Он промчался на машине пару кварталов и вновь остановился, сбежал в переход. Странно было вести полушепотом такой разговор. Рядом в соседних кабинках стояли люди, но никому не было дела до того, о чем говорит высокий широкоплечий мужчина.
– Ну что, Барышев? – бросил в трубку Глеб. – Убедился?
– Да.
– Ну вот и отлично.
– Сколько вы потребуете с меня?
– Деньги меня не интересуют.
– Тогда что? Вы в самом деле из ФСБ?
– Ну что вы, помилуйте.
Я думал, вы успеете перезвонить и по телефону, который я оставил у Натальи Викторовны.
– Я уже звонил, – тяжело вздохнул Барышев. – Мне сказали, что сотрудника с таким именем и фамилией у них отродясь не было – А вы не подумали, что я дал в гимназии телефон своего напарника?
– Я и это проверил.
– Я не хотел кого-нибудь подставлять, поэтому и придумал себе такой псевдоним.
– Так сколько вы хотите?
– Я знаю, что вы не поскупитесь, но поверьте, деньги меня действительно не интересуют.
– Что же вам тогда надо? Чего вы добиваетесь?
– Очень малого – встречи с глазу на глаз.
– Вы могли бы сделать это и так.
– Я хотел настроить вас на предельно откровенный разговор.
У Барышева появилось желание выругаться, но он вовремя сдержался. Он действительно любил своего сына и боялся причинить ему вред.
– Теперь я скажу вам еще кое-что, – Глеб прикрыл микрофон ладонью и зашептал, – не берите с собой никого из охраны, не предупреждайте ФСБ о нашей встрече. Она должна произойти мирно и в спокойной обстановке.
– Какие гарантии? – также шепотом спросил Барышев.
– Не беспокойтесь, дети будут со мной, вы их увидите. Не вздумайте открывать пальбу. Моя машина заминирована, и ваши дети взлетят на воздух.
– Где? – выдохнул Барышев.
– Мы встретимся в городе, в районе метро «Кропоткинская». Остановитесь на платной стоянке, недалеко от выхода, знаете?
– Да, – уже каким-то упавшим голосом пробормотал Барышев.
– Ну что ж, через сорок минут я вас жду. Только учтите, никаких эксцессов, если жизнь ваших детей вам дорога. И не забудьте прихватить с собой Наумова Успеете отыскать?
– Он здесь.
– Ну что ж, до встречи.
Глеб посмотрел на часы. Времени, чтобы заехать за детьми, у него оставалось еще минут семь. Он увидел киоск, в котором продавалась всякая всячина – от жвачки до китайского термоса в ярко-красных розах Сиверов остановился возле витрины и ткнул пальцем в ярко-красный, обтекаемой формы дешевый плейер.
– Он работает? – осведомился Глеб. Продавщица оказалась на удивление честной.
– Если не нажимать на кнопки, то, может, и поработает неделю.
– , – Зачем же вы таким дерьмом торгуете?
– Что хозяин привозит, то и продаю. Брать не советую, три таких мне уже вернули. Лучше возьмите вот этот. Все-таки хоть и тайваньской сборки, но «Панасоник».
– Нет, мне вот эту мыльницу-мерзость". Глеб отсчитал деньги, девушка сняла с витрины плейер и стала проверять его.
– Один наушник не работает, дайте я вам все-таки заменю хотя бы наушники.
– Не надо, у меня есть дома.
Подобные непривередливые покупатели продавщице раньше не встречались.
– Ну что ж, тогда ко мне никаких претензий, мужчина. Я вас честно предупредила.
– Я хотел купить дрянь – и купил ее. Для меня главное, чтобы горела вот эта красная лампочка, а она тут горит очень ярко.
Глеб щелкнул клавишей, ярко-красная лампочка вспыхнула. Но стоило убрать руку с кнопки, лапочка тут же погасла.
– То, что нужно.
– А если не секрет, зачем вам неисправный плейер? Может, еще кого-нибудь сагитирую купить.
– Сигнализации в машине нет, – соврал Глеб; – включу его, положу на приборную панель, пусть все думают, что очень хитрая сигнализация. Вот если бы лампочка еще мигала…
– А-а, – протянула девушка.
– Но я сделаю, чтобы она мигала, это несложно. Глеб сунул плейер во внутренний карман куртки, тут же выбросил в мусорку неисправные наушники, туда же полетела и упаковка.
Вскоре серебристый БМВ Глеба Сиверова мчался в сторону метро «Кропоткинская». Глеб приехал вовремя. Черный «мерседес» последней модели с затемненными стеклами уже стоял на стоянке, а Барышев с Наумовым нервно прохаживались рядом с автомобилем. Дверцы оставались распахнутыми, чтобы продемонстрировать – в машине никого нет. Да Глеб и не сомневался в том, что и Барышев, и Наумов неукоснительно выполнят все его требования. Кто же станет шутки шутить и нарушать уговор, если на карту поставлена жизнь собственных детей.
Глеб показал Насте с Димой:
– Вон, видите своих родителей? Только сейчас к ним подходить нельзя, вы должны сидеть в машине. Иначе могут случиться неприятности.
– Да, да, хорошо, – ответила Настя и толкнула в плечо Диму. – Ты понял, что нам сказали?
– Да, понял, – кивнул мальчишка.
– Так вот, ребята, сидите тихо, и все будет хорошо Странное дело, но дети сразу же прониклись доверием к Глебу Сиверову. Они и сами не смогли бы ответить почему, но с Глебом они чувствовали себя хорошо и готовы были выполнить любую его просьбу Глеб взял в левую руку китайский плейер, щелкнул клавишей, ярко вспыхнула лампочка индикации Сиверов усмехнулся, думая, что для таких специалистов, как Барышев и Наумов, этот плейер покажется страшнее, чем ядерная бомба, к тому же у них в голове сейчас полная каша, Он выбрался из машины и развязной походкой зашагал в сторону черного «мерседеса». Мужчины нервно курили, испуганно поглядывая по сторонам По внешнему виду бизнесменов несложно было догадаться, что их постигли крупные неприятности.
Глеб подошел и поприветствовал мужчин:
– Добрый день, господа. Это я вас побеспокоил своим звонком.
Барышев сделал шаг к Глебу, но тот поднял левую руку и показал яркую красную лампочку, сказав:
– Видите, мой большой палец лежит на кнопке Вот эта красная лампочка горит. Если я упаду или нечаянно дернусь, ровно через три секунды мой автомобиль взлетит на воздух вместе с вашими детьми Вон они сидят, посмотрите, – и Сиверов кивнул в сторону своей машины. – Не советую вам звать детей и вообще лучше сделайте вид, что не замечаете их. Дверцы блокированы, а ручки стеклоподъемников сняты. Стекла у меня, как вы видите, триплекс. Не разбить и кувалдой. Так что ведите себя мирно.
– Чего вы от нас хотите? – Барышев как завороженный смотрел на яркий огонек красной лампочки.
