Он шутит? Да я этого жду уже полчаса!
— А можно изменить направление силы?
Я не хочу менять планы из-за какой-то там несовместимости.
— Можно. — Эльф неторопливо направился к лестнице, ведущей на второй этаж, я поспешила следом. — Путем различных ритуалов, медитаций, воздействий на психику, короче, различными методами.
Лаборатория занимала весь третий этаж и действительно походила на место, где проводят опыты и эксперименты. На белоснежном полу была вычерчена черной краской пентаграмма, в центре которой неизвестный художник изобразил глаз — очень натуралистично, мне даже показалось, что он на меня смотрит. Вдоль стен стояли стеллажи, на которых располагались мешочки, коробки, стеклянные сосуды. На столе возвышалась реторта, рядом горелка и стеклянные конусы, пахло сушеными травами и чем-то едким.
— Стань в центр.
Август указал рукой на пентаграмму.
Я послушно встала на черный глаз, ожидая следующего указания.
— А теперь сосредоточься и представь, что вокруг тебя стена.
— Из чего? — решила я решила на всякий случай, а то вдруг это важно?
— Из чего хочешь, главное, чтобы она была крепкой и смогла тебя защитить.
Август стоял напротив окна и с легкой улыбкой следил за мной. Обалденные глаза! Такая глубокая синева.
— Адель, не отвлекайся!
Как тут не отвлекаться, когда напротив стоит до умопомрачения красивый мужик, которого даже можно потрогать? Эльф издал короткий смешок.
— Сосредоточься.
Я разозлилась сама на себя и представила, как вокруг меня вырастает серая каменная стена, наподобие той, что я видела на развалинах замка, когда путешествовала по Карпатам. Когда моя воображаемая стена достигла макушки, я придумала ей башенки и украсила их флагами.
— Я в домике!
Август тихо засмеялся, от его мелодичного смеха по телу словно перышком провели. Это было очень необычно и волнительно.
— Ну что же, лунная колдунья, вот ты и попалась.
И в меня полетел огромный сгусток огня!
Я на мгновение замерла, а потом поняла, что огонь летит как-то медленно, видно, чтобы я успела сбежать или что-то предпринять. Мамочки, что делать, да я сейчас сгорю, и следов от меня не останется! Огнетушитель! Мне срочно нужен огнетушитель! И волшебная палочка, как у Гарри Поттера! Потому что без нее я огнетушитель точно не получу. А если вообразить его, как вообразила стену? Я, прищурившись, смотрела на летящий ко мне огненный шар, представляя, как его покрывает пена, как шипит под ней огонь, превращаясь в пар, как стекают на пол капли влаги вперемешку с ошметками пены…
Проблема была в том, что я никогда не видела, как работает огнетушитель, не приходилось, к счастью. Поэтому и ничего у меня не получилось. Думай, Лина, думай! Нет кислорода, нет огня! Я зажмурилась и представила себе ведро. Бац — и оно плотно накрывает огненный шарик, прижимая его к мокрому полу. Почему мокрому? Так я до этого вылила из ведра воображаемую воду.
— Забавно, — услышала я веселый голос эльфа. — Открой глаза, непредсказуемая моя.
Я открыла один глаз, потом осмелела и открыла второй. На полу стояло и жутко воняло перевернутое пластиковое ведро с оплавленным днищем.
— Что это за гадость?
Эльф небрежным движением кисти развеял ведро, по комнате пролетел легкий ветерок, и запах жженого пластика исчез, сменяясь свежестью утреннего леса.
— Пластмассовое ведро, — вздохнула я. — Искусственный материал моего мира. Но как я смогла вызвать его сюда?
— Не знаю.
Эльф развел руками. Врет. Все он знает, просто говорить не хочет.
— Ладно, знаю. — Видно, Август понял по выражению моего лица, что я ему не верю. — Но для чистоты эксперимента не стану тебе рассказывать. Итак, в чем твоя ошибка?
— Я нечетко дала команду воображению. Нужно было представить железное ведро.
— Нет, моя дорогая ведьмочка, нужно было просто приказать огню потухнуть или дать ему долететь до защитного кокона и проверить, сможет ли он пробить его.
— А вдруг бы смог? — обиделась я.
Я так старалась, а он даже не похвалил. А ведь у меня получилось!
— Считаешь, я бы это допустил, недоверчивая моя?
Да кто же тебя знает, таинственный мой, ведь ты тоже не просто так появился на моем пути, весь из себя такой невозможно красивый и загадочный. Так что доверять тебе полностью, пожалуй, поостерегусь. Я мысленно показала эльфу язык и скорчила безразличное лицо.
— Отлично, — радостно улыбнулся Август. — Огонь не твоя стихия, но ты с ним справишься.
— А что — моя? — задала я закономерный вопрос и взвизгнула, потому что комната исчезла!
Я стояла в центре пентаграммы, а вокруг билась о невидимые стены вода. Чистая, прозрачная и даже на вид теплая. Хм… Я обожаю воду. Плавать научилась раньше, чем ходить, и всегда в воде чувствовала себя лучше, чем на земле. Вода давала ощущение свободы, словно у меня вырастали за спиной крылья, и я взлетала. Ба шутила, что в прошлой жизни ее внучка была русалкой, и мне нравилась эта идея. Поэтому я не испугалась, а, наоборот, обрадовалась долгожданной встрече, протянула руку, чтобы окунуть пальцы в приятную прохладу.
— Здравствуй, милая, — шепнула с улыбкой.
Это было странно, но я чувствовала, как отзывается покалыванием в пальцах стихия, как она ласково и нежно окутывает руку, щекоча легким течением. Мне захотелось сбросить платье и нырнуть, слиться с зовущей меня глубиной, плыть …
— Достаточно.
Задумчивый голос Августа вывел меня из транса, я вздрогнула и оглянулась. Лаборатория.
— Вода. Удивительно.
— Почему?
Я все еще находилась под впечатлением от последнего испытания и не могла не улыбаться.
— Потом расскажу. Продолжим?
— Ветер не надо!
Я слишком хорошо помнила, как один раз попала под дождь с порывистым шквалистым ветром, как меня швырнуло на мокрый асфальт и протащило по земле, пока я не ухватилась за железный столб светофора. Там меня и поймал пробегающий мимо парень, он и домой привел, потому что я уцепилась за него так, что он не смог разжать мои пальцы. Мне тогда было восемь лет, и я шла из школы. Это было страшно. Страшно, когда ты не контролируешь тело, когда тебя швыряет, как бумажку. А еще было больно, саднили ободранные локти и коленки. Этот кошмар до сих пор иногда мне снится.
— Со страхами нужно бороться, Адель, иначе они завладеют твоим разумом, подчинят себе, погубят. Приготовься.
— Как? — заорала я, чуть не плача.
Гад! Знает же, что мне страшно, страшно до спазма в легких, до дрожи в коленках, но все равно подвергает опасности. Сволочь!
