– Если Нимуэ все еще в обиде на меня, пусть скажет об этом сама, – с достоинством возразил Амброзиус.
Королева отмахнулась – подумаешь, мелочь.
– Оставим это. Лучше расскажи нам, волшебник, что делается в большом мире, пока мы здесь прядем лунный свет и воюем с летучими мышами! – теперь в ее голосе мне почудилась бессильная горечь.
Словно по волшебству, из земли вылезли невысокие округлые камни, на которые можно было присесть. Я думала, что они окажутся ледяными (из-под снега-то!), но от них исходило мягкое тепло, словно после летнего дня. Из-за стоячих камней-великанов выплыл лоскут тумана и опустился перед нами прямо на снег. На этой импровизированной скатерти появилась посуда, достойная королевского стола. Чаша с блеснувшими на солнце рубинами, полная орехов. Спелые яблоки на золоченом блюде. Узорчатые кубки с красным вином.
– Угощайтесь, – милостиво кивнула королева, показав мне на вазу с орехами. Как она догадалась, что орехи я люблю больше всего на свете?!
Я отрицательно замотала головой, помня свои прежние ошибки с Лайбстером. Элейн последовала моему примеру.
– А зря, – в жестких глазах снова блеснул изумрудный свет. – Орехи вам были бы кстати.
17
– В большом мире все как обычно, – поспешно заговорил Амброзиус, пока ее фейское величество не разгневалось. – Мы торгуем, строим, растим детей и воюем с соседями. Увы, в мире нет мира…
Королева усмехнулась:
– Почему-то людей из-за Узкого моря постоянно тянуло к нашим холмам.
Кажется, она не горела желанием оказать помощь нашему волшебнику, поэтому я решила вмешаться:
– В этот раз сацилийцы могут и преуспеть, если смогут заполучить собственного дракона! Амброзиус делает все, чтобы им помешать! Вы должны помочь Кеннету!
– Что за вздор, – пожала плечами прекрасная фея. – Нельзя «получить» дракона, девочка. Его можно только вырастить. В себе. Причем на это потребуется не одна сотня лет.
«Ну, не знаю. У Фонтероев вон получилось так хорошо и сразу, что проблема теперь только в том, чтобы загнать этого дракона обратно в подсозание!»
Королева недовольно взглянула на меня, и вдруг глаза ее расширились. Я заметила, как блеснули драгоценности на ее груди, словно она пыталась сдержать прерывистый вздох. До этого момента мы с молчаливой Элейн едва удостоились ее беглого взгляда.
– Хотя ладно, – улыбнулась она. – Ты меня убедила. Подойди же и возьми его, малышка.
На ее ладони лежало синее птичье перышко – яркое, как мазок краски. Я поспешила подойти, пока она не передумала. Ладонь королевы была совсем человеческой, живой и теплой. Я опасливо к ней прикоснулась, боясь, что переменчивая волшебница вдруг превратится в птицу и умчится прочь. Или в рой бабочек, или в клок тумана… От такой всего можно ожидать. Вместо этого сида крепко вцепилась мне в руку. Она улыбалась, но в разрезе ее красивых глаз, в очертаниях губ виделось что-то чуждое, хищное и опасное.
– В канун Йоля никто не уходит от нас без подарка. Но это перо – плохой подарок для тебя, дитя. Попроси что-нибудь другое.
Мне несложно было определиться с желанием. Заветный вопрос готов был сорваться с моих губ, но я не успела и слова сказать. Отпустив мою руку, королева вдруг рассмеялась, словно горсть драгоценных бусин рассыпала по холму:
– О, я вижу, кто занимает твои мысли! Это существо, которое прячется под именем Лайбстер, которое прибыло к нам с недобрыми намерениями… Он не тот, кого вы ищете. Я знаю его. Один из его гейсов – не переступать порог чужого дома.
Когда-то я слышала, что сиды не лгут, но могут так исказить правду, что она сделается хуже лжи. Однако сейчас, вспомнив о поведении Лайбстера, я сразу поверила королеве. Лайбстер никогда не пытался проникнуть в дом к Фонтерою. Даже когда я была нужна ему, он караулил меня на прогулке, на улице, в парке, но ни разу не явился к нам домой. Значит вор – не он.
Это также значило, что я потратила кучу времени на погоню не за тем человеком. Еще и ребят с толку сбила. Боже мой, я худшая сыщица во всем Эшентауне! Я просто никто!
Королева продолжала сверлить меня испытующим взглядом. Глаза ее превратились в холодные камешки – совсем как у мадам Теллер, подумалось мне внезапно.
– Твое сожаление мне непонятно, – произнесла она задумчиво. – Что значат несколько жалких потерянных дней? Но если ты так ценишь время, тогда у меня есть для тебя подарок.
Она протянула мне камень – небольшой, величиной с куриное яйцо, красный, чешуйчатый. Очень знакомый. Я вся похолодела, не решаясь его коснуться.
– Если когда-нибудь будешь очень спешить, брось его перед собой, и ты успеешь вовремя. Но помни, что за каждое чародейство приходится платить!
Поблагодарив и неловко поклонившись, я уселась обратно на каменное сиденье. Перо сразу отдала Амброзиусу, а чешуйчатое «яйцо» положила в кошелек, где оно холодило мне бок. На ощупь камень был как кусок льда. Я не знала, решусь ли когда-нибудь воспользоваться им. Я вообще ничего не понимала. Тем временем волшебник и Мейвел продолжали неспешную беседу, а Элейн помалкивала, сочувственно сжимая мне руку под плащом.
Когда солнце поднялось выше, укоротив синие тени, мы поняли, что пора возвращаться. Гонимый солнцем, туман отступал с вершины. Волшебные спутники королевы, так и не решившись показаться открыто, спрятались вместе с ним. Серая тропа под нашими ногами сбегала вниз по склону, похожая на змею.
– Надеюсь, мы не прощаемся, – напоследок улыбнулась королева. Солнце высушило бриллианты на ее накидке, заодно выявив на лице следы усталости и печали. Теперь она казалась не такой величавой и более близкой, понятной, почти домашней.
Мне не хотелось ее покидать. Как завороженная, я следила за синим подолом плаща Элейн, почти скрывшимся в тумане. Потом неохотно двинулась следом.
– Не спеши, маленькая сида. Зачем тебе возвращаться? – вкрадчиво прозвучало мне в спину.
Я замерла на половине шага. Разве не этого я ждала с самого начала, как только моя нога ступила на землю волшебного острова? С того часа, когда я услышала историю Эдварда Уэсли, великого полководца и возлюбленного сиды? С той ночи, когда сон привел меня в замок Белого Вепря? Мое место здесь! В Эшентауне я была жалкой неудачницей, над которой все потешались. Здесь я смогу начать все заново, научиться чему-то новому, отыскать среди волшебного народца моих родителей… Сердце возбужденно забилось. Хотелось крикнуть: «Да! Я согласна!»
Резкий толчок между лопаток привел меня в чувство.
– Ступайте вперед и не оглядывайтесь! – прошипел Амброзиус. – Прямо по следу, видите?
Соль, рассыпанная им по тропе, вспыхнула белым призрачным светом. Ее было хорошо видно, несмотря на то что туман стремительно сгущался вокруг нас. Волшебник, обернувшись, раскинул руки, будто защищая нас с Элейн.
