Немного согревшись от быстрой ходьбы, она осмотрелась. Куда идти и что искать в мертвых землях, Вейн не представляла. Она старалась не задумываться, не вспоминать и даже не чувствовать, потому что любая мысль грозила обернуться новым потоком слез. Одно только понимание, что она идет по Мертвой Земле, населенной перерожденными, повергало ее в ужас. Правда, пока никого из местных она не встретила. А уже через пару часов Вейн начала думать, что было бы неплохо встретить хоть кого-нибудь, кому можно задать вопросы. Пусть и перерожденного.
Вокруг девушки все так же темнел чахлый редкий лес, с покореженными осинами и низкими сосенками, облепленными туманом. К нему Вейн уже тоже успела привыкнуть, даже перестала вздрагивать, когда он проплывал мимо, словно призрак. И по-прежнему никаких признаков жилья или людей. Или Темных.
Вейн шла, пока не почувствовала, что силы иссякли. Они просто закончились, и ни единого шага она больше сделать не сможет. Девушка села на мох, подтянув ноги и обхватив их руками. Раздраженно подумала, что могли бы и плащ какой-нибудь выдавать перерожденным, а заодно и карту местности, раз уж сама Тьма выбрала ее.
— Никакой заботы об избранниках, — пробормотала она себе под нос. В животе заурчало. Значит, и чувство голода Тьма тоже не отменяет. Это грустно.
Противный туман плавал рядом, задевал холодными кусками белесого нечто, и Вейн отмахивалась от него, как от назойливых мух.
— Есть тут кто-нибудь? — пробормотала она.
В странном лесу было по-прежнему тихо. Ни птичьих трелей, ни шороха звериной поступи, ни шуршания белок в раскидистых лапах ели. Тишина. Мертвая.
Вейн передернула плечами. На нее накатила слабость, охватило оцепенение. Ни двигаться, ни даже думать сил не осталось. Вейн не заметила, как ее глаза сами собой закрылись…
«Посижу немножко и пойду дальше…»— подумала она, погружаясь в дрему.
…Яркий солнечный свет льется сквозь витражные окна. Как удивительно, но в Храме Света пусто. Где же все люди? Вейн идет по проходу, прислушиваясь к гулкому эху шагов. А впрочем, какая разница? Она поднимает глаза и видит впереди Его. Своего нареченного. Своего единственного. Любимого. Александра. Она спешит к нему, торопясь как можно скорее оказаться рядом. И он подхватывает на руки, целует в шею, щеки, губы… но почему-то ей холодно. А Ксандр все целует, и ей становится все хуже от его поцелуев…
И странно, ведь ее нареченный— Ленар… А Ксандр умер.
Вейн открыла глаза и от неожиданности заорала от ужаса. На нее всем телом навалился мужчина и жадно облизывал ее лицо и шею. На ее крик он почти не отреагировал, лишь на миг поднял голову, и Вейн снова заорала, увидев совершенно нечеловеческое лицо. Оно было похоже на алебастровую маску, восковой слепок с настоящего лица. В нем не было ни одной живой черточки и ни одной краски. И глаза… в них совсем не было радужки. Чуть желтоватые белки пересекались одной вертикальной чертой - красной. Перерожденный. И, кажется, он собирается ее выпить.
Вейн дернулась прочь, не чувствуя, как затрещало платье. Сама не поняла, как вырвалась из его захвата и понеслась по лесу, молясь вирам, чтобы не споткнуться о какой-нибудь корень. Черная тень догнала ее уже через десять шагов и снова молча повалила на землю. Темный прижал ее к земле, прямо к мокрому и склизкому мху, сдавил, чтобы она не дергалась, и снова припал губами к ее шее.
— Пусти! — заорала Вейн, отчаянно молотя ногами и руками.
Перерожденный ей не ответил. Он вообще не произнес ни слова, и сейчас Вейн отчетливо понимала, что он действительно мертвый. Кажется, даже тока крови и дыхания его она не улавливала. Тяжелое холодное тело вдавливало ее в землю. Она вдруг подумала, что это к лучшему. Ну куда она идет? Зачем? Что ждет ее впереди? Она проклятая, и самое лучшее для нее – умереть. Хотя, разве она умирает? Ее целуют… Целуют… Губы Темного так нежны, так сладки… Почему он целует шею? Она хочет подставить ему губы. Или грудь… все тело… Он целует…
Только один мужчина целовал так, что кружилась голова…
Ксандр. Но он умер… почему-то. И теперь есть этот Темный, и его поцелуи нежны…
Она не поняла, что произошло, и почему прекрасный Перерожденный вдруг отлетел от нее и приземлился на четвереньки, оскалившись. Вейн села, с недоумением осмотрелась. В голове царил туман, такой же серый, как хлопья на ветках. Она изумленно ахнула, увидев еще одного мужчину. Он резко переместился, взмахнул тонким клинком, словно серебристой плетью. Голова с белыми глазами и вертикальной чертой вместо радужки отделилась от тела и покатилась в сторону. Мужчина в плаще деловито присел на корточки рядом с обезглавленным телом и принялся что-то шептать. Потом поднял отрезанную голову, осмотрел ее и сунул в свой мешок.
Очень тихо, стараясь не привлекать к себе внимания и даже не дышать, Вейн отползла в сторону. От влажного мха платье совсем промокло, и юбка противно липла к ногам, ужасно мешая. Но девушка упорно ползла, сдерживая вопль ужаса, что дрожал где-то в горле. Она почти достигла чахлого кустарника, за которым темнел овраг, когда фигура в плаще закончила шептать и поднялась. А потом в два шага оказалась перед девушкой.
И откинула капюшон.
— Далеко собралась? — хмуро спросил мужчина, и она вздохнула. По крайней мере, у него были глаза. Обычные человеческие глаза, светлые, словно мед. И лицо тоже человеческое, а не алебастровая маска.
Совершенно не церемонясь, мужчина обхватил пальцами ее подбородок и поднял лицо к свету. Внимательно осмотрел, скривился и вложил клинок в ножны. А потом поднялся и невозмутимо пошел прочь. Вейн изумлено посмотрела ему вслед. Да, с этикетом здесь туго.
— Подождите! — воскликнула она и торопливо вскочила, боясь, что и этот человек растает тенью, а она снова останется одна. — Подождите же!
Мужчина не реагировал на ее крики, продолжал уходить все дальше.
Подобрав юбку, Вейн догнала его и возмутилась:
— Остановитесь! Вы что, не слышите? Неужели трудно проявить обычную вежливость, когда вас просит об этом лейна?
Мужчина хмыкнул.
— Недавно за Изломом? — он не спрашивал, утверждал. — Если ты еще не поняла, лейн здесь нет. И деров тоже. Да и с вежливостью проблемы.
— Вы человек?
Он снова хмыкнул.
— Что вы все хмыкаете? Нормально можно ответить? — снова возмутилась она. Вейн так устала, что ей уже было неважно, что говорить, лишь бы не оставаться снова одной в этом лесу. Он вдруг резко остановился и развернулся к ней.
— Слушай, лейна, отстань, а? Иди куда шла. И можешь даже не благодарить, что я не дал Темному тебя сожрать. Все равно не для тебя старался.
И отвернувшись, он быстро принялся петлять между деревьев, ловко обходя коряги. Вейн бросилась следом и, уже не стесняясь, схватила его за руку.
— Подождите! Стойте! Я благодарю вас, конечно, благодарю! Я совсем не понимаю, что происходит, не знаю, куда идти и что делать! Не уходите, прошу вас! Вы же человек! Не Темный!
