Я была в ужасе.
«Вы сочли подлыми и бесчестными поступки лорда Давернетти, что ж, вынужден признать, в отличие от меня, он играл открыто и честно. Я, пусть и не осознанно, — нет. Анабель, каждый раз, когда Вы оскорбляли меня — ваши чувства усиливались. От ненависти до любви, мисс Ваерти, от ненависти до любви… Я пытался это остановить. Да, тогда, в полицейском участке, став свидетелем вашей повышенной брезгливости в отношении моей персоны, я сорвался, но после, ощутив сначала искреннюю благодарность, а затем и чувства к Вам, я желал это остановить.
До сегодняшнего дня.
И, невзирая на то, что для меня использование данных способностей моей расы произошло спонтанно и впервые, в результате я уверен гораздо больше, чем Вы в своих способностях и находчивости».
— Мисс Ваерти, — миссис Макстон, и так весьма тревожно спящая в эту совершенно бессонную для меня ночь, приподнялась на постели, — дорогая, с вами все в порядке?
Что я могла ответить на это?
Я, растоптанная и уничтоженная?! Я… верившая в его благородство до последнего! Я, даже сейчас не способная поверить, что все это правда!
— О, все хорошо, — выговорила дрогнувшим голосом.
И вернулась к чтению.
«Я прекрасно отдаю себе отчет в том, Ваши чувства будут восставать против Ваших желаний. И я понимаю, что битва за Вас с Вами же будет не простой. Я так же не прошу меня простить. Я не жду понимания. Я не желаю оскорбить или же расстроить Вас. Но Вы должны знать — Ваши чувства ко мне будут становиться сильнее с каждым днем, что бы Вы не предпринимали.
Сегодня Вы столь пренебрежительно сказали о голоде. Что ж, теперь этот голод ждет и Вас.
И Господь Вам не поможет.
Адриан».
Мне сложно описать мои мысли в тот момент, когда я дочитала это письмо. Я пребывала в смятении. И даже в ужасе. Я ощущала разом и ужас и ярость, я…
Вздрогнула, когда внизу вновь раздался стук в двери.
Едва дышала, слыша шаги мистера Уоллана пока он поднимался по лестнице.
Чуть слышно сказала «Войдите», когда он постучал в двери.
И практически заставила себя взять конверт, который даже не имел подписи.
Подписи не было и в самом письме, лишь слова:
«Сегодня вы так же сказали, что мы, драконы, даже благородство считаем недостойным качеством. Возможно, вы правы. Можете сжечь предыдущее письмо — я не воюю с женщинами. Особенно с той единственной, в которую безответно влюблен».
Конец третьей книги
