И вот когда я уже была готова свершить жестокое межмировое преступление, меня опять спасли. Везучая я, чего уж. Замок щелкнул, привлекая мое внимание. И сразу клацнул снова. Я схватилась за ручку, дернула – опять заперто. Посмотрела на мужчин. Они теперь в гляделки играли и на меня более внимания не обращали. Только министр слегка махнул рукой, и замок клацнул опять.
– Лера! – позвал ректор, но поздно было. Дверь я таки открыла. И побежала что было сил. По коридору, по лестнице вниз, к центральным дверям, на улицу, а там… толпа лахушек. И во главе Эринс.
– Наконец-то и эсмина Валерия почтила нас своим присутствием, – язвительно протянул он. – Очень рад, что твой личный график хоть изредка совпадает с общепринятым для всех студенток академии.
Почти все девушки уставились на меня с неодобрением, насмешкой, а некоторые с откровенной жалостью. Нет, ну как будто бы это я одна с ума сошла, а не все они!
– Перестань, – шепнула мужу с укором Кристина и подбежала ко мне. Взяла под руку и под неодобрительный взгляд Эринса повела в сад.
– Он тебя щас как загипнозит, – предупредила я.
– Не загипнозит. Он знает, как меня это бесит, и не частит. Ну ты дала! Что тебе Демон сделал?
– Демон? Это министр, что ли?
– Эль – приставка, означающая знатный род, – зашептала Крис. – Приближенные к королю. А так-то он Деон. Демон само собой напрашивается. Так что? Сеанс расслабления был?!
И она хихикнула.
– Угу. Почти! Только расслабились его извилины, а я вообще-то сбегать решила. Хочешь со мной?
Кристина добродушно улыбнулась и покачала головой.
– Не, я тут останусь. По Эрику страх как соскучилась. Эринс отвезет меня к нему на пару недель, пока еще можно меня транспортировать. Так что в башне ты временно будешь единственной женщиной. Справишься?
Я посмотрела на главные и плотно закрытые ворота академии, заросли плюща, вьющегося по высокому забору, который уходил за стены академии и конца ему не было видно… И кивнула.
– Меня тут не будет. Сбегу!
– Жаль тебя разочаровывать, – заверила Кристина меланхолично. – Никто особо и не пытался, но Эринс не раз говорил, что академия защищена магическим полем. Приблизишься к нему – и сразу потеряешь сознание. Это безобидно, но тебя в итоге найдут и вернут обратно.
Покусав губы, я начала перебирать другие варианты.
– А если с тобой? В твой чемодан залезу и подожду, пока проедем ворота.
Кристина только хмыкнула.
– Эринс почувствует тебя. Он ведь не человек, пойми. Лахи могут то, чего не могут люди. А мой еще и особо одаренный. Не сбежать тебе.
Я потупила взгляд и совсем отчаялась. Если даже она, прожившая здесь два года, так говорит, то какие у меня шансы?
– Эй, ну чего ты? – позвала Кристина. – Поздно уж метаться. Тебе о себе думать надо. Своих детей лахи никогда не отпускают. Так что раз уж ты сюда попала, назад дороги нет.
Она так говорила только потому, что не знала всего. Я зыркнула по сторонам, убедилась, что в радиусе пяти метров никого нет, и шепнула:
– Я не беременна!
Кажется, мне не поверили. Послав мне понимающую улыбку, Кристина заверила:
– Это нормально. Я тоже так думала. Где-то до пятого месяца, а потом ощутила первый толчок. Несмотря ни на что, обалденное чувство. А потом, когда уже родила и Эрика передали мне в руки, я ощутила ни с чем не сравнимое счастье материнства. Знаешь, здесь между детьми и мамами образовывается особая связь. Даже те, у кого напрочь отсутствует материнский инстинкт, никогда не смогут бросить ребенка-лаха. Они особенные. Ох, я тебе сейчас кое-что покажу! – воскликнула она и повела меня к уютной лавочке под высоким деревом с фиолетовыми листьями. Его крона и длинные ветки, как лианы, свисали над землей, образовывая своего рода шатер. Все в этом саду было таким прекрасно-милым и расслабляющим – от лавочек и цветочных клумб до водопадов и замысловатых скульптур. Прям тошно!
Но Кристина заинтриговала. Усадив меня на лавку, она перекинула ногу и села напротив. Запустила руку в волосы и вытащила оттуда заколку. А из нее достала знакомый шарик.
– Портал? – с надеждой спросила я.
Она лишь фыркнула и жестом показала молчать.
– Сейчас увидишь.
При детальном рассмотрении я поняла, что шарик зеленоватый, а не голубой. Расширив его жестом точно так же, как продемонстрировал ранее ректор, Кристина уставилась в центр зеленого дымчатого круга. Изображение внутри сгущалось, пока не начали всплывать узнаваемые образы. Просторная комната, окно, кресло, детская кроватка и разбросанные повсюду игрушки.
– Эрик! – послышался звонкий женский голос. А после незнакомая речь. Очень похожая на немецкий, но ни слова не разобрать.
Я охнула и отпрянула, когда в экране показалось зубастое детское личико. А вот Кристина рассмеялась.
– Ты кто на этот раз? – спросила она у малыша, протягивая руки в круг. – Герон?
– Дракон! – ответил он. Очень четко, выговаривая все буквы.
– Эрик! – воскликнул женский голос на заднем фоне, а после по-русски, но с жутким акцентом: – Ты же знаешь, что играть в дракона нельзя.
Кристина посмотрела на меня и одними губами произнесла: «Свекровь».
– А-а-а! – понимающе протянула я. Очень бы хотелось посмотреть на маму Эринса, но она в поле зрения не попадала. Зато изображение отдалилось, и я смогла рассмотреть сына Кристины. Ребенок на первый взгляд казался обычным, но телодвижения и правильная речь никак не гармонировали с заявленным возрастом.
Пока Кристина общалась с сыном, расспрашивая, какие подарки ему привезти, я наблюдала за ней и пыталась выявить хоть малейший намек на фальшь. Но лишь убедилась в ее словах. Она обожала сына, и ее любовь читалась в глазах, в ласковом взгляде. Это и радовало меня, и пугало одновременно. Ни одна землянка, которую привезли сюда, никогда не вернется домой. Ведь здесь, на Лахусе, самое ценное для любой женщины – ее ребенок.
– Эрик, я тебя сейчас кое с кем познакомлю! – заявила Крис и шепнула мне: – Запусти руки в шар. Не бойся!
Я неприветливо покосилась на зеленый ободок света и осторожно протянула ладони. Пальцы слегка покалывало, но это быстро прошло. Просто было тепло.
– Хорошо, а теперь просто закрой глаза, – попросила она, и я опять повиновалась.
А как только опустила веки, вздрогнула от прикосновений к своей голове. Посмотрела на Кристину, но ее руки были в шаре, и поблизости все еще никого не было.
– Связующий шар позволяет не только видеть и слышать, но и ощущать, – пояснила она оживленно. – Эрик, это эсмина Валерия.
– Доброе утро, – произнес мальчик, и два синих глаза появились в шаре крупным планом. Он пристально на меня смотрел, и все это время я ощущала прикосновения. Сначала к волосам, потом кто-то щипнул меня за нос. Потом за уши.
