь, но комментировать не стал, развернулся и ушел.
Вот что ему стоило поговорить со мной прямо тут? Опять это подчеркнуто рабочее отношение. Только в кабинете, у всех на глазах, в четкой иерархической позиции «начальник – подчиненная».
После нашего прокола в «Эзопе» логично было притормозить с личными отношениями, но это уже переходит все границы.
Я аккуратно подняла телефон, как опасное насекомое – за спинку, нажала на кнопку выключения и убрала в карман.
Зачем я полезла смотреть? Ведь и без того понимала, что если Яр так восхищается этой женщиной, то она будет как минимум равна ему, а может, и круче. Не он выбирал ее – она снизошла.
