Тогда Бедоу не знал, чем успокоить скорбящего отца, и в итоге сказал:
– Послушайте, я ума не приложу, чем облегчить ваши страдания. Можете считать, что в вашего сына попала молния. Это просто случайность. – По мнению Грега, невозможно было по-другому объяснить случившееся несчастным родителям. – Гейси убил пятнадцатилетнего сына Листов безо всякой причины, только потому, что тот ему понравился. Этому нет разумного объяснения. Таково мышление серийного убийцы. Как только он положит на кого-то глаз, человек становится ходячим мертвецом. Вот что я сказал Гарольду Листу, поскольку правда была слишком страшна.
Грег Бедоу был свидетелем казни Джона Уэйна Гейси-младшего. Утром 9 мая 1994 года заключенного перевезли из исправительной тюрьмы Менард в Стейтвилл на казнь. Смерть Гейси зафиксировали в 12:58. Он стал вторым казненным в Иллинойсе с 1977 года, когда в штате возобновили высшую меру наказания; первым в 1990 году казнили обвиненного в двойном убийстве Чарльза Уокера.
Казнь Гейси несколько отличалась от казни Уокера. Процедуру отложили на 10 минут, и операторы задернули занавески, чтобы подсоединить клапан. Когда все было готово, процесс исполнения приговора возобновился. Бромид панкурония вновь стал поступать в вену на правой руке Гейси, вызывая остановку дыхания. К этому моменту приговоренный уже спал под дозой тиопентала натрия. Третье вещество, хлорид калия, вызвал остановку сердца.
Грег Бедоу помнит возгласы других свидетелей. Сам он молчал.
– На самом деле, – говорит он, – ничего ужасающего или шокирующего в этом не было. Мой отец умер от сердечного приступа, а мать – от рака груди. Если бы у меня был выбор, я бы лучше выбрал такой конец, как у Гейси. Ничего ужасного или неестественного в его кончине не было. А вот дети, которых он убил, приняли ужасную противоестественную смерть.
Последними словами Гейси были: «Поцелуйте меня в задницу».
Майкаль Брехт, член отряда «Дельта»
Холодным мартовским вечером я сидел в кофейне Дес-Плейнса со своим другом Майком Альбрехтом. Мы несколько часов проговорили о расследовании дела Гейси. Альбрехт с напарником Дэйвом Хашмейстером вели слежку за подозреваемым.
Поначалу у них не было никаких инструкций. С самой первой ночи Альбрехт решил, что будет следовать за Гейси в любом общественном месте, чтобы заставить подрядчика ощутить себя не в своей тарелке. Они хотели уличить его в причастности к исчезновению Роба Писта и не собирались отпускать ни на шаг.
Машина отряда «Дельта» следовала за Гейси повсюду. В основном он занимался повседневными делами. Прошла неделя, и Джон пригласил Альбрехта с Хашмейстером на ужин. Они согласились. Гейси часто платил за весь столик и, разумеется, рассказывал кучу историй. Майк поясняет:
– Джон был хвастуном и наслаждался присутствием слушателей, пусть и невольных.
Тогда Гейси начал выделять Альбрехта среди остальных дельтовцев. Когда я напомнил Майку об этом, он фыркнул:
– Я и правда ему нравился. Уж не знаю, из-за светлых волос или чего еще, но мы с ним вполне ладили.
Альбрехт шутит на этот счет, но факт остается фактом: он нравился Гейси намного больше Хашмейстера. Майк куда спокойнее напарника, и его не раздражали привычки подрядчика и его наглость.
– Гейси был самовлюбленным, – объясняет мне Альбрехт. – Он постоянно пытался произвести впечатление на других.
Наблюдая за общением Гейси с друзьями и коллегами, полицейские только диву давались, сколько людей действительно хорошо относится к Джону. Альбрехт подтверждает:
– Многие искренне любили и уважали его.
Но когда расследование продолжилось, Гейси понял, что полиция подобралась слишком близко. И тогда его наглость превратилась в отчаяние.
Майк рассказывает, как изменился настрой Джона:
– Его друзья и знакомые начали относиться к нему либо с подозрением, либо со страхом. В любом случае друзья потихоньку от него отворачивались, и к моменту ареста его уже все бросили.
Тогда Гейси хотел говорить лишь с Альбрехтом и Хашмейстером, так что им пришлось сидеть с ним в допросной. Майк утверждает, что за все годы работы в полиции ему еще не встречались такие личности:
– Когда ловишь преступника, он надеется вызвать сочувствие. Обычно задержанные пытаются перетянуть собеседника на свою сторону, но не Гейси. – Глядя мне прямо в глаза, Майк добавляет: – В нем не было ни капли раскаяния. Во всем он винил детей: мол, они сами хотели денег, или секса, или чего он там еще навоображал.
Альбрехт ждал, что насильник ощутит вину за содеянное, но так и не дождался.
– Гейси в принципе не хотел брать ответственность на себя, – поясняет Майк.
И со временем становилось только хуже. Когда Гейси попал в больницу с притворным сердечным приступом, он первым делом спросил Альбрехта:
– Вы были в подполе?
– Да.
– Для этого и нужна известь. Чтобы скрыть запах. Альбрехт признается, что никогда не забудет ответ Гейси и его бесстрастные манеры:
– Он так прямо и объяснил. Словно речь шла о паре пустяков.
Гейси наслаждался своей скандальной известностью. Он был на первых полосах всех газет, его имя знал каждый, и вот тогда он начал привирать. Альбрехт припоминает, как Гейси увеличил число своих любовников с пятидесяти до пяти сотен.
Но полицейские уже знали, как вывести его из себя.
– Он ненавидел, когда его называли гомиком, и мы пользовались этим, – усмехается Майк.
Через несколько лет Альбрехт, уже будучи майором, еще раз встретился с Гейси.
– Однажды сижу я в кабинете, – рассказывает Майк, – и тут раздается звонок. Оказывается, Гейси выразил желание поговорить со мной. Мы немного поболтали. Он как-то узнал, что я стал майором, и поздравил меня, а потом заявил: «Знаешь, Майк, мне постоянно говорят, что я скоро выйду, так что готовь пресс-релиз». «Да пошел ты, Джон! – отвечаю я. – Ты хоть понимаешь, с кем говоришь?» «Сам ты пошел!» Вот так и общались. Я всегда считал Гейси вменяемым, – подчеркивает Альбрехт, – но для меня он был воплощением абсолютного зла.
Это отличное определение. Абсолютное зло. Именно поэтому людей неизменно привлекают подобные истории: сложно представить, что можно совершить столько убийств и при этом вести себя как обычный человек. Личность Джона Уэйна Гейси-младшего всегда будет завораживать публику: этот монстр с виду казался нормальным гражданином.
Дэйв Хашмейстер, член отряда «Дельта»
Поговорив с Майком, я не мог не связаться с его бывшим напарником Дэйвом Хашмейстером. Мы встретились в кафе, и я попросил рассказать о поздних ужинах с Гейси. Сама мысль о том, чтобы сидеть за одним столом с Клоуном-убийцей, большинству покажется чудовищной. Но для Дэйва и Майка это была работа.
– Я был слишком сосредоточен на задании, чтобы бояться, – поясняет Хашмейстер. – Мне жутко хотелось прищучить Гейси. Поначалу мы с Майком договорились, что никогда не пойдем к нему в дом, даже не знаю почему. Просто приняли такое решение. Во время тех ужинов в основном говорил Гейси, а мы с Альбрехтом просто слушали. – Полицейские надеялись, что подрядчик сболтнет что-нибудь о деле или даст подсказку насчет исчезновения Роба Писта. – Джон любил похвалиться, какой он важный и умный. Якобы у него самый успешный малый бизнес за всю историю человечества. Однажды он рассказал, как давал советы фармацевтам по раскладке товара: если хочешь что-нибудь продать, клади на уровне глаз.
