А потому поселили нас во дворце, том самом, подземном, о котором мне так много воодушевленно рассказывала мама. В отведенных нам покоях было изумительно красиво: причудливые переливы красок на стенах, словно в густой коричневый сок ширши плеснули белую паэлью и забыли как следует перемешать; прочная каменная мебель с металлической отделкой; брошенные на пол мягкие, но с прочной основой шкуры каких-то местных животных… Однако с этого момента я буду пользоваться гостеприимством шенорианского короля одна. Эйрон отправился на лечение, а Ликет… Он ведь тоже решил не задерживаться.
– Улетаете сегодня? – неспешно шагая по туннелю, спрашиваю бодро, борясь с необъяснимой грустью, которая наполняет мою душу при мысли, что томлинца больше не будет рядом. Наверное, это страх. Страх потерять друга, не справиться в одиночку, не разделить с ним радость от успехов…
– Да, не буду мешкать, – не менее оптимистично реагирует ферт. – Если задержусь, код допуска могут сменить. Не хочу упускать такой шанс.
Об этом он мне уже говорил. Закончив разбирать вещественное «наследство», оставшееся от Дацама, Ликет взялся за информационные носители и бортовой журнал. В последнем нашлись опознавательные коды-сигналы, при наличии которых корабль с легкостью пройдет патрульный кордон и приземлится на Милбаре. На инфоносителях ферт долго искал хоть какие-то зацепки, которые могли вывести его на местонахождение Хейолы. И ведь нашел! Дацам скрупулезно хранил все данные, связанные с его деятельностью. Тщательно записывал координаты мест встреч, имена контактеров, цели перелетов… В общем, сведения о девушке-томлинке там были более чем исчерпывающие. И Ликет понял, что наконец его поиски могут увенчаться успехом.
В общем, до магистрального туннеля мы доходим вместе, а дальше разделяемся. Меня увозит во дворец тот же самый флайер, что привез нас сюда. Ферт, которого ждал фист Лих, уходит с ним в один из лифтов, связывающих подземные поселения и поверхность.
Оказавшись в громадной пещере, одна из стен которой и есть часть королевской резиденции, я долго брожу между каменными натеками, поднимающимися вверх и сливающимися с теми, что свисают с потолка. Эти своеобразные колонны невероятно красивы и из-за подсветки изнутри кажутся огненными столбами. Такого зрелища на Вионе не увидишь. Как не увидишь и шенориан, в каждом из которых есть черты, напоминающие мне маму. В каждой желтоволосой женщине я невольно пытаюсь разглядеть ее. И это больно.
В итоге ухожу к себе, чтобы принять ванну, переодеться, поесть и лечь спать. Я ведь пообещала Эйрону, что дождусь его возвращения, прежде чем снова рвануть невесть куда, чтобы восстановить империю. Значит, придется запастись терпением. В конце концов, что изменит всего один месяц промедления? Ведь в том, что я задумала, нет никакой спешки, а поддержку племянника я терять не хочу. Так что буду отдыхать и изучать местные достопримечательности. Когда еще представится такая возможность?
М-да… Сколько раз в моей жизни было, что результат не соответствовал плану? Вот и сейчас все складывается аналогично. Нет, достопримечательности я осмотрела, и отдыхать мне тоже никто не мешал… ровно три дня. А на четвертый…
– Король Ер Зиррон ви’Дланс ждет вас через три часа на аудиенцию.
Когда просят вот в такой формулировке, вариантов отказа не предусматривается. Потому я, поблагодарив молодого шенорианина-пажа, трачу отведенное мне время на то, чтобы собраться, а потом иду по изысканно оформленным коридорам и лестницам в приемный зал. О том, зачем меня пригласили, стараюсь не думать, чтобы не волноваться раньше времени. Хотя предположения есть – разговор пойдет о наследнице, раз уж я хранитель ее покоя.
И все же я ошиблась. Короля, принявшего меня не в большом зале для официальных приемов, а в маленьком уютном кабинете для личных бесед, заинтересовали мои планы. Он долго и обстоятельно меня расспрашивал, выясняя, в какой последовательности я планирую посетить планеты, на чем летать, с кем и что именно буду говорить, почему считаю, что шанс на возрождение остается.
– Мой прадед поступил опрометчиво, отказавшись от сотрудничества и выйдя из состава империи, а когда это понял, возвращаться было уже поздно и некуда. Так что с моей стороны согласие на объединение будет. Идея твоя не так уж безнадежна, как кажется на первый взгляд. Но вот ее реализация…
Ер поднимается и уходит к смотровому окну, за которым открывается панорама дворцовой площади. Заложив руки за спину, он молча покачивается, перекатываясь с мысков ярко-желтых сапог на каблуки и обратно. Я же смотрю на этого представительного, уже немолодого, крепко сбитого шенорианина в дорогом темно-коричневом костюме, украшенном ярко-зелеными и красными вставками, и жду продолжения.
– Я вижу две проблемы. Первая. Приема, аналогичного тому, что ты получил здесь, ждать на всех планетах бессмысленно. Это означает, что однажды тебя просто убьют. На этом все и закончится.
Вспомнив, как со мной поступили Вирт и Дацам, я вздрагиваю. Ну да, повторись подобное снова, и авантюра моя будет стоить мне жизни. Это он правильно говорит.
– Вторая. Для объединения планет желания правителей мало. Нужен император. Претендентов на этот пост будет немало, соответственно, прийти к компромиссу, который всех устроит, будет сложно. Единственный вариант, который я вижу, – объединение бывших планет-столиц и какой-то одной планеты, которая не брала на себя бразды правления. Когда к возрожденной империи присоединится следующая планета, управление перейдет к ней. Но… – Он наконец поворачивается ко мне, однако в кресло возвращаться не спешит. – Это лишь мое мнение. Другие могут с ним не согласиться.
– Неужели бездействие лучше? – удивляюсь я.
– Не лучше и не хуже, – усмехается Ер. – Просто если настроен на конкретный результат, ты несешь ответственность и за то, чтобы его сохранить. С твоей активностью и напором ты можешь собрать осколки, оставшиеся от империи. Но сможешь ли ты их спаять?
Стоп! Он решил, что я хочу быть императором?
– Я не смогу, но другие…
– И другие не смогут, – грубовато отрезает король. – Мы слишком разные, чтобы лояльно относиться друг к другу, не имея для этого веских оснований. Потому и воюем, предпочитая отобрать ресурсы, не дав ничего взамен.
– А наследница? – вздыхаю я, понимая, к чему он ведет.
– Наследница была отличным гарантом передачи власти. Тот, кто придумал династическую смену императора через брак с ней, был умнейшим империанином. Боюсь, нам его не перемудрить.
Он наконец садится в массивное кресло. Закидывает ногу на ногу, складывает на груди руки (на одной два искусственных пальца) и смотрит на меня… Выжидающе? Чего он ждет? Не прогоняет, не говорит, что аудиенция окончена. Я же все рассказала! Или не все?
Подняв на него глаза, успеваю заметить его быстрый проницательный взгляд, брошенный на мое лицо. И снова в нем эта хитринка, которую я уже не первый раз замечаю…
– Вы знаете, кто я! – ахаю потрясенно, потому что не понимаю – откуда? Как он догадался?
