– Ты думаешь? – скептично улыбнулся собеседнику генерал Судаков.
– А почему бы и нет? Мы с тобой уже отработанный материал, из нас служба выжала все до последней капли. И единственное, что нас спасает, так это огромный жизненный опыт, тысячи проведенных операций, тысячи всевозможных комбинаций. И мы их знаем, используем готовый материал. А если кто-то действует наперекор всякой логике, то все наши знания никуда не годятся.
– Послушай, – появилась мысль у генерала Судакова, – ты помнишь, я говорил, что тот, кто это устроил, знаком со всей фээсбэшной технологией, то есть, владеет нашей внутренней информацией?
– Ну да.
– Из этого можно сделать вывод, что этот человек или эти люди – из нашей системы.
– Да ты что! – Болеслав Францевич повернул голову и чуть презрительно взглянул на своего собеседника.
– Да-да, вот именно этот вариант и стоит проверить.
– Да ты знаешь, сколько в системе работает людей?
– Я понимаю, что много, – на лице Судакова появилось энергичное выражение, – но если отбросить Всех тех, кто не связан с производством оружия, с перевозкой, круг подозреваемых значительно сузится.
– Логично. Хотя я и не очень в это верю, – сказал Малишевский.
– Веришь не веришь, а проверить не помешает. Малишевский нажал кнопку селектора, вызывая своего помощника. Тот незамедлительно появился.
– Быстро всю информацию на тех сотрудников, которые связаны с оружием и с грузом ЕАС-792. И желательно, чтобы информация была полной, за последние пять лет.
Помощник изумленно вскинул брови: то, что он должен сделать, займет несколько десятков страниц, не менее. Да к тому же информация, которую потребовал от него начальник, очень засекречена.
– А допуск? – задал он вопрос. – Мне никто не даст эти бумаги, никто не подпустит к компьютеру. Я могу изучать лишь то.., достать ту информацию, которая непосредственно касается нашего управления. А вы, товарищ генерал, имеете в виду…
– Да, я имею в виду всех, – генерал поднялся со своего места и посмотрел на помощника. – Я сейчас позвоню, а если надо, отдам приказ. Можешь сослаться на министра, на помощников Президента, на всех, кто об этом деле знает. Ты получишь всю информацию. Если станешь действовать от моего имени, они подпишут все, что угодно. Сколько тебе понадобится времени?
Помощник посмотрел на часы, словно циферблат мог подсказать, сколько времени ему понадобится па выполнение этой довольно-таки кропотливой работы.
– Сутки, товарищ генерал.
– Ты сошел с ума, капитан! Три часа, и информация должна лежать у меня на столе.
– Понял, – сказал капитан, покидая кабинет.
– Ну вот, хоть что-то, – потер вспотевшее лицо генерал Судаков.
– Да, и еще, – Болеслав Францевич Малишевский расхаживал по кабинету от одной стены к другой, только стены временно прерывали, но не останавливали его нервного выхаживания, – если контейнеры похитили для продажи, то стоило бы проверить информацию на тех, кого мы подозреваем. То есть, надо проверить всех посредников, которые тайно или полулегально торгуют оружием.
– Но этих тоже довольно много, – заметил генерал Судаков. – Не знаю, много или нет, но проверить надо всех. Для начала хорошо бы получить фамилии, адреса. В принципе, и эта информация не повредит.
– Но мы уже получили с тобой подобную информацию. Вот же распечатка.
– Нет, нет, надо полнее. Всех, кто хоть когда-то проходил по подобным делам, надо иметь в виду, – и Болеслав Францевич Малишевский, сняв телефонную трубку, принялся отдавать приказы.
* * *
Как и предполагали генералы Малишевский и Судаков, разговор с министром получился нелицеприятный. Министр неистовствовал:
– Вы хоть понимаете, что произошло? – выкрикивал он через каждые две минуты, и по его лицу нетрудно было догадаться, что произошло действительно чрезвычайное событие. – Если бы у нашего Президента украли жену, это показалось бы милой шуткой. Пропало оружие, один грамм которого… – и министр выругался.
Генералы и все те, кто собрался у него на экстренное совещание, сидели, понурив головы.
– Какая работа проделана? В каких направлениях ведется поиск? Доложите, генерал Судаков.
– Товарищ министр, поиск ведется во всех направлениях. Проверяем всех тех, кто был связан с этим оружием.
– Это понятно, – рявкнул министр и покосился на телефон с золотым двуглавым орлом и надписью «Президент России».
Он смотрел так, словно бы телефон мог в любой момент зазвонить.
– Если мы не справимся с этим делом, то наверняка сорвем выборы и наверняка все пойдем в отставку. Вы это понимаете?
– Так точно, – отвечали генералы, собравшиеся за длинным столом.
– Все, все, можете быть свободны. Я иду к Президенту. Он уже в курсе.
Генерал Малишевский подумал:
«Да, нашему министру сейчас не позавидуешь. Ведь Президент, когда зол, может наговорить такого, что сразу пожалеешь, что на свет родился. Не повезло нашему министру. А самое противное, так это то, что груз исчез накануне президентских выборов. И этим могут воспользоваться все. А если, не дай Бог, узнают в НАТО, будет международный скандал. Президенту откажут в поддержке все те, кто на него ставил, – и тут же у генерала Малишевского появилась мысль. – А что, если это политические конкуренты Президента? Что, если это коммунисты или люди Жириновского? – но тут же он отбросил эту мысль как слишком очевидную. – Скорее всего, будь это политические противники Президента, они не преминули бы сразу воспользоваться достигнутым результатом, и уже начался бы шантаж Президента».
А пока вокруг груза ЕАС – 792 царила полная тишина, словно бы он провалился в бездонное болото и исчез, не оставив следов.
* * *
Глеб Сиверов благополучно добрался до своей мастерской, тщательно закрыл дверь на все замки, включил своего любимого Вагнера и устроился в кресле. Он раскачивался из стороны в сторону, на его лице блуждала улыбка. Сиверов был похож на музыканта-пианиста, занимающегося музицированием на хорошем рояле. Пальцы Глеба подрагивали, словно бы они касались гладких клавиш фортепиано. Подобные дела ему еще не встречались. Обычно в заданиях, которые ему предлагали, были ясность и определенность, четкие версии, зацепки, фотографии преступников, которых просто-напросто нужно было найти, обезвредить или уничтожить. В сложные комбинации он впутывался обычно сам. А это дело представлялось совершенно неясным. Глеб понимал, что здесь ему никто не поможет.
Всецело погрузившись в размышления, он забыл о том, что обещал позвонить Ирине, сообщить о себе. Его мысль блуждала, всплывали детали, услышанные от двух генералов. Но стройной и определенной версии не возникало.
