Между тем Джерри Лоуренсу, следователю чикагской полиции, позвонила транссексуалка Донита Гэнзон, которая хорошо помнила парня с татуировкой «Тим Ли». От нее мы узнали следующее: О'Рурк упоминал, что какой-то Гейси предложил ему работу, а потом отказал. Донита спросила, не гей ли Гейси, на что О'Рурк лишь улыбнулся. Однажды ночью в начале первого Тим сказал, что выйдет за сигаретами, и больше Донита его не видела.
Фрэнка Лэндингина, еще одного «пловца», друзья последний раз видели 4 ноября утром. Тело нашли через восемь дней. Причина смерти – асфиксия. Рот был заткнут его трусами, и похоже, Лэндингин захлебнулся рвотой. Вскрытие показало, что где-то за полчаса-час до смерти жертва плотно поела (судя по найденным в желудке росткам фасоли, блюдо китайской кухни) и имела сексуальный контакт: семенные пузырьки были пусты.
Поговорив с членами семьи и друзьями, полиция выяснила, что девятнадцатилетний Лэндингин не был примерным юношей: наркотики, проституция, сутенерство, связи с нортсайдской бандой. Он не работал, но всегда был при деньгах. В год перед исчезновением Лэндингина арестовывали раз шесть, в основном за побои и угон автомобилей. Следователям не удалось доказать, что Гейси контактировал с Лэндингином, но метод убийства (в особенности трусы во рту), гомосексуализм и сбыт наркотиков в районе, где Гейси искал жертв, указывали на возможную связь.
В ответ на нашу просьбу помочь в поисках тела Роба Писта власти округов Гранди и Уилл связались с пожарными, и те в субботу перед Рождеством выслали несколько лодок. Они прочесали около семидесяти километров, с воздуха местность исследовал вертолет. Через неделю после Рождества поиски возобновились, на этот раз при участии дайверов из местного клуба.
Однако усилия не дали результата. Грег Бедоу, Фрэнк Нолан и Билл Вард, наблюдавшие за поисками в первые дни, поговорили с лодочниками и рабочими шлюза и выяснили, что все зависит от множества нюансов, и Роба могут как найти к весне, так и не найти вовсе.
Сброшенные в воду тела сначала тонут. Когда процесс разложения зайдет достаточно далеко и в теле накопится большой объем газов, оно может всплыть. Однако в холоде труп разлагается медленнее, и Роб может всплыть лишь через несколько месяцев.
Также многое зависело от состояния жертвы. В полиции округа Уилл рассказали, что им известны случаи, когда тело в состоянии трупного окоченения опускалось на самое дно и застревало в иле наподобие статуи. Такие трупы оказывались на поверхности разве что благодаря волнам, вызванным проплывающими судами.
Часто мешали и баржи. Тело могло застрять в канатах и буксирных тросах и добраться от Иллинойса до самого Нового Орлеана, или застрять под флотилией барж, время от времени встающих на якорь, или его вовсе могло разрезать винтом.
Берега реки были испещрены бухточками, в которых образовывался лед, на дне русла скапливался мусор и коряги. Утопленник мог «спрятаться» где угодно.
Расклад был удручающим, но 28 декабря нам сообщили, что с буксира заметили тело. Если это Роб Пист, Гейси будет проще обвинить в убийстве.
Мы с Бедоу, Хейном и Уэйном Фиеро из отдела законодательного надзора находились в участке, когда поступил звонок. Мы сели в машину Фиеро и помчались на юго-запад.
Тело заметили с буксира где-то в километре от моста 1-55. Уже начинало смеркаться. Лодка дождалась прибытия пожарных, которые увезли труп в Нью-Ленокс.
Нам с Бедоу было бы тяжело смотреть на тело: за время общения с семьей Листов Роб стал нам почти родным. Даже зная, что он попал в реку уже мертвым, я не мог перестать думать, как ужасно оказаться в такой холодной воде. Тело раздулось до неузнаваемости, кожа облезла, но было очевидно, что перед нами юноша весом около 68 килограммов. Однако нас озадачил рост: неизвестный был слишком невысок, 158 сантиметров. Я поднялся к коронеру Карлу Куртцу и спросил, могло ли тело уменьшиться в размерах. Да, ответил он, на 3–6 сантиметров. Но даже это не объясняло несоответствия, ведь рост Роба составлял 176 сантиметров.
Пока мы с Бедоу совещались в уголке, один из местных полицейских спросил, был ли Роб обрезан. Мы позвонили Козензаку, и он выяснил: Робу делали обрезание. Покойник же обрезан не был.
Через два дня жертву опознали по отпечаткам пальцев. Это был двадцатилетний Джеймс Маззара из Элмвуд-парка. У него имелись приводы за хранение марихуаны и порчу имущества, оба за прошедший год. Я отправил Бедоу и Джо Хейна поговорить с семьей.
Дверь открыла девушка. Это была Аннет, сестра Джеймса. Отца дома не оказалось, и полицейские попросили позвать мать. Было видно, что семья ожидала плохих новостей. Полицейские рассказали обо всем Аннет, и та перевела их слова на итальянский для матери. Та вскрикнула и зарыдала, девушка тоже плакала. По телевизору шли новости, и на экране промелькнула фотография Гейси. Мать что-то быстро проговорила, Аннет перевела:
– Это он, сделал? Он, да?
Полицейские не знали ответа.
Немного успокоившись, Аннет отвела офицеров на кухню. Последний раз семья видела Джеймса на День благодарения. Когда он не появился на Рождество, родственники заподозрили неладное, но не стали сообщать о пропаже. Юноша жил в Чикаго, но Аннет не знала точного адреса, только номер телефона и название улицы – Кларк. Насколько ей было известно, брат работал в сфере строительства. В День благодарения он сказал, что у него все в порядке и волноваться за него не нужно. Также в разговоре он упомянул название бара, и после исчезновения брата Аннет с друзьям уже искали его там. Бар оказался заведением для геев. Полицейские спросили, были ли у Джеймса прозвища. Девушка ответила, что друзья звали его Мо Джо. А Гейси по пути в тюрьму упоминал, что его предпоследней жертвой был «какой-то Джо» из Элмвуда. Прозвище Джеймса подходило к такому описанию.
По запросу прокуратуры штата – и из желания, по его словам, «упорядочить показания» – на второй неделе пребывания в тюремной больнице Гейси поговорил с одним из моих людей и несколькими полицейскими шерифа. 3 января в 16:00 Ларри Финдер, Грег Бедоу и Фил Беттикер вошли в больничную библиотеку/ переговорную, где их уже дожидались Гейси и Сэм Амирант. Позже к ним присоединились Фрэнк Браун и Джо Хейн.
– Привет, Ларри, – поздоровался Гейси, и все мужчины обменялись рукопожатиями.
Арестант был гладко выбрит и пребывал в отличном расположении духа. Он сел во главе стола, Амирант – по правую руку от своего подзащитного.
– Вы верите той ерунде, которую сочиняет пресса? – сразу спросил Гейси. – Они хотят раскопать кафе «Винстон айскрим» в Стейт-энд-Дивижн только потому, что я там работал и кому-то почудился странный запах. Поэтому я хочу вас попросить: не надо вешать на меня каждый найденный труп.
По словам подрядчика, вскрывать пол в магазине пустая затея: тел там нет. Финдер кивнул и сообщил, что обвиняемый не обязан говорить с полицейскими, и зачитал ему права. Как и на предыдущих допросах, Гейси закончил за него. Затем повторил несколько фактов, о которых уже рассказывал раньше, и ответил на вопросы полицейских.
