Вопрос, как именно выследил, оставляю открытым. Не это сейчас главное. Нужно понять, что мне делать-то вообще! Почему я не получила никаких указаний? Меня даже в известность о происходящем не поставили. Обидно.
С другой стороны, логика л’Рошона понятна – нечего наследницу под удар подставлять. Он сам небось в какую-нибудь точку возможного прорыва рванул, где абордаж ожидается. Но Эйрон! Принц-то почему обо мне забыл? Почему, почему… Да потому, что врага своего заклятущего увидел в непосредственной близости, вот и вылетело из головы все остальное. Получается, что я…
Додумать не успеваю. Вместо очередного слабенького «бух…», раздается просто оглушающее «ба-бах!», даже уши закладывает. Корабль встряхивает так, что я не удерживаюсь, повисаю на поручне… И неожиданно ноги мои улетают куда-то вверх, увлекая за собой туловище, а волосы окутывают голову пушистым нимбом, закрывая глаза и полностью меня дезориентируя.
Гравитация! Вернее, гравитонное притяжение пола отключилось! А я, как на грех, ботинки надела обычные, без автономного механизма слипания с поверхностью. То есть если руки отпущу, буду кувыркаться в воздухе. Долго. Пока кто-нибудь меня не поймает. Или пока не грохнусь на пол, когда поломку устранят.
От этой мысли крепче сжимаю пальцы, прислушиваясь к неприятному скрипу и свистяще-шипящим отголоскам, отражающимся от стен коридора. Похоже, будут еще сюрпризы…
Догадка правильная, да только в том положении, в котором я нахожусь, пользы от нее никакой. И когда из-за поворота коридора по «потолку» шагают ко мне облаченные в темно-синюю форму военные, я лишь зубами скриплю от злости. Ведь даже имеющимся оружием воспользоваться не могу!
– Так-так-так… – глядя на меня, смеется офицер, в котором я, к своему ужасу, узнаю Латала. – А вот и наш юноша. Один беглец есть. Отлично. Ищите второго!
Он взмахивает рукой, и часть замерших в ожидании приказа вионцев исчезает. Двое оставшихся перехватывают мои руки и тянут, заставляя перевернуться, а еще шестеро занимают удобные позиции и берут на прицел дверь в рубку управления.
Атаки я не вижу. Лишь слышу звуки выстрелов и отблески на стенах. Запах расплавленного покрытия бьет в нос, а едва заметная дымная завеса белесым потоком течет мимо меня, всасываясь в вентиляцию. Рубку управления и всех, кто в ней находится, захватывают быстро. Настолько быстро, что я остаюсь в недоумении – где та самая хваленая воинственность и отвага шенориан? Они сдались практически без боя! С минимальным сопротивлением!
И как все это понимать?
Повторилось рандеву? Восклицаем…
Дежавю!
Я уже с полчаса сижу, пристегнутая наручниками к поручням капитанского мостика. Сам капитан, пилоты и даже двое безопасников, что должны были всех охранять, в том же положении, что и я, правда, место им выделили куда более непрезентабельное – в дальнем углу, под экраном обзора заднего вида, который сейчас совершенно черен. Впрочем, все экраны в нерабочем состоянии. Видимо, прямым попаданием уничтожен аккумуляторный отсек, запитывающий системы грави– и визуального контроля.
Латал, избравший рубку командным центром, с необычайно довольной физиономией сидит в капитанском кресле и принимает доклады подчиненных. «Второй склад проверен. Чисто!», «Двигатели заблокированы, но не повреждены», «Сектор жизнеобеспечения под контролем» – сообщения из коммуникатора сыплются одно за другим, лишь один офицер примчался лично, чтобы сообщить:
– В одной каюте в багаже оказался гендетектор. Сработал на поражение. Что с ним делать?
Ой… Опять мой контейнер трогали. Да что ж им неймется-то!
– Зачем вы туда полезли? – снисходительно интересуется король.
– Так опознавалка Дацама на нем, – отчитывается офицер.
– А-а-а… – заинтересованно тянет де’вРон. – Ну, тогда сюда тащите.
Опознавалка? Дацам? Это тип на мой контейнер свой маячок навесил? Вот ведь ол’ва сверхъядовитая! Даже после смерти пакостит! Не хватало еще, чтобы именно его детектор навел вионцев на крейсер!
В общем, расстраиваюсь я основательно. Ничуть не меньше, чем переживаю за Эйрона и недоумеваю относительно Рестона. Где они все?
Племянник появляется первым. В наручниках и, само собой, не добровольно – его ведут двое военных в броне по самую макушку. Даже волос под шлемами не видно.
– Эйр… – поднимается с кресла Латал, разводя руки в стороны, словно желает обнять бывшего друга. – Давно не виделись! Мм… Смотрю, ты новыми руками обзавелся. И сбежал. Четвертый раз уже. Не боишься пожалеть об этом?
Де’вРон обходит принца кругом, внимательно его рассматривая.
– Могу пожалеть лишь о том, что вовремя не рассмотрел такую мразь, как ты. И не уничтожил сразу, – холодно парирует тот.
– Какие слова! – кривится Латал. – Ладно, посмотрим, что ты запоешь, когда ног лишишься. Да и рук я тебе не оставлю, уж извини…
Последние слова заглушает шум в дверях, в которые аж три вионца пытаются протолкнуть мой контейнер. В условиях невесомости он совсем не имеет веса, но габариты и инерция у него те еще, поэтому все углы и поверхности задевает, а перехватить его удобнее мужчины боятся – а ну как снова шандарахнет!
Однако де’вРону багаж сейчас не так интересен, как процесс морального подавления. И его взгляд быстро возвращается к Эйру – злому, но себя все же контролирующему.
– Жаль, что придется на этот раз все делать самому, – сокрушается Латал. – Дацам нас покинул, а ведь у него получалось резать виртуозно – красиво, долго, почти бескровно и очень болезненно. Ты ведь помнишь, да?
Он улыбается, глядя в лицо принца, которое, при всем его желании оставаться безразличным, перекашивается от воспоминаний.
– Никак не успокоишься? – сквозь зубы бросает Эйрон. – Тебе мало того, что уже получил?
– Когда я увижу тебя ползающим у моих ног, как личинка дорады, когда ты будешь умолять о пощаде и сам с готовностью отречешься от престола, заявив об этом во всеуслышание, вот тогда успокоюсь. А пока буду резать по кусочкам и не дам сдохнуть, даже не надейся.
Латал это не говорит, он шипит, с каждым словом разъяряясь все сильнее. Оно и понятно – столько лет длится противостояние, а желаемого итога все нет.
– Не боишься, что я закончусь до того, как ты удовлетворишь свои амбиции?
Ой-ой! Это Эйр зря сказал, потому что де’вРон тут же вспомнил… обо мне. Обернулся, впился нехорошим взглядом и хмыкнул:
– Так ведь ты теперь не один. Отец твой лишил меня удовольствия на тебя через него воздействовать, зато появился этот мальчик. Значит, тебе есть о ком переживать. Я прав?
Племянник задыхается от возмущения, а самозваный король взмахивает рукой, и двое военных, а их в рубке более чем достаточно, бросаются ко мне, чтобы оторвать от поручня и подтащить ближе.
– Да не сюда, – морщится Латал. – На пол!
