– Что стонете? Жрать охота?
– Еще как! Спасибо, что не забыла. – Джек благоговейно, будто на сошедшую к грешникам богиню, смотрел на женщину.
– Ладно уж, – поколебавшись, проворчала та. – Кушайте пока, что есть. А я гляну на кухне – может, еще чего завалялось.
С этими словами новоявленная Деметра вышла.
– Жека, – отмерев, проговорил обалдевший Кирилл. – Вот как ты это делаешь?! Она ведь нас пять минут назад убить была готова?
Джек довольно хохотнул. Небрежно бросил:
– Подумаешь. Тетка как тетка. Небось, не в койку затаскивать.
– Вот, кабы в койку – тогда бы ты растерялся! – съязвила Олеся. – Уж нам-то не свисти… Бабник.
– Между прочим, кому-то здесь оставаться, – напомнил Джек.
– Я к этой курице не подмазывалась!
– А тебе и не надо. На меня положись. Я, слава богу, не гордый.
«Подмазывался» Джек не напрасно. Им принесли пирожков с капустой, сливочного масла и даже буженины – Кирилл очень давно так не наедался. Рядом с Олесей женщина положила халат – «не фырчи, стираный» – и тапочки.
– Оденься, нечего перед мальчишками голым задом сверкать. А шмотье грязное давай сюда. Постираю.
После этого Кирилл окончательно уверился, что Олеся остается в надежных руках.
Дрезину отряду дали. И даже написали записку к какому-то Михалычу: тот должен был «в счет долга» обеспечить дальнейшее продвижение – видимо, на такой же дрезине – до самого Омска. В Омске у Влада и Ивана знакомых не было.
– С Михалычем перетрите, – посоветовал Иван. – Он, конечно, тот еще гусь, но, может, и дельное что подскажет… Только про лекарство – ни-ни! Наврите что-нибудь. А то упадет на хвост, потом не избавитесь.
Отряд сопровождал Васька. Он должен был пригнать «транспорт» обратно.
Для движения дрезины следовало качать рычаги. Диких, по словам Васьки, опасаться не стоило – здесь они были пуганые и давно ни на кого не нападали. Рычагами орудовали Рэд и Джек. Получалось лихо – по мнению командира, «почти как галопом».
Кириллу не с чем было сравнивать. Верховую езду он осваивал медленно – тягловые адаптские лошади, запрягаемые в обоз, седла не жаловали. Олеся обещала, если удастся выменять где-нибудь «нормального» скакуна, заняться этим вопросом более плотно. Кирилл, ходивший после тренировок враскоряку, от души надеялся, что «нормальный» конь на пути не встретится. А вот езда на дрезине ему понравилась.
Кирилл прикидывал в уме, какой мощности батарея могла бы сдвинуть с места платформу – чтобы не приходилось качать рычаги. Задумавшись, полез в рюкзак за блокнотом.
– Сталкер, тормози!
От резкого толчка Кирилл упал и с дрезины свалился бы – если бы не схвативший за шиворот Рэд.
Хорошо, что адапты не жаловались на реакцию, затормозить успели. До выросшего на путях островка молодых деревьев платформа не доехала.
Отдышавшийся Кирилл взял топор. Спрыгнул на землю и пошел устранять препятствие – уже не первое на пути. Обычно зоркие адапты замечали преграды раньше, но на этот раз чересчур разогнались.
Деревца начали попадаться с час назад. По возрасту молодой поросли было понятно, что здесь давно никто не проезжал. Васька подтвердил догадки.
– Наши в Ишим не больно ездят, – признался он. – Дорога трудная.
– Ваши, я смотрю, вообще не больно парятся, – проворчал Рэд. – Раздолбаи.
Глава Ишима Михалыч – парень лет двадцати, звали его на самом деле Мишей, а «Михалычем» величали из уважения – точку зрения Рэда полностью разделял.
– Зажрались они там, в гарнизоне! Ни хрена делать не хотят. И мой-то молодняк – спит и видит, как бы к воякам попасть. Там катайся себе на тележке, да из пулемета постреливай! А здесь сука Михалыч вкалывать заставляет. То пахать, то полоть, то пути расчищать… Ясен пень, в гарнизоне слаще. Верно говорю, Васька?
– А я – чего? – запротестовал тот. – Я в гарнизон не просился. Мамка забрала.
– Вот, и баб тоже – к себе посманивали! – пожаловался Михалыч. – Своих нету, так они здесь агитацию плодят. Все Ванька, козел очкастый! Как припрутся с Владей, так и давай нашим дурам по ушам моросить… Ух, я бы им навешал – кабы не пулеметы.
Место, в которое прибыл отряд, Омском называлось условно. Самого города Омска, выгоревшего дотла, на карте мира больше не существовало. А вот поселок, расположившийся в пяти километрах от бывшего города, оказался большим.
Парень из Ишима, севший на дрезину вместо Васьки, потолковав с местными и выяснив, что некий Борис ушел «в больничку», но скоро должен вернуться, проводил гостей к двухэтажному, старинной постройки зданию. Сказал, что нужно подождать. У Михалыча бойцы выведали, что за сгоревшим Омском рельсы вроде бы есть, поэтому, теоретически, проехать можно. Но что там происходит на самом деле, мог ответить только Борис – по утверждению Михалыча, местный глава был осторожен. Информацией делился неохотно.
Бойцы расположились в коридоре, усевшись прямо на пол. Ни стульев, ни скамейки в помещении не нашлось. Проходящие мимо люди, заметив темные, обвешанные оружием фигуры, шарахались. Сопровождающий – он назвался Димой – перед напуганными извинялся и объяснял, что «это к Борису». Проскочили две девушки, которых Джек поспешно попытался охмурить, но не преуспел.
– Грязный, как скотина, – с ненавистью оглядывая себя, посетовал он. – Ясен пень, отскакивают! Скорей бы уж этот деятель нарисовался.
«Деятель» появился перед рассветом.
– Здравствуй, Дмитрий. Что это с тобой за делегация? Мне, пока шел, все уши прожужжали.
– Здрасьте. – Рэд поднялся с пола. – Меня зовут Рэдрик.
Жестко проинструктированный Михалычем – «дед – тот еще кекс, так что за базаром следить!» – командир старался говорить вежливо.
– Мы из Москвы. Нам бы до Новосиба добраться.
– Очень приятно. Борис.
Омский глава был невысок, сед, с глубокими залысинами на морщинистом лбу. Вошел он, опираясь на палку.
– Интересное у тебя имя. В мое детство книга такая была… Постой! Откуда?! – изумился он. – Из Москвы? Но это же без малого три тысячи километров?
– Ну да.
– И… как же вы сюда добрались?
– Ну… По-разному. Где пешком, где как.
Борис смотрел недоверчиво.
– И зачем же вам в Новосибирск, позволь узнать?
Кирилл, вначале такой реакцией оскорбившийся – столько времени сюда добираться, чтобы на них с таким недоверием взирали! – опомнился и сам попробовал увидеть себя и спутников глазами постороннего человека. С неудовольствием заключив, что выглядит отряд и впрямь настораживающе.
Грязный, пропотевший камуфляж – сами-то принюхались, а запах в коридоре стоит, должно быть, еще тот – повязки на головах, тяжелое оружие. У развалившегося на полу Джека задралась брючина, демонстрируя пристегнутый к ноге стилет. Сам Кирилл, спохватившись, поспешил спрятать в чехол столбик сюрикенов – в ожидании Бориса тренировал пальцы – но понял, что опоздал.
