Обе хихикают.
— Бедняга Берт, — вздыхают они. — Совсем сдал.
— Мне сейчас выходить, — говорит девчушка.
— Ну и выходи. — Берт тормозит на остановке.
— Вот, держите желейку, — говорит она.
— Зачем?
— Для вашего малышика.
Встретив свирепый взгляд водителя, она смеётся. Из кармана Берта высовывается ладошка. И девочка кладёт на эту ладошку маленькую желейную мармеладку. Ладошка сжимается и мгновенно исчезает. Девчушка снова смеётся.
— Какой милый! — говорит она.
— Выходи! — торопит Берт.
Девчушка выходит, машет ему.
— До встречи! — кричит она. — Меня зовут Нэнси Миллер.
Автобус едет дальше. Шебуршение в кармане поутихло. Берт заглядывает: ангел лижет мармеладку. А ещё… он напевает песенку! И Берт, к своему удивлению, начинает ему подпевать.
Автобус почти пуст. Скоро конец маршрута. В салоне остался один парень — весь в чёрном, с чёрными усами и в чёрных очках.
Он стоит у двери, готовится выйти. Берт тормозит. Открывает двери.
— Конечная, — говорит Берт.
Парень не выходит.
— Приехали, конечная, — повторяет Берт.
— Что у вас там? — спрашивает парень. И указывает на карман Берта.
— Ничего, — отвечает Берт. — Выходи.
Парень выходит, а потом долго смотрит — как закрываются двери, как отъезжает автобус.
— Ох уж эти пассажиры! — бормочет Берт и едет в парк.
Парень достаёт телефон. Набирает номер.
— Это я, Босс, — говорит он. — Увидел кое-что занятное. Приеду — расскажу.
Глава 2
Автобус опустел. Тишина. На улице темнеет. Берт подпевает ангелу, который сидит у него в кармане. Они едут в автобусный парк.
Там его поджидают другие водители: после смены самое время выпить по кружечке в «Шофёрской пивной». Они частенько туда ходят поворчать на своё житьё-бытьё, на пробки и остановки, на пассажиров и на главный бич любого водителя — детей.
— Простите, парни, — говорит Берт. — Я сегодня пас.
— Что стряслось, Берт? — спрашивает его закадычный друг Сэм.
— Всё в порядке, Сэм, — отвечает Берт и идёт к воротам.
Приятели смотрят ему вслед.
— Странно, — говорит Сэм. — Берт же у нас главный ворчун!
Берт идёт домой. Небо расчерчено оранжевыми и красными полосами — следами заката. А в другой части неба, где потемнее, прямо над горизонтом сияют звёзды. Берт идёт через сквер. Всходит месяц, прибавляя света вокруг. Берт замедляет шаг. Снова вынимает ангела, ставит себе на ладонь. Ангел встряхивает крылышками — они мерцают и поблёскивают в лунном свете. Именно так и должен выглядеть ангел, именно так.
— Кто ты? — шепчет Берт.
Ангел просто смотрит на Берта — похоже, у него нет ответа. Зато он явно хочет обратно в карман — тычет туда пальчиком и начинает взбираться вверх по рукаву. Берт ему помогает, а потом идёт дальше по Кондукторскому переулку, где дома стоят встык с соседними. Доходит до своей калитки. До родного дома под номером 15.
— Здравствуй, любимый! — слышит он голос Бетти. Она выходит его поцеловать. — Как денёк?
— Неплохо… Беттинька, я тут нашёл кое-что… кое-кого…
Он вытаскивает найдёныша из кармана. Опускает на стол возле вазы с хризантемами. Ангел стоит, глядит на них, задрав голову.
— Господи! Ангел! — Бетти всплёскивает руками.
— Сам вижу. Нашёл вот… в кармане.
— Да как же он там очутился?
Берт пожимает плечами:
— Не знаю.
Ангел облизывает крошечные пальчики.
— Какой хорошенький, — говорит Бетти.
— Тебе нравится?
— Ещё бы! Смотри, какой красавчик!
— Ну да, вроде неплох, — соглашается Берт.
— Он что-нибудь умеет? — говорит Бетти.
— Типа?
— Ну, говорить или ещё чего? Может, летает?
— Не знаю. Мы ведь только познакомились. Во, вспомнил: он напевать умеет, тихонечко так…
— А картошку жареную любит? Как думаешь?
— Не знаю, попробуй. Мармелад точно любит.
— Я ещё ему яичко сварю, да?
— Отличная мысль.
Она идёт к плите, достаёт сковородку.
— Как думаешь, надо сообщить? — спрашивает она.
— Что сообщить? Кому?
— Ну, в полицию или ещё куда. Вдруг его ищут?
— Давай-ка в газете посмотрим.
— Да-да, Берт, в газете про такое всегда пишут.
Берт садится, разворачивает газету. Но там сплошь про войны и бомбёжки, про шторма на западном побережье — они там всё чаще и всё сильнее. Про молодежь, которая ищет работу, а работы-то и нет. Зато жена премьер-министра купила в благотворительном магазине милое платьице и говорит, что, когда все вместе, плечом к плечу, любые трудности нипочём. Черепаха предсказала победителя следующего чемпионата мира. Про потерянного ангела ни словечка. Может, потом по телевизору покажут?
Пожав плечами, Берт спрашивает ангела:
— Сынок, ты как… ну, вообще?
Ангел молчит.
— Ты это… располагайся, — говорит Берт. — Чувствуй себя как дома.
Ангел хлопает крылышками, а потом садится, притулившись к вазе.
— Молодец, — говорит Берт.
Сколько-то времени Берт дремлет, прикрыв лицо газетой. Ангел сидит, уткнувшись головой в колени. Берт храпит, поддувая газету снизу: фотография премьер-министровой жены ходит ходуном. На весь дом пахнет жареной картошкой. Бетти напевает танго времён их с Бертом молодости и вспоминает себя и его: юных, глупых, влюблённых.
Она жарит яичницу из трёх яиц, запекает бобы. Потом раскладывает еду на две большие тарелки и одно маленькое блюдце и несёт к столу. Ангелу причитается одно яйцо, три кусочка жареной картошки и семь бобов, хлеб с маслом и две капли разных соусов: одна капля красная, другая — коричневая.
— Берт, — окликает Бетти спящего мужа.
Тот вздрагивает, газета соскальзывает на пол. Берт подходит к столу и видит ангела, который рассматривает блюдце с яичницей, бобами и картошкой.
