Я: А что насчет Чеда?
– Чед, мне кажется, был больше похож на Курта, – отвечает Пэвитт. – Очень чувствительный парень, деликатный, творческий человек.
В декабре песня «Spank Thru» «Nirvana» вошла в бокс-сет «Sub Pop 200». 27 сентября в студии «Reciprocal» трек был заново сведен и записан поверх оригинальной версии «Blandest». Это странная песня, можно даже сказать, отрешенная: мешанина эмоций от рока 60-х и речитативных фрагментов, приправленная сверху могучим ревом Курта. «Гранжевая» составляющая налицо – грязный гитарный звук, тяжелые ударные, дисторшн. Хотя, по правде говоря, это одна из самых слабых песен на том сборнике.
Бокс-сет, изданный тиражом в 5000 экземпляров, состоял из 19 песен на трех 12-дюймовых EP-пластинках и буклета; все это было упаковано в простую белую коробку. Несмотря на то что сборник был рассчитан на Северо-Запад, широта охваченных музыкальных стилей потрясала и опровергала утверждение о том, что «Sub Pop» являлся лейблом одного направления. Независимый поэт-битник Стивен Джесси Бернстайн соседствовал с неистовой поп-музыкой от «Beat Happening»;«Soundgarden» со своей энергичной песней «Sub Pop Rock City», инспирированной «Kiss», высмеивали «позицию» Сиэтла; «Mudhoney» перепевали «The Rose» Бетти Мидлер с восторженным задором; «The Walkabouts» и Терри Ли Хейл переосмысливали сладко-горькие мелодии кантри; в жестком рубилове «Tad» заключалась как будто квинтэссенция ярости, фрустрации и боли тысячи жизней, которые должны окончиться смертью. «Screaming Trees» играли кислотный блюз. «Nights And Days» здесь напоминали группу, оказавшую влияние на «The White Stripes» в самом начале их пути, – «The Gories»
[129]. «Fastbacks» играли поп – беспримесный и простой; «Girl Trouble» – чистый рок.
– Моя философия «Sub Pop» заключается в следующем, – говорил мне Пэвитт в то время. – Я три года работал в «Muzak» со многими из этих парней. Это была классическая корпоративная система. Начиналось все непринужденно и легко, но вскоре, как это всегда бывает в бизнесе, свобода выражения стала ограничиваться. И если восемь-десять часов в день вашу личную свободу ограничивают, наказывают за проявление творческого начала – это значит, что вы живете не в свободной демократической стране. Вы живете при режиме фашистской диктатуры. «Sub Pop» – это компания, созданная для поощрения свободы мысли.
– Которая, конечно, зависит от менеджеров, – добавил Джонатан. – Отправляешься посмотреть на группу одного из друзей и думаешь: «Да, это круто». Мы очень редко позволяем себе идти на риск. Я рискнул с «Nirvana».
В буклете было 14 страниц черно-белых фотографий от Чарлза Питерсона, никаких слов (кроме имен музыкантов или названий групп) – создавался неизгладимый визуальный образ длинноволосых музыкантов из Сиэтла и окрестностей образца 1988 года. Размытые линии движения; руки молотят воздух; фотографии гитар, в основном с живых выступлений – в руках у музыкантов; невероятно захватывающие, невероятно привлекательные.
Пэвитт и Поунмэн поступили умно: поручив одному фотографу запечатлеть всех музыкантов, они создали такой яркий образ своего молодого музыкального сообщества, какой им не удалось бы создать и с помощью тысячи слов.
Я: Одно время, казалось, все группы, заключившие контракт с «Sub Pop», в обязательном порядке записывались у Джека Эндино и фотографировались у Чарлза Питерсона. Насколько намеренным это было?
– Более чем, – отвечает Брюс Пэвитт. – Прежде всего, они оба делали свою работу великолепно. Я очень хотел создать индивидуальный стиль лейбла, держа в уме примеры «Blue Note» и «4AD»
[130]. Прекрасным примером служил «Factory»
[131], поскольку там большое внимание уделялось и дизайну, и процессу производства. Я хотел перенять все это. Панк-музыка казалась очень разрозненной, очень расхлябанной – за исключением «SST».
– Что касается графического образа, это было в основном видение Брюса, а также Джеффа Амента и Линды Оуэнс, нашего первого графического дизайнера, – говорит Джонатан. – Брюс изъяснялся очень просто. Он сразу же определял, что ему нравится и что не нравится в оформлении альбома.
Брюс вспоминает, как он впервые оказался дома у Чарлза и увидел его огромные фотографии на стенах.
– Все было именно так, – соглашается Джонатан. – Чарлз был основным компонентом, особенно в самом начале. Его фотографии – я ничего подобного никогда не видел. Снимки передавали саму суть этой музыки. Кроме того, они были отличного качества. Все было преувеличено: тяжелее тяжелого и максимально сексуально. По большому счету эти фотографии являлись противоположностью всему тому, что пользовалось популярностью в то время.
Фотография «Nirvana» в буклете «Sub Pop 200» была сделана во время первой официальной фотосессии Питерсона с группой – в начале того лета в Бейнбридже.
– Мы ехали по проселку, в магнитофоне играла кассета «Shocking Blue», – вспоминает Питерсон, – и занимались обычным «поиском натуры». Я ни хрена не представлял, как будет проходить эта фотосессия. Было неудобно, что Крист почти на две головы выше каждого из двух других участников группы. Они выглядели очень клевыми, слегка хиппанутыми. Курт был немыт, застенчив и очень хрупок. В конце дня мы в итоге сделали фотографию в поле с засохшими цветами. Все чувствовали себя неловко по этому поводу. Но, хоть нам это и казалось тупостью, фотографии получились достаточно милые.
– Шесть месяцев спустя после моего первого знакомства с ними они начали реально прогрессировать, – рассказывает Пэвитт. – Поворотным моментом я считаю выступление в «Annex Theatre» на 4-й авеню. Хотя они и настраивали инструменты по пять минут после каждой песни – было в них нечто. Мой друг из Олимпии, Дэйв Тодд, присутствовал на этом концерте и сказал: «Они будут новыми „Beatles“». Неожиданная реакция, потому что я не мог понять, шутит он или говорит серьезно; мне кажется, что я думал тогда примерно то же самое – хотя они были очень молоды, неопытны и не могли даже нормально настроить инструменты. Там творилась какая-то магия, а я не мог к этому даже притронуться.
– Реально я подсел на «Nirvana» после вечеринки по поводу выхода диска «Sub Pop 200», – говорит Джеймс Бердишоу. – Для продвижения альбома Джонатан и Брюс два вечера подряд, 28–29 декабря, устраивали вечеринки в клубе «The Underground», где выступали восемь их групп. «Nirvana» открывала первый концерт. Там было около сорока человек. Я стоял с открытым ртом – Курт начал играть свои мелодии. Я этого не ожидал. Такого таланта я и не подозревал в чуваке, который два месяца назад со своей группой «Squid Row» только и мог, что орать. Оставшийся вечер я не обращал внимания на другие группы; все, о чем я мог думать, – как же крута «Nirvana».
