– Прошу прощения за задержку, – хмуро сказал он, провернул ключ в замке и распахнул ее, а затем покраснел и так же быстро закрыл обратно. – А давайте проведем совещание не здесь?
– Ректор Денвер, – взыграло мое хваленое любопытство, – в любой другой аудитории мы не поместимся, да и там студенты, а перерыв не такой уж долгий. Позволите?
Толкнула дверь, преодолев сопротивление Рея, – и замерла на пороге. На трибуне сидела девица. Из одежды на ней были только длинные рыжие волосы, которые слегка прикрывали грудь, и больше ничего.
– Ну, чего же ты ждешь, душка? – поманила она ошеломленного ректора. – Я вся твоя.
Я покачала головой и щелкнула пальцами. Иллюзия растаяла, и послышался дружный хохот, а Рей сжимал и разжимал кулаки. Его лицо было белым от ярости. Да уж, нарочно не придумаешь и врагу не пожелаешь.
– Прошу простить, совещание придется отложить, – сказал он холодно. – Декан Дейлис, пригласите студента Риада в мой кабинет. Спасибо за понимание.
И пошел прочь. Похоже, Энджелу достанется. Интересно, почему Рей решил, что это именно он? Наверняка был повод. Я пожала плечами. Пусть братья разбираются между собой. Но Энджел – мой студент, и не годится бросать его на произвол судьбы и ректора. Пришлось подняться этажом выше, отыскать среди студентов блондинисто-бирюзовую макушку и позвать:
– Энджел Риад, вас ждет в кабинете ректор Денвер.
– А что случилось? – безмятежно поинтересовался тот, но по демонятам, пляшущим в глазах, поняла: дамочка точно его рук дело. Ну и фантазия!
– Ректор расскажет вам сам, – ответила я и пошла вперед, убедившись, что Энджи следует за мной. Ох, Энджи, Энджи. Учитывая настроение Мышонка, я ставила на то, что разговор будет не из приятных.
У кабинета ректора никого не было. Я постучала и приоткрыла дверь, дождавшись ответа:
– Ректор Денвер, я привела студента Риада.
Рей сидел за столом – без пиджака, который висел на спинке кресла, чуть растрепанный и бесконечно злой.
– Пусть войдет, – ответил ректор.
Я чуть подвинулась, пропуская Энджела, и сама намеревалась войти следом.
– Вы можете быть свободны, декан Дейлис, – холодно сказал Рей. – Это будет семейный разговор.
Я мысленно пожелала Энджелу удачи и закрыла дверь. Но приемная была пуста, а любопытство – велико, поэтому наложила печати на дверь, ведущую из приемной, чтобы никто не помешал, а сама подкралась обратно. Даже заклинания использовать не пришлось, и так все было прекрасно слышно.
– Я требую объяснений! – как раз рычал Рей.
– Каких объяснений, братишка? – В голосе Риада можно было уловить насмешку. – Ты что, не с той ноги встал?
– Ты и сам знаешь! Ладно прибор, демоны с ним. Но позорить меня перед всем университетом не позволю!
– Не понимаю, о чем ты, – продолжал потешаться Энджел.
– Если хотел, чтобы я подумал на кого-то другого, не надо было награждать девицу лицом моей бывшей невесты! – бушевал ректор. – Хотя даже если бы она выглядела иначе, кроме тебя некому.
– Боюсь, ты ошибаешься. Например, с прибором кто-то поколдовал раньше меня.
Я замерла, боясь дышать. Расскажет? Неужели понял, что это была я?
– И кто же? – угрюмо спросил Рей.
– Мне почем знать? И знал бы – не сказал. Но там была маленькая мощность, я чуть добавил.
– Энджи, ты хоть понимаешь, что творишь? Кто-то мог пострадать. Ладно я, а студенты?
– Рей, я, по-твоему, идиот?
– Да! И знаешь что? Я и так долго терпел. Теперь ни одну твою выходку покрывать не стану. Хочешь уйти из университета? Уходи. Хочешь и дальше вести ночной образ жизни? Твое право! Только когда тебя в следующий раз попытаются убить, нечего бежать ко мне и просить о помощи.
– И не прибегу! – Голос Энджела звенел от напряжения. – Слишком много чести, господин ректор. Тем более что вам совершенно плевать, жив я или нет.
– Если бы мне было плевать, я бы не стал переводиться в этот захудалый университет.
Захудалый университет? Я потеряла дар речи.
– А я тебя и не просил.
– А кто виноват, что только здесь есть подходящая для тебя специальность? Но нет, тебе нравится выводить меня из себя!
Никогда не думала, что Мышонок может так орать. Стало даже не по себе.
– А тебе нравится тыкать меня носом, как котенка. Да, вот такое я дерьмо, братишка! Но я от тебя тоже не в восторге. Ты забыл о нас на много лет. Я хочу понять одно. Почему? Почему из всех моих родных остался только ты? Почему не наоборот?
– Предпочтешь видеть меня мертвым? – холодно осведомился Рей.
– Я такого не говорил! – Энджи кричал так, что закладывало уши.
– Только что сказал.
– Да нет же! Я не это имел в виду.
– Убирайся. Пошел вон с глаз моих! Еще раз о тебе услышу – отправляйся в свой особняк и сиди там, запершись на все замки. Трясись и дальше от страха.
– Я не просил меня оттуда забирать.
– Я сказал, пошел вон!
Я поторопилась вылететь из приемной, пока меня не застали на месте преступления. Конечно, выкрутилась бы. Сказала бы, что беспокоилась за Энджела, и извинилась. Тем более это было правдой, потому что сейчас Рей меня пугал. Замерла в коридоре, чтобы отдышаться, и мимо меня пронесся взмыленный Энджел. Собиралась было пойти за ним, но потом остановилась и обернулась. Дверь приемной так и осталась распахнутой настежь. Вздохнула, называя себя последними словами, и пошла туда. У меня тоже были жуткие отношения с сестрами и братом, поэтому я понимала Рея. Мы в пылу ссоры говорили друг другу еще более запоминающиеся вещи. Потом жалели, но сказанного не воротишь.
Постучала в наглухо закрытые двери кабинета.
– Приходите позднее, – раздался голос ректора.
– Рей, это я, Аманда. Можно войти?
– Нет.
Но я уже открыла дверь, закрыла за собой и навесила заклинание. Рей сидел за столом, откинув голову на спинку кресла. Нелепые очки лежали на столе, и теперь я могла видеть его лицо без этих уродующих стекол. Совсем другой человек…
– Аманда, давайте с рабочими вопросами после, – взмолился он.
– Я не с рабочим вопросом, – подошла ближе, подумала – и села напротив. – Рей, так уж вышло, что вы начали спорить с Энджелом раньше, чем я успела уйти.
– Вы все слышали? – устало спросил ректор.
– Да. Простите, я не хотела.
– Ничего страшного. Это не первая наша ссора и не последняя. Энджи никогда не угомонится.
– Почему?
– Сложно объяснить. – Рей пожал плечами. – Когда он был маленьким, мы дружили. Да, я на четырнадцать лет его старше. Может, в этом все и дело. Знаете, обычно в семьях бывает, что когда мать второй раз выходит замуж, то ребенок от первого брака начинает ревновать. У нас вышло наоборот. У меня сложились замечательные отношения с отчимом, я искренне считал его вторым отцом. А Энджи, когда подрос, начал ревновать. Ему казалось, что мне уделяют больше внимания, что его не замечают. Тогда я уехал, и теперь, как видите, он обвиняет меня уже в этом. А зачем было приезжать домой, если каждый мой визит заканчивался скандалом? Энджи меня ненавидит.
