– О чём задумался, Веслав? – спросила царевича Василиса, когда они поднялись по деревянной лестнице на берег и пошли в деревню.
– Хорошая ты девушка, Василиса Прекрасная, – улыбнулся царевич, и даже сквозь снегопад было видно, что Василиса залилась краской. – Повезёт избраннику твоему.
Но Василиса покачала головой:
– Ты не думал обо мне, ты даже не смотрел на меня, – мягко сказала охотница, и Веслав почувствовал укол совести за свой обман. – Ты всегда в своих думах, Веслав. И мне жаль, что в них нет меня, – добавила она прямо и немного грустно.
– Не рыбак тебе нужен, а охотник, сильный и смелый, как ты, – ответил Веслав против своей воли. – Или воин.
– Кто мне нужен – я сама решу, – твёрдо сказала Василиса. – В моём Роду перед Огнивицей только по сердцу представали.
Веслав хотел ответить, но из деревни навстречу бежал мальчик:
– Эй! – мальчик помахал рукой. – Вот вы где! – Агнешка, младший сын рыбака Тихона бежал навстречу. – Все собираются на площади, там на мечах драться будут! Игрища решили устроить. Пойдёте смотреть?
– Ведь завтра Чернобога День, – удивилась Василиса. – Завтра – День Долгой Ночи. Кто же решил сегодня игрища устроить?
– Да братья Тихомир и Фрол вновь что-то не поделили! – рассмеялся Агнешка. – Пойдёте посмотреть? Смешно же будет! Помните, когда они в прошлый раз отношения выясняли, то чару с тестом матушки Агафьи опрокинули? А потом по всей деревне перемазанные бегали! Два здоровенных мужа с тестом на голове убегали от собственной матери! Никогда не забыть мне такого! – Агнешка заливался смехом. – Сегодня же Агафья их сразу из дома выслала, ещё с утра, когда они только браниться стали. Вот теперь братья и за мечи взялись. Идёмте же!
– Мне птиц отцу отнести надо, – улыбнулась Василиса, но Агнешка схватил её за рукав.
– Долго драться братья не будут, всё пропустишь, если к отцу сейчас пойдёшь, – уверял мальчик. – Потом отнесёшь!
– Хорошо, – звонко рассмеялась Василиса и обернулась на Веслава. – Ты – с нами?
Царевич отрицательно покачал головой.
– Я рыбу на базар Белозёру отнесу, потом к вам приду на площадь.
Улыбка спала с лица охотницы: она знала, что Веслав не придёт. Он никогда не приходил. Его любимыми местами были озеро и лес.
– Я буду ждать тебя, – проговорила охотница и пошла вслед за Агнешкой.
Веслав опустил взгляд: она ему тоже нравилась, Василиса. Сильная, честная, прямая и красивая. Стройная и хрупкая. Волосы её были необычного цвета – пепельные, Василиса заплетала их в тугую косу. А глаза – зелёные, как море, которое Веслав никогда не забывал. Одна из самых завидных невест Волыньки, часто сватались за неё отцу. Но Василиса не торопилась принимать предложения, чему её отец был рад. Гоенег считал, что брак – дело серьёзное, а его дочь ещё слишком молода и неразумна. Когда укрепится охотой дух её, когда Василиса научится принимать ответственность за себя и за других, вот тогда сможет и жениха себе выбрать. Правда, многие осуждали чрезмерную строгость Гоенега – мол, засидится твоя Василиса в девках, мудрости наберётся, но жениха так и не найдёт. Гоенег в ответ улыбался: «Так я же не запрещаю ей, – говорил он. – Только советы даю. А решать она сама должна». Василиса же была согласна со своим батюшкой, и жили они душа в душу. «Хорошая она девушка, Василиса, – думал Веслав, идя по улице к рынку. – Надо бы прийти сегодня к ней на площадь, после того, как отцу рыбу отдам. Отец, – Веслав улыбнулся своим мыслям. – Старика Белозёра я назвал про себя отцом. Как же так, отец-Сварог? Почему позволил Ты, Отец Небесный, свой Род мне позабыть?»
– Ба! Кто идет! – резкий хлопок по плечу вывел Веслава из задумчивости: Мухома Заяц взял царевича под руку. – И много сегодня наловил, юный волхв? К Белозёру в лавку несёшь? А мне продать не хочешь?
– Заяц, ты знаешь, что ловлю я только для своего… Ловлю я для Белозёра только, – Веслав убрал со своего плеча руку Зайца. – У тебя и так дела хорошо идут, Мухома. Вон располнел-то как.
– Это всё годы, юный волхв, – усмехнулся Заяц, плотнее затягивая пояс на соболиной шубе. – Теперь ни одна девка не пойдет за меня, да?
– Вот Фросья ходит за тобой. Посватайся за неё, – пожал плечами Веслав.
– Ты думаешь, я и правда ей по нраву? – искренне поинтересовался Заяц.
– Конечно, – улыбнулся Веслав. – Смотрит она на тебя, сразу видно как!
– Как на тебя Василиса, – ответил Заяц, и Веслав нахмурился. – Я вот не понимаю, чего ждёшь ты, юный волхв? Когда она другого полюбит или на охоте где-нибудь сгинет?
– Ты чего молвишь-то, Заяц! – возмутился царевич.
– Молвлю как есть, Веслав. Ты сам через несколько лет четвёртый десяток разменяешь, юный волхв, – усмехнулся Мухома и показал рукой на свою лавку, у которой толпился народ. – Ладно, мне пора. Чую, не справляется моя Катя с купцами.
– Купцами? – удивлённо переспросил Веслав.
– Да. Сегодня караван из Солнцеграда прибыл. Разве ты не знал? Или ты до сих пор вестей из столицы боишься?
Веслав почувствовал страх, а вместе с ним и укол совести. Ведь тайну царевича знали только те, кто прибыл с ним из Солнцеграда. И они, даже Заяц, её честно хранили.
Мухома помахал Веславу рукой, и царевич плотнее надвинул на глаза шапку. Конечно, в бедняцкой свите, пропахшей рыбой, с длинной бородой и косой никто не узнает в Веславе царевича. Да и надеялся Веслав, что те, кто захватил власть, давно перестали его искать. Царевич знал, что правит его дядя, Драгослав. Знал царевич и нелепую легенду о том, что его отец был узурпатором и находится в ссылке. Веслав не мог понять, как во всё это поверили люди и как такое допустили Боги. И тем страшнее и безрадостнее виделось Веславу бытие. Царевич никогда не был храбрым, в юные годы мечтал отречься от престола. Веслав грустно улыбнулся: как, однако, Боги исполнили его мечту. Но улыбка померкла, когда Веслав подумал о Василисе. Охотница была многим сильнее его – она покорно принимала свою судьбу, в то время как Веслав бежал от своей. Вот почему он не мог посвататься за неё: перед Василисой царевичу становилось стыдно.
Рыночная площадь располагалась в центре деревни: торговые палатки, наряду с лавкой Мухомы Зайца, стояли, тесно прижавшись друг к другу, в окружении деревянных изб. Ветра почти не было, и серый печной дым поднимался из труб избушек застывшими клубами. Снег перестал падать и сверкающим пухом лежал на навесах рыночных палаток, сплетённых ветвях деревьев, на двускатных крышах домов, на торцах резных ставней; а под ногами снег мягко хрустел. Стояли сизые зимние сумерки, и рынок освещали золотые факелы.
Веслав подошёл к столу Белозёра. Старый рыбак продавал Витенегу рыбу. Увидев царевича, охотник улыбнулся:
– Хорошо у тебя получается удить, Веслав, – сказал он, и Белозёр довольно кивнул.
– Моя школа, – похвастался он, принимая у Веслава рыбу.
