— Ведёт себя не лучше, чем дети за её столом.
— И посмотрите, у неё на плече… тьфу! Опять он! Оно!
Мужчины смотрят на Ангелино. Или — каждый в свою бездну?
— Смотреть на такие тревожные вещи весьма неприятно, — наконец говорит Фундук.
— Даже противно, сэр, — говорит профессор.
— Зовите меня Корнелиус, — говорит Фундук.
— Спасибо, Корнелиус.
— А вас как зовут?
— Сесил.
— Сесил Тухлятти. Великолепно звучит. Вы истинный профессор!
— Спасибо, Корнелиус. Когда я был помоложе, фамилия доставляла мне много хлопот.
— Сочувствую. Издевались над вами?
— В некотором роде.
— Надо просто забыть. Мы выше этого.
— Разумеется. И мы, помимо прочего, взрослые люди.
— Ещё бы! Мы искореним хаос и наведём порядок.
— А в любые разногласия мы привнесём гармонию.
— Бесспорно.
— Бесспорно.
— Закройте жалюзи, Сесил, — говорит Корнелиус Фундук. — Нам, благонравным людям, такое зрелище отвратительно.
— Да, Корнелиус. Лучше не смотреть.
Сесил Тухлятти закрывает жалюзи, солнечный свет больше не проникает в кабинет, и они продолжают свой Важный Педсовет во мраке.
Глава 45
Во мраке пребывают не только они.
За воротами школы, за сквером на другой стороне улицы, в тени тёмного-тёмного здания чернеет чёрная-чёрная фигура.
Догадались? Ну конечно. Это страшный и ужасный Кулак Малоун.
Как ни странно, он выглядит не таким уж страшным и ужасным. Посмотрите-ка: плечи понурены, голова опущена. Какой-то он грустный, да? Неужели такое бывает — грустный и одинокий Кулак Малоун?
Не исключено!
Может, он тоже хочет рисовать и лепить? Или он хочет заварного крема с пирогом? Может, он хочет дружить с ангелом и совсем не жаждет его жрать? А может, он мечтает вернуться в детство? Снова быть маленьким… снова ходить в школу…
О, смотрите-ка, он повернул назад — к тёмной двери на тёмной улице, откуда он вышел. Странно, но мне его немного жаль. А вам? Вы верите, что даже Кулак, такой ходячий мрачный ужас, способен переродиться и стать хорошим? Давайте напишем повесть или рассказ: «Новая жизнь Кулака Малоуна»? А что? Хорошее название! Вдруг ему в карман залетит ангел? Или он поутру найдёт ангела в своём ботинке на бесшумной мягкой подошве.
Пусть все кулаки малоуны всего мира найдут себе по ангелу и станут лучше и добрее. И мир вокруг них станет лучше и добрее. Может, пока Кулак и не готов переступить порог кабинета мисс Монтеверди или отведать заварного крема Бетти Браун, но однажды… однажды…
Нет, пожалуй, такую книжку нам сейчас не осилить, потом сами попробуете, без меня. А мы пока закончим эту.
Глава 46
Очень Важный Педсовет тоже почти закончен. Как быстро пролетело время во мраке кабинета с кожаными креслами! Тухлятти и Фундук даже забыли поесть. Зато они приняли отличные решения.
— Итак, — говорит Корнелиус Фундук. — Мы представим наши выводы в виде списка.
— Блестящая идея, — говорит Сесил Тухлятти.
— Итак:
• Профессора Тухлятти назначить директором школы незамедлительно.
• Миссис Кротт уволить.
• Учебный день начинать на час раньше.
• Уроки искусства сократить.
• Утреннюю перемену отменить.
• Обеденную перемену сократить на 15 минут.
• Пирог и заварной крем запретить.
• Автобусные проекты запретить.
• НЕ с глаголом писать раздельно.
• Всем ученикам мужского пола носить костюмы, галстуки и начищенные туфли.
• Учителям мужского пола носить то же самое.
• Всем ученицам (ученикам женского пола) носить платья и удобные туфли без каблука.
• Учительницам (учителям женского пола) носить то же самое.
• Всех школьников проверить на знание орфографии, грамматики, пунктуации, умножения…
Да ну его, этот длинный скучный список! Неужели мы не знаем, какие решения принимают на очень важных, долгих и скучных педсоветах? Двигаемся дальше!
Тухлятти гордо держит список в руках.
— Мы кое о чём забыли, Корнелиус! — внезапно говорит он.
— О чём же, Сесил?
— Об ангелах, сэр.
— Ах да, ангелы. Это проще простого. Ангелов запретить. Книги, содержащие ссылки на ангелов, немедленно удалить из библиотеки и с полок в классах.
— Отлично! Я понимаю, почему вы — советник департамента, сэр. Вам нет равных!
— Спасибо, Сесил Тухлятти. Я скоро познакомлю вас с министром просвещения, мистером Нарциссом Сплином. Кстати, не хотите ли пообедать с женой премьер-министра?
— Буду признателен, Корнелиус.
Они нежно улыбаются друг другу. Пожимают друг другу руки.
— Наверно, пора объявить итоги нашего заседания, — говорит Сесил. — Думаю, все ждут с нетерпением.
— Безусловно! Пойдёмте.
Они выходят, но в школе царит странная тишина. Неожиданный порядок. Образцовая школа?
Просто все ушли. И дети, и взрослые.
Глава 47
Пока Тухлятти с Фундуком болтали во мраке всякий вздор, школа опустела. Как же это случилось? А вот как! Смотрите!
Бетти наливает остатки заварного крема в миску одному мальчику. И тут Ангелино, радостно пискнув, внезапно подлетает к окну столовой. И все видят, что у ворот выстроилась целая вереница больших красных автобусов, и за рулём самого первого, конечно же, сидит мистер Бертрам Браун.
— Это Берт! — восклицает Бетти. — И гляди-ка! С ним Оливер Крабб, начальник колонны.
И верно! Оливер Крабб выходит из кабины своего начальничьего автобуса и гордо вышагивает к воротам в своей красиво наглаженной форме и великолепной фуражке начальника колонны. Позади него, довольные и счастливые, идут водители: сам Берт, его лучший друг Сэм, а ещё Боб, милашка Лили и красавчик Радж.
Миссис Кротт и Саманта Кладд переглядываются. Что надо сделать?
Миссис Кротт вытирает глину с рук и направляется к воротам, чтобы поприветствовать гостей. Саманта — следом.
