Автор предуведомлял читателей, что «область работы разведки весьма широкая и разносторонняя и охватывает почти все стороны государственной жизни… Разведка, имеющая целью облегчить путем разоблачения явных и тайных обстоятельств, действий и намерений противника, борьбу своего государства или класса с другими государствами или классами, должна проникнуть во все области их жизни. И сообразно этому она распадается на виды: военную разведку, экономическую, политическую и дипломатическую».
Намного опережая своих современников, Турло прозорливо отмечал, что «существует еще разведка психологическая, упускаемая ныне из виду всеми теоретиками разведывательной службы… Всякое познание противника имеет целью отыскание в нем опасных для себя качеств на предмет обезвреживания их, и одновременно с этим следует находить его слабые стороны для нанесения ему решительного и наиболее чувствительного удара».
При этом он подчеркивал, что «психология массы в войне играет решающую роль, однако она зависит от экономических, социальных, национальных и иных свойств этой массы… В этой области более, чем в какой-либо другой, разведка может активными действиями достигнуть максимальных результатов при минимальных потерях со своей стороны». Эти выводы и положения С. С. Турло целесообразно сопоставить с более поздними теоретическими работами зарубежных авторов по вопросам «психологической» или «информационно-психологической войны».
Станислав Степанович еще тогда скромно отмечал, что «психологическая сторона в деле разведки не новшество, не открытие… Весь вопрос в том, что она не была систематизирована, не была в достаточной мере научно обработана… Но в настоящее время идет усиленная работа над организацией этой области работы [разведывательных служб], над систематизацией ее».
Задачи психологической разведки были сформулированы автором следующим образом:
«1) …Стремится исследовать быт, мировоззрение настроения, обычаи, традиции, стремления, нравственные качества, материальные и семейные обстоятельства командного состава, дипломатов, крупных чиновников, политических и общественных деятелей различных партий и групп, крупных коммерсантов, артистов, художников, поэтов, преступников.
2) Выясняет стремления и настроения отдельных национальностей и, учитывая причины антагонизма, разжигает национальную вражду, искусственно поддерживает автономные вожделения и поощряет стремления к отделению.
3) Зорко следит за всеми проявлениями классовых противоречий, искусственно обостряет взаимную вражду, толкает классы на борьбу друг с другом, разрушая единство, разлагая массы населения и армию».
Следуя известному положению «Подобное лечится подобным», Турло пояснял: «Контрразведка борется со шпионажем теми же средствами, каковые этот последний применяет для достижения своих целей… Знание своего противника есть залог победы, поэтому и контрразведка должна изучать своего противника, его оружие и способы употребления его».
А вот как он определял главное назначение контрразведки: «Ловля шпионов — дело абсолютно необходимое, но еще важнее предупреждать зловредную работу шпионов. Контрразведка обязана бороться со всяким злом, разлагающим тыл страны, и охранять фронт от покушения со стороны неприятельских шпионов, своих собственных изменников и предателей… Если государства, не уделившие достаточного внимания организации разведки, платили за это ценою колоссальных потерь, то та же участь неминуемо постигнет и тех из них, которые будут у себя держать в запущении контрразведку… Иностранному шпионажу необходимо противопоставить свой контршпионаж. И тем более теперь, когда шпионаж принимает такие грандиозные размеры. А для этого необходимо иметь специалистов, изучивших контрразведывательное дело и с любовью относящихся к нему… ибо здесь приходится оперировать мыслями и намерениями людей, очень тщательно и хитро скрываемыми, а не с конкретными ощутимыми объектами».
Говоря о помощи населения контрразведке в борьбе с происками спецслужб иностранных государств, автор подчеркивал: «Если бы все прониклись сознанием того, какую опасность представляет собой шпионство противника, какой вред причиняет его деятельность, то борьба с ним была бы легкой… Те, которые сознают вред и опасность шпионства, не посвящены во все сложнейшие махинации его работы, почему и не могут оказать широкого содействия контрразведывательным органам в деле борьбы с ним».
Турло дает следующую, весьма образную и близкую к действительности социально-психологическую характеристику труда оперработника: «Контрразведчик, как крот, роется, ходит, ползает, на него смотрят как на отпетого отверженного человека часто свои же люди, враги его ненавидят, обывательщина от него сторонится, боится его… Работа контрразведчика сложная и ответственная, на первый взгляд кажется неинтересной и отталкивающей. Но необходимо в нее внести такое содержание, чтобы она стала интересной, одухотворить ее и помнить, что она нужна и полезна для государства. Необходимо воспитать себя самих, расширить свой кругозор, чтобы при столкновении с врагом превосходить его нравственно».
Талантливо написанная, книга С. С. Турло, как и работы других отечественных авторов, раскрывает подлинное назначение и роль специальных служб — разведки и контрразведки — в обеспечении безопасности, независимости и мирных условий жизни граждан своего государства. Именно это и составляло основное предназначение и содержание деятельности органов ОГПУ — НКВД — МТБ — КГБ СССР.
Однако с началом в СССР перестройки в отечественных СМИ настойчиво поднимался вопрос о репрессиях, в том числе и о тех, что осуществлялись в 1918–1921 годах органами ВЧК и их преемниками. Постараемся ответить на эти обвинения объективно.
Так, например, ответственность за многие жертвы периода 1918–1920 годов возлагалась исключительно на ВЧК и ее органы на местах. Но при этом (сознательно или неосознанно) из виду упускается целый ряд важных обстоятельств.
Во-первых, в этот период значительная часть территории России либо была оккупирована иностранными войсками, либо на ней действовали более полутора десятков различных «белых правительств» — от казанского Комитета членов Учредительного собрания (КОМУЧ) и Добровольческой армии Юга России до Верховного правительства А. В. Колчака, причем у каждого из упомянутых правительств имелись свои контрразведка и карательные органы.
Во-вторых, в стране — в тылу как белых, так и красных — вспыхивали многочисленные вооруженные восстания, что также влекло за собой немалые жертвы.
В-третьих, помимо ВЧК существовали также и иные чрезвычайные органы, наделенные правом осуществления внесудебных репрессий: например, существовавшие до 1920 года чрезревкомы (чрезвычайные революционные комитеты), продотряды и некоторые другие.
Уместно здесь напомнить и о так называемой Дискуссии о ВЧК, точнее, о попытке переподчинения ее органов на местах, предпринятой в августе 1918 года после V съезда представителей губернских исполкомов. В этой связи приведем циркулярное указание ВЧК № 47, опубликованное в № 3 «Еженедельника ВЧК» в сентябре 1918 года:
«Всем губернским ЧК. Копии — Наркомвнудел Петровскому, Наркомюст Курскому, всем председателям губернских исполкомов
