– Он был хорошим парнем, героем, – выговорил Дин.
Парни закивали.
– Дин!
К нему подбежали Бен и Лиза, и бросились его обнимать.
– У тебя получилось! – сказал Бен. – Я знал! И тот старик тоже.
– Какой еще старик?
– Твой друг, лысый такой.
Дин вопросительно посмотрел на Лизу, но та только пожала плечами.
– Отличный ты фокус провернул. – Дин вспомнил, как Бен подменил «Некрономикон» дневником Джона.
– Спасибо, – отозвался мальчик. – Но на следующие каникулы я, чур, останусь дома.
– И я, – невесело улыбнулась Лиза.
– Кажется, я должен вам обоим настоящий отпуск, – признал Дин.
– Да, и мы еще об этом поговорим.
Они собрались уходить, но тут Дин остановился:
– Нужно зайти еще кое-куда. – Он подошел к дому и позвонил в квартиру Тима.
Дверь открыла бабушка Тима. Она только посмотрела на Дина и сразу поняла, что произошло.
– Мне очень жаль. Он был хорошим парнем. Там, на его кровати, остались деньги…
Пожилая женщина покачала головой:
– Мне не нужны деньги. Мне нужен мой внук.
– Он погиб, защищая меня и мою семью. Он был очень смелым.
Она кивнула и закрыла дверь. А Дин печально вернулся к Лизе и Бену, и они побрели по дороге.
Глава 39
Две недели спустя
Дин открыл глаза и уставился на потолок цвета яичной скорлупы. Утренний свет лился сквозь жалюзи. Вторая половина кровати была пуста: Лиза, должно быть, уже встала. Внизу она оставила записку, что уехала на йогу, а у Бена сегодня первый учебный день после каникул. Дин чувствовал себя немного виноватым: он хотел проснуться раньше, чем тот уйдет, и пожелать ему удачи.
Он налил себе чашку кофе и сел на диван. В доме было тихо, на улице не было слышно голосов играющих детей. Дин был совершенно один. Он пытался забыть о событиях двухнедельной давности, однако, как ни старался, в его сознании постоянно всплывала мысль, что он снова предал Сэма. Он не смог воскресить брата, и мысль о том, что остаток жизни придется провести без него, разрывала ему сердце. Дин взял телефон. Ему было нужно – просто необходимо – позвонить. Хоть кому-нибудь. Но кому? Бобби обрадуется, но это не то. Дину нужен был брат. Он вздохнул: с другой стороны, он дал обещание и собирался его выполнить. Дин заставил себя встать с дивана, вытащил из гаража газонокосилку и принялся стричь лужайку. Раз уж Сэм хотел, чтобы он жил так, Дин будет жить именно так. Ради брата.
* * *
– Не могу сказать, что работа выполнена хорошо, но все же ты сумел удержать Люцика в клетке, так что почет тебе и уважуха, – сказал Кроули, появившись в кабинете Сэмюэля.
Сэмюэль поднял на него глаза. В руке он сжимал стакан виски.
– Дина чуть не убили, – отозвался он. – И мальчика тоже.
– Но ведь не убили же. Ты сделал дело, а теперь пора вернуться к нашей работе, да? Не забывай, нам есть, ради чего трудиться: твоя любимая Мэри.
Сэмюэль вскочил, опрокинув стул, стакан волчком завертелся на столе:
– Не смей даже произносить ее имя!
– Знаешь, я не любитель Библии, так что без проблем, – отозвался Кроули и резко добавил: – А теперь убери от моего лица свой вонючий рот и сядь, а не то я расстроюсь.
Сэмюэль отступил.
– У меня на примете есть несколько монстров, – Кроули сверкнул улыбкой.
– Говорю один раз, и повторять не стану, – ответил Сэмюэль. – Как только Мэри вернется, следи за своей британской задницей, потому что я отправлю ее обратно в ад.
– Жду не дождусь, – огрызнулся Кроули. – Просто сгораю от нетерпения.
С этими словами он исчез. Сэмюэль поднял стул и снова уселся. Когда в дверь постучали, он пробурчал что-то, что с некоторой натяжкой могло сойти за разрешение войти, и на пороге появился Сэм.
– Я подумал, тебе будет интересно узнать, что в Оклахома-Сити появилось гнездо кровососов. Поедешь?
Сэмюэль помотал головой:
– Сам справишься. Мне тебя научить нечему.
Сэм кивнул и помедлил:
– Все в порядке?
– Да. – Сэмюэль даже головы не повернул.
– Вернусь завтра днем.
Выйдя на улицу, Сэм кивнул Марку и Гвен, и они вместе направились к машине. Сэм вдохнул свежий утренний воздух (вероятно, это было «хорошо») и забрался в фургон. Когда они выезжали из лагеря, Сэм вспомнил грустное лицо деда и почувствовал проблеск сочувствия (всего на миг), но все прошло так же быстро, как и появилось.
Эпилог
Осень 1705 года
Мы с Калебом въехали в Филадельфию под покровом ночи. Погода для раннего сентября стоит необычайно холодная. С реки тянется туман, ползет по Торговой улице, поэтому камни на мостовой влажные и скользкие. Нас пригласила некая миссис Вебстер Морелэнд. В ее письме, которое мальчик-слуга передал нам в гостинице, содержалась просьба приехать немедленно. Она недавно прибыла в Филадельфию, оставив большое имение вверх по реке на попечение своего сына Артура. Кажется, она побаивается сына, думает, что он не в себе. Раньше он был общительным и добрым, а теперь стал скрытным и угрюмым, у него часто случаются приступы ярости. Не зная, что за болезнь подкосила сына, миссис Морелэнд перебралась в городской дом.
Калеб думает, что она чокнутая, и даже заключил со мной пари. Он сказал, что это пустая трата времени, что она – взбалмошная старая курица, которая выдумывает всякий вздор. А я сказал, что мы поедем и убедимся сами. Выяснилось, что миссис Морелэнд вовсе не взбалмошная, и не старая курица. Она крепкая разумная женщина, и очень обеспокоена состоянием сына.
Мы прибыли в семь часов вечера, как раз к ужину, и она пригласила нас к столу. Мы с Калебом выглядели странно в своих кожаных куртках и холщовых штанах за отполированным столом, уставленным жареным мясом и пирогами. После ужина, который был гораздо лучше нашего рождественского угощения, мы заговорили о деле. Было решено, что мы с Калебом отправимся к ней в усадьбу и понаблюдаем за поведением Артура. Однако оказалось, что у него были другие планы. Артур неожиданно приехал к матери в одиннадцатом часу ночи, и, кажется, удивился, обнаружив у нее в гостях двух незнакомых джентльменов, но тут же постарался вести себя приветливо и скрыть неприязнь. Мы заночевали в комнате с двумя самыми большими кроватями, которые нам только приходилось видеть. Артур лег спать в комнате на другом конце коридора. Точнее, мы думали, что он спал. Около двух часов ночи мы услышали, как он тихо выбрался из комнаты, спустился по лестнице, затем щелкнул замок на входной двери. Мы с Калебом поспешно натянули сапоги и отправились следом.
