* * *
Адриан не верил своим глазам. Он посмотрел на Ройса: тот уставился в окно с отвисшей челюстью, недоуменно нахмурив брови.
– Что она здесь делает?
Скарлетт Додж правила открытой телегой, в которую были впряжены две разномастные лошади. Скарлетт сменила лоскутное платье на свободную рубашку и мужские штаны и убрала огненную шевелюру под широкополую соломенную шляпу. Адриан надеялся, что она не пытается выдать себя за мужчину: несмотря на мужской наряд, Скарлетт по-прежнему выглядела женщиной. Подъехав, она остановила телегу слева от дороги, рядом с фургоном. В телеге стояли шесть бочонков: четыре с надписью «ПИВО» и два – «ЭЛЬ».
– Привет-привет! – крикнул один из мужчин в черной форме.
– Привет, – откликнулась Скарлетт тихо, робко и настороженно.
Адриан и Ройс сместились к левому окну.
– Как тебя зовут? – спросил кто-то, скрытый краем окна.
– Я только хочу напоить лошадей. И сразу поеду…
– Я спрашивал не про лошадей. Я спросил твое имя, крошка. Как тебя зовут?
– Рубин.
Скарлетт стояла сбоку, и Адриан не мог видеть ее лица. Только телегу, бочонки и крупы лошадей.
– Она достаточно умна, чтобы не называть свое настоящее имя, – заметил Ройс.
– Она хочет нам помочь, – произнес Адриан.
– В одиночку? Против шести работорговцев Манзанта?
Адриан выглянул в заднее окно, высматривая людей. Дорога, прямая и ровная, была пуста. Ройс покачал головой:
– Это из-за нее мы здесь оказались.
– Почему ты одета как мальчик, Рубин? – спросил один из работорговцев.
– Это вещи брата. В них проще работать.
– Куда ты везешь столько пива и эля?
Работорговец подошел к телеге и толкнул сначала один бочонок, затем другой.
– Полные.
– Они… старые. Испортились. Стали мерзкие на вкус. Я везу их в Манзант, чтобы продать. Стражники рады любому пойлу.
Адриан прислонился к стенке фургона. Она лжет – но почему? Фокс мог прислать ее убедиться, что они надежно заперты.
Тебе известно значение слова «тщательно»?
Адриан понимал, что это возможно, даже вероятно, но сердце отказывалось верить.
Она хочет помочь, решил он. Наверное, пыталась привести других, но они отказались. Она упрямая и вздорная, а потому поехала за нами в одиночку.
– Тебе повезло, малышка. Мы из Манзанта. Можешь отдать их нам.
– Я не собиралась их отдавать. Я продаю, могу продать и вам. Все шесть бочонков обойдутся вам… в пять желтых тенентов или двенадцать с профилем короля Винсента.
– А я-то думал, это подарок.
– Значит, ты ошибся.
Двое мужчин сняли бочонок с телеги и унесли.
– Не трогайте!
– Мы только попробуем, дорогуша.
– Прекратите!
– Похоже, парни, у нас сегодня праздник.
– Клянусь Маром! У нас есть пиво, эль и красотка для развлечений.
– А ты не хотел ехать!
– Да. Я бы сам себя поколотил от досады.
– Прямо здесь и заночуем, верно? Нет смысла тащиться дальше. Я прав?
– Конечно. Эй, Оуэн, разведи-ка костер!
– Пока вы будете пить и развлекаться? Иди в задницу.
– Я сказала, прекратите! – Голос Скарлетт стал пронзительным. Она была напугана.
Лошадям это не понравилась. Они принялись переступать с ноги на ногу, звеня упряжью и раскачивая телегу. Адриан рванул цепи, и те впились в его израненную плоть. Он прижался лицом к решетке, но телега загораживала обзор.
– Почему бы тебе не присесть? – рявкнул кто-то.
Обе упряжки лошадей дернулись: их что-то напугало. Фургон, в котором находились Ройс и Адриан, накренился, и Адриан врезался лицом в решетку. В то же мгновение Скарлетт ахнула.
Адриан снова рванул кандалы, и по его запястьям потекла кровь.
– С ним полный порядок.
– По мне, нормальный вкус.
– Даже немного холодненькое.
– Думаю, она нам врет.
– И не только про пиво, готов спорить. Делает вид, будто дурнушка, но под одеждой очень даже ничего.
– Нет! – крикнула Скарлетт.
Чьи-то ноги зашлепали по грязи, и через мгновение Адриан увидел ее. Скарлетт смотрела в окошко широко распахнутыми от страха глазами.
– Помогите! – крикнула она.
Один из мужчин схватил ее за руку. Скарлетт отпрянула и врезалась в стенку фургона. Другой мужчина обхватил ее за талию и поднял. Шляпа слетела, высвободив длинные рыжие волосы. Работорговцы довольно загомонили.
– Я же говорил, что тут прячется нечто особенное!
Адриан кинулся на деревянную стенку. Толстые, крепкие доски даже не дрогнули. Удар лишь потревожил его ребра, и он задохнулся от боли.
– Тихо! – крикнул работорговец, колотя в стенку фургона.
– Завидуют нашей удаче, – сказал другой.
Размахивающую руками и ногами Скарлетт куда-то унесли. Адриан вновь прижался лицом к краю окошка, пытаясь разглядеть, что происходит. Он видел лишь лошадей Скарлетт, которые били копытами и вскидывали голову, изучая что-то скрытое от него. Рядом с фургоном валялась в колее шляпа Скарлетт, несколько длинных рыжих волос запутались в соломе.
К своему изумлению, Адриан обнаружил, что существует язык криков. Прежде Скарлетт кричала испуганно, теперь – панически. Страх перед тем, что может случиться, превратился в ужас перед реальностью. Скарлетт надрывалась, пока что-то не приглушило ее вопли. Несколько секунд царила тишина, потом крики возобновились. Еще через минуту они сменились всхлипываниями.
Адриан ничего не мог с собой поделать. Он забился, пытаясь вырваться из цепей, из железных кандалов, которые делали его беспомощным, – но тщетно.
– Держи ее!
– Хватай лодыжки! Хватай чертовы лодыжки!
Адриан потянул цепь, чувствуя, как наручники впиваются глубже, но не поддаются.
– Спокойно, – прошептал Ройс.
– Я должен что-то сделать! Я не могу просто сидеть и слушать!
– Ты ничего не можешь сделать. Успокойся.
– Я не могу успокоиться! Она тут ни при чем, Ройс! Она хотела помочь, а теперь… – Он прижался лицом к окошку, но так ничего и не увидел.
– Ты ничего не можешь сделать, – повторил Ройс равнодушным, самодовольным, безразличным тоном.
В такие моменты Адриан ненавидел напарника, ненавидел его жестокое бессердечие. Эта сторона Ройса была лишена сострадания и сочувствия. Он мог спокойно сидеть, пока снаружи…
