– Я не очень хорошо знаю этого джентльмена…
– Прошу вас, умоляю, не стоит делать заявлений, о которых позже вы пожалеете. – Мисс Бэрроу покачала головой, как гувернантка, которая поймала маленького ребенка на лжи.
Но леди Нинуку не так-то просто было взять.
– Я беседовала с ним за ужином прошлым вечером. Вот и вся моя связь с этим господином.
– Ой. О, боже, – сокрушалась мисс Бэрроу.
– Видите? Боюсь, вы зря потратили время, придя сюда.
– Ах, нет, я переживаю не об этом. Мне просто жаль несчастного герра Зорука, которого посадили в карцер одного-одинешеньку и подозревают в убийстве месье ДеГарра.
– Конечно, нам всем очень жаль…
– Я еще не закончила, – прервала мисс Бэрроу, твердо глядя на леди Нинуку. Та заерзала на стуле. Кабал не мог не восхититься тем, как Леони Бэрроу вела допрос. Она нашла брешь в броне ее светлости и глубоко всадила кинжал, а теперь медленно его поворачивала. – Я собиралась сказать, что мне невероятно жаль герра Зорука, ведь он оказался в столь ужасной ситуации, хотя на самом деле совершенно невиновен.
Леди Нинука замерла, тяжело дыша.
– Совершенно невиновен, но не может ничего доказать. Потому что для этого требуется алиби, а бедный глупый мальчишка рыцарствует и отказывается его раскрыть.
Леди Нинука решила, что, изобразив возмущенную девушку высоких моральных ценностей, она получит достаточно преимущества и заявила:
– На что вы намекаете?
Мисс Бэрроу засмеялась, все тем же милым тоном, как будто они разговаривали про шляпки.
– Я ни на что не намекаю, ваша светлость. Я открыто заявляю. Вы – алиби Габриэля Зорука. Пока, как все считают, он устраивал исчезновение ДеГарра и нападение на герра Майсснера, на самом деле он был… мне стоит воспользоваться эвфемизмом? Он составлял компанию вам в темное время суток. Думаю, так звучит достаточно галантно? Но я могу выразиться и более точно, если хотите.
Было очевидно, что леди Нинука этого вовсе не желает. Слегка пошатнувшись на пъедестале своего достоинства, она заявила:
– Мисс Бэрроу, это возмутительно. Вы клевещете на меня в присутствие свидетеля. Вы пожалеете, что порочите мое имя.
– Отнюдь. Вы ошибаетесь, причем по двум пунктам. Во-первых, вам следовало бы сказать наговариваете, а не клевещете – я не делала письменного заявления. А во-вторых, наговором это станет только в том случае, если я лгу. Но мы обе знаем, что это не так. Давайте не будем играть словами, леди Нинука. Человек в серьезной беде – все, что от вас требуется, рассказать правду, и расследование по-тихому направят в другое русло. Так ведь, герр Майсснер?
Каким-то образом Кабалу удалось не обернуться. Его так захватил разговор, что он на мгновение забыл, что находится здесь инкогнито.
– Конечно. Ваша светлость, мы не журналисты, которые только и ищут, как бы развлечь толпу. Да и не вращаемся в таких кругах. Мы просто хотим прояснить события прошлой ночи. Поиски напавшего на меня прекратились, так как капитан Штен полагает, что уже поймал преступника. – Он не стал говорить ей, что поиски возобновились, только не теперь, когда он мог сыграть на личных интересах Нинуки. – Если он ошибся, получается, настоящий убийца на свободе и разгуливает по коридорам. Мы понятия не имеем, почему напали на меня и было ли исчезновение месье ДеГарра на самом деле самоубийством; пока неясно, все ли планы реализовал преступник или преступница, какими бы они ни были. Все находящиеся на борту могут быть в опасности. – Он многозначительно взглянул на Нинуку. – Все.
Нинука задумалась. Затем сказала:
– В том, что вы говорите, ни грамма истины. Вы меня понимаете? У меня есть компаньонка, которая блюдет мою честь. Как, по-вашему, я могла бы вести эту нелепую распутную жизнь, на которую вы намекаете, под носом у мисс Амберслей? Разве она производит впечатление женщины, что допустит подобное?
Леони Бэрроу и глазом не моргнула. Она молчала, и Кабал догадался, что у нее нет ответа. А вот у него ответ был. Когда шок от того, что он должен стать очередной зарубкой на изголовье кровати, прошел, Кабал стал обдумывать события и разговоры в свете открывшихся сведений и пришел к некоторым выводам. Мисс Бэрроу, может, и превосходила его в том, что касалось вопросов человеческого мозга, но, когда дело доходило до чистых данных, ему не было равных в анализе.
– Нет, – признал он, довольный тем, что внес конкретику. – Не производит и не допустит. Но и вы не выглядите как женщина, страдающая бессонницей.
Мисс Бэрроу искоса глянула на Кабала. В ее взгляде промелькнуло нечто, похожее на удовлетворение и даже толику уважения. На миг Кабал обрадовался, как ребенок, но тут же напомнил себе, что эта самая женщина собиралась сдать его сенцианским властям следующим утром.
– Что вы несете? – возмутилась леди Нинука. Но хорохорилась она слабо, да и впустую.
– Вы не страдаете бессоницей. Вы притворяетесь, чтобы доктор прописывал вам сонные порошки. Их вы запасаете до тех пор, пока они не потребуются. Например, если излишне порядочная мисс Амберслей будет вам мешать.
Леди Нинука молча смотрела на сложенные на коленях руки в перчатках. Похоже, она поняла, что отрицать все просто неблагородно.
– Наконец-то, – сказала мисс Бэрроу. – Теперь мы можем двигаться дальше. Герр Майсснер проинформирует капитана, что нашелся свидетель, который может подтвердить, что герр Зорук прошлой ночью был далеко от каюты ДеГарра или вентиляционной шахты. Капитан спросит имя. – При этих словах леди Нинука слегка зарделась. – Герр Майсснер назовет его, но также подчеркнет, насколько важно соблюдать тайну. Капитан не дурак. Дальше него информация не просочится, а с герра Зорука снимут все подозрения и отпустят. Вам даже не придется принимать участие в этом разговоре, хотя скорее всего капитан нанесет вам визит, чтобы проверить факты. Возможно, он также захочет знать, почему вы не рассказали все ранее. – Голос мисс Бэрроу стал тверже. – Кстати, очень хороший вопрос, ответ на который хотела бы знать и я.
На несколько секунд воцарилась тишина.
– Я должна отвечать? – прошептала леди Нинука.
– Да, – подал голос Кабал. – Должны.
Она подняла глаза. От уверенной молодой женщины, какой Нинука была несколько минут назад, не осталось и следа. Теперь она с трудом выдерживала взгляды собеседников. Когда она, наконец, сумела найти слова, то произнесла лишь:
– Это было так романтично.
– Романтично? – переспросил Штен, когда Кабал отвел его в сторону и объяснил ситуацию.
– Не знаю, – признался Кабал. – Полагаю, сама идея, что мужчина готов расстаться со свободой, чтобы защитить ее честь, повергла леди Нинуку в шок, когда она поняла, что это происходит с ней, а не на страницах романа. – Он прокашлялся и добавил таинственным голосом: – Боюсь, юную леди объездили раньше срока.
– Боже мой, – ахнул капитан. Он покачал головой, но затем взял себя в руки. – Придется поговорить с ней, конечно, но сперва потолкую с Зоруком.
