Но даже до входа в особняк спокойно дойти не получилось.
– Эмирьяна, подождите, – окликнул меня женский голос.
Обернувшись, я к собственной досаде увидела спешащую ко мне Ханну.
– Не проводите к уборной? Сама я, боюсь, не найду.
И так мило улыбнулась, что мне стало стыдно за собственную неприязнь. У этой девушки даже улыбка была идеальной. Она казалась на сто процентов хорошей, положительной, приятной. Но что-то в ней всё равно меня отталкивало. Понять бы ещё, что.
– Да, конечно, идёмте, – ответила я, попытавшись улыбнуться в ответ.
Увы, в отличие от шагающей рядом звезды кино у меня не было актёрского таланта. Разумеется, я попыталась скрыть своё к ней отношение, и даже предложила прохладный сок, когда мы проходили мимо небольшого бара. А она неожиданно согласилась.
– Эмирьяна, вы давно знаете Брелдана? – спросила Ханна, присев на высокий стул.
– Несколько месяцев, – ответила я, разливая напиток по стаканам и добавляя льда.
– Значит, это длится уже давно, – бросила она, одарив меня неожиданно злым взглядом.
– Что вы имеете в виду?
– Ваш роман, – сказала блондинка, глядя мне в глаза. – Вы ведь спите с моим женихом. Я видела фотографии, и сегодня поняла, что на них именно вы. А ведь он клялся, что это было всего раз, да и то из-за шаманского зелья. Лгун!
Поначалу я так опешила от её заявления, что даже не сразу нашла, что ответить. Но когда она обвинила Дана во лжи, нужные слова пришли сами собой.
– Он не врал вам, – сказала я холодным тоном. – Он вообще на удивление честный и порядочный человек. На снимках действительно я, но, уверена, вы в курсе, что это дело рук Дориана. Если бы не его жажда мести, то ваш жених никогда бы не допустил подобного. Думаю, он вас любит.
– Конечно, любит, – самодовольно бросила она. И, мгновенно скинув маску милой девочки, злорадно добавила: – Меня, а не тебя. Не смей провоцировать его. И вообще, держись подальше. Иначе я найду способ испортить тебе жизнь. Уяснила?
Вот тебе и идеальная милашка. Акула она… жуткая и зубастая.
– Ханна! – раздался от входа раздражённый голос Брелдана. – Иди на катер.
– Но… – выдала она растерянно.
– Я сказал, иди на катер.
– И оставить тебя с этой…
– Её зовут Эмирьяна, и мне нужно с ней побеседовать. Без свидетелей.
– И ты думаешь, я так легко это стерплю?! – визгливо возмутилась актриса, которая, кажется, меняла маски с той же лёгкостью, с какой я могла создавать руны.
– Поговорим на борту, – заявил он. – И выскажешь всё мне, а не Мире. Я приду через две минуты.
Она хотела возразить, но вовремя себя остановила. Дан был на взводе, и провоцировать его ещё сильнее она не стала. Вместо этого развернулась и гордо ушла, от души шибанув дверью.
Брелдан же будто не придал этому ни малейшего значения, подошёл ко мне, обхватил моё запястье и развернул руку внутренней стороной вверх.
– Они потускнели после вечеринки Рина? – спросил он, водя пальцем по побледневшим рунам.
– Да, – ответила, в душе наслаждаясь такой простой лаской, которая и лаской-то не была. – Это плохо?
– Не знаю. Но ничего хорошего от них ждать не стоит. А учитывая сцену, которую я увидел, вполне возможно, что Ханна могла бы попытаться что-то тебе сделать. Но я ей не позволю, не сомневайся. И никто другой тебе угрожать не должен.
– А если это что-то другое? – спросила неопределённо.
Сразу вспомнились слова Рози о рождении детей после употребления брачного напитка, но сказать об этом Дану у меня просто не повернулся язык.
– Всякое может быть, потому связывайся со мной сразу же, если хотя бы заподозришь неладное. У рун явно есть какой-то план, и он уже начал приводиться в действие.
– Хорошо, – ответила я, наблюдая, как он словно непроизвольно продолжает водить пальцами по моей руке. Нежно, ласково, и до одури приятно.
Проследив за моим взглядом, он будто бы опомнился и отошёл на шаг назад.
– Мне пора, – сказал с нескрываемым сожалением. – Увидимся в академии. Будь, пожалуйста, осторожна и внимательна.
– И ты.
На этом мы распрощались.
О ушёл, а я осталась… с ворохом растревоженных эмоций и с предчувствием грядущих неприятностей.
***
Тем же вечером я решила поговорить с кухаркой. Расспросить её подробнее о напитке молодожёнов. Но, к сожалению, она плохо говорила на долгарском. Правда, неплохо знала карфитский, который для Рози был едва ли не вторым родным. В итоге моя подруга взяла на себя роль переводчика.
– Значит, это ты выпила брачный напиток, – перевела Рози непонятное бормотание пожилой смуглой женщины. – И что хочешь от меня узнать? Я всё уже рассказала.
– Мы с… тем парнем не женаты. Даже не пара. Наша близость была случайной. Это всё шаманское зелье виновато, – сказала я, и Розалинда быстро перевела. – Он заверил, что я не забеременею.
– Скажи, его семя попало в тебя? – бесцеремонно выдала женщина, глядя мне в глаза.
Когда Рози перевела это, я мгновенно залилась краской. И всё же ответила:
– Да.
– Значит, ты уже беременна, – усмехнулась кухарка.
– Но… – попыталась возразить я. – Это ошибка…
– Духи не ошибаются, – заявила Арма. А потом подошла ближе и положила руку на мой плоский живот, прикрытый тканью футболки. – Здесь растёт новая жизнь. Духи благословили ваш союз.
Переведя эту фразу, Рози уставилась на меня, как громом поражённая. Я и сама сейчас стояла ни жива, ни мертва, и просто боялась поверить в слова этой старой женщины.
– У него невеста. Он женится… – проговорила тихо.
Но Розалинда пересказала эту фразу для кухарки. А та только отмахнулась.
– Он уже женат на тебе. По законам народа Догу он твой муж. Если пойдёт против духов, если откажется от тебя и дитя, удача отвернутся от его рода. И ваш Всевидящий Бог не станет вмешиваться.
И больше ничего говорить не стала. Лишь добавила, что уже поздно, ей давно пора ложиться спать… и ушла.
После этого разговора мы с Рози долго сидели на пустой кухне. Она пила вино, я – сок. И каждая из нас молчала о своём. Не знаю, что творилось в голове Розалинды, а я пыталась отбросить эмоции и хотя бы попытаться проанализировать факты и осмыслить ситуацию. И чем больше думала, тем сильнее убеждалась, что на самом деле могу оказаться беременна от Брелдана.
А пресловутые потускневшие руны это только подтверждали. Они будто намекали, что их миссия почти исполнена. Ведь я точно ни за что не брошу своего ребёнка. Если придётся выбирать между малышом и учёбой, я просто покину академию.
