Он поморщился.
— Называть как?
— Вейн…
— Можешь называть меня Дир. Ну, пошли, Вейн…
Он действительно шел быстро и ловко, и ей пришлось почти бежать следом, задыхаясь и путаясь в юбках. Но девушка не жаловалась и упорно шла рядом, утешая себя тем, что при таком движении не так холодно.
Дир молчал, и она тоже не разговаривала, берегла дыхание. Иногда он останавливался и внимательно осматривал землю, деревья или рисовал на них загадочные знаки. Тогда Вейн просто приваливалась к ближайшему стволу, с трудом переводя дыхание и чувствуя, как дрожат ноги. Порой ей казалось, что она все же умерла, таким непонятным и чужеродным был этот новый мир. Но боль в утомленном теле и настойчивое урчание в животе возвращали ее в действительность и не позволяли забыться.
Когда ее провожатый остановился на поляне и начал деловито разжигать костер, Вейн чуть не застонала от облегчения и без сил повалилась на корягу. Привал… Хоть полчаса передышки. Спасибо вам, небесные виры!
— Чего застыла? — грубо окликнул ее мужчина. — Бери бурдюк, иди за водой, там ручей. И хвороста набери, да посуше.
Она с трудом встала, сжав зубы, чтобы даже вздохом не показать, насколько устала. Выпрямила спину, подняла подбородок и пошла туда, куда он показал. Мужчина проводил ее мрачным взглядом.
У ручья Вейн умылась, опустила в холодную воду дрожащие руки. Но долго задерживаться не стала, слишком страшно. К тому же день клонился к закату, и на сумеречный лес мягко опускалась темнота. И ей казалось, что за каждым деревом притаился Одичалый или просто голодный зверь. Торопливо набрав воду и захватив по дороге какие попались сучья, она бросилась обратно на поляну.
Дира не было. Костер горел, освещая маленький пятачок пространства. А вот мужчина ушел.
Вейн села на корягу и закрыла лицо руками. Значит, все-таки бросил. Наверное, она шла недостаточно быстро, мешала ему. Она посидела так с минуту, а потом решительно встала. Хватит. Время слез закончилось. По крайней мере, у нее есть огонь, чтобы обсохнуть и согреться, и бурдюк с водой. Для той, что умерла, уже неплохо. Эх, еще бы нож…
Она подошла ближе к огню, подбросила хвороста, стараясь выбирать тот, что суше. Хотя в этом лесу, все было слишком сырым и влажным. Огонь чадил, трещали влажные ветки, но все же согревал, а значит, продлевал жизнь.
Вейн обошла поляну, внимательно осматривая в сгущающихся сумерках деревья и кустарники, надеясь увидеть хоть что-нибудь съедобное. Может, ягоды, или грибы. Но нашла только жухлые листья на одной из веток. Пробовала пожевать и выплюнула, скривившись.
Что ж, значит, сегодня придется обойтись без еды. А завтра она что-нибудь придумает. Обязательно. А пока стоит позаботиться о ночлеге.
Ночной Охотник притаился в густой тени леса, наблюдая за девушкой. Что ж, характер у нее есть. А самое главное, жажда жизни. Значит, она может пригодиться.
Он знал, что многие люди, попадающие за Излом, ломаются в первый же день. И возиться с такой он бы не стал. Потому что девушка даже не представляла, насколько медленнее обычного он сегодня шел. Да и не нянька он, чтобы спасать отчаявшихся лейн, да сопли им подтирать.
Но у нежной на вид девчонки оказался упрямый характер и сила воли, которую не часто встретишь. К тому же, в отличие от мужчин, у женщин есть одно ценное качество: умение приспосабливаться и прогибаться под обстоятельства. Так что из девчонки могло получиться что-нибудь дельное.
Понаблюдав достаточно, он, как ни в чем не бывало, вернулся на поляну, насвистывая веселую мелодию. И усмехнулся, когда Вейн лишь посмотрела на него коротко, ничего не сказав, и никак не выказав ни своего отчаяния, ни радости от его возвращения. Просто кивнула и продолжила раскладывать сухие лапы ели, что натащила с края поляны.
— Ужин, — сказал Дир, бросив к ее ногам тушку какого-то зверька. — Умеешь разделывать?
— Нет, — спокойно ответила девушка. — Но если дашь нож и покажешь, научусь.
Он снова усмехнулся. Да, из девчонки вполне может выйти толк.
Два дня слились для Вейн в бесконечную череду коряг, деревьев, оврагов и зыбких болот. Один раз она увидела странное создание, застывшее на кочке: похожее на жабу существо с тремя глазами и размером с упитанную кошку.
— Во имя света! — испуганно выдохнула она. — Что это?
— Кряка, — равнодушно ответил Дир. — Они не опасны. Но могут плюнуть ядовитой слюной. Не убьют, конечно, но если попадет в глаза, на пару дней ослепнешь. Так что лучше не подходить близко.
— Но… Я не знала, что такие животные бывают, — пробормотала Вейн, наблюдая, как кряка спрыгнула с кочки в топь и пропала. — Никогда о таких не слышала.
— За Изломом они не водятся, — пожал плечами ее провожатый.
Вейн настороженно посмотрела на мужчину.
— А ты давно здесь, в Мертвых Землях?
— Давно, — коротко ответил он и не стал ничего уточнять.
Больше девушка решила не спрашивать. Ведь о себе она тоже не торопилась рассказывать.
Говорили они вообще мало. Вейн берегла силы и дыхание, а Дир, похоже, был не слишком разговорчив. Или просто не хотел с ней общаться. Правда, отвечал, если Вейн спрашивала, и на том спасибо.
— Что такое Барт? Ты сказал, что проводишь меня до Барта.
— Небольшое поселение. Но там есть эри, они тебя всему научат и определят.
— Чему научат? Подожди, есть люди? Значит, и Темные тоже есть?
— Конечно. Это их мир. А эри тебя определят к кому-нибудь из них. Ты молодая, силы должно на долго хватить.
Вейн резко остановилась.
— Подожди. Дир, то есть ты меня сдашь этим эри, а они меня отдадут какому-нибудь Темному, чтобы он мною питался? Так что ли?
— Так.
— Я никуда не пойду, — нахмурилась Вейн.
— Не иди. Я тебя и не держу, вроде, — пожал плечами мужчина.
— Дир! Но я не хочу стать кормом для сумасшедших Перерожденных! Неужели люди с этим могут смириться? Я этого никогда не приму!
— Не принимай, — Дир хмыкнул. — Всем на это наплевать, поверь. Здесь каждый просто пытается выжить.
— Но надо же что-то делать! Так же нельзя!
— Ага, напиши жалобу королю и отправь с голубем через излом, — заржал мужчина. — Ну, или можешь самой Тьме претензии предъявить, вдруг она тебя услышит и обратно вернет?
— Я серьезно! — возмутилась она. — Никому не позволю мною… питаться! Лучше умереть!
— А кто тебе мешает? У тебя будет много возможностей так и поступить, — усмехнулся он. — Но ты хочешь жить, а значит, смиришься, как и все. Подожди, еще понравится.
Вейн вспомнила свои ощущения, когда ее пил Одичалый, и смутилась. А ведь действительно, в какой-то момент она испытала наслаждение.
