Искры разгорались, собирались вместе, и там, где кружились они, воздух уплотнялся туманом. Искры плели свою ворожбу, пока не скрыли море стеной из облаков. Дети Сварога остановились.
– Что же это такое, – задумчиво проговорил Витенег и шагнул в направлении тумана. Облачная стена отодвинулась от него, оставив охотника на прежнем расстоянии.
– Просто идём дальше, – ответил ему Веслав, и Витенег обернулся. – Никто не знает, что это.
Сварогины продолжили свой путь, но, сколько бы они ни шли, туман оставался на месте.
– Это загадка, – сказала Василиса, остановившись. – Боги не пустят нас дальше, пока мы не решим её.
– А что же тут решать? – удивился Мухома. – Нам надо как-то пройти вперёд.
– Вот в этом и загадка – как дальше пройти, – задумчиво проговорила Василиса и, отпустив руку Веслава, шагнула к туману. Морок остался на прежнем расстоянии от охотницы. – Как пройти сквозь стену облаков, которая не позволяет приблизиться к ней.
– Пойти обратно, – ответил ей Веслав, указывая в ту сторону, откуда они пришли. Странники обернулись: позади них не было обрыва – в свете звёзд сиял небесный град. Терема его были невиданной красоты: белые, серебряные, медовые. Не из камня, не из дерева был построен чудесный город – изящные дома будто светились изнутри.
– Так вот где пращуры живут, – прошептала Яра, когда увидела четырёх белоснежных волхвов, идущих им навстречу. Пращуры подошли к гостям и почтительно поклонились. Волхвы были будто на одно лицо – не старые и не молодые. Их волосы струились серебром, а бороды были белоснежными.
– Вы так стремились покинуть нас, – сказал один из них с поклоном, – что мы подумали, вы никогда не обернётесь. – Он легонько рассмеялся.
Дети Сварога растерялись: пращуры, если волхвы и вправду они, сеяли в душе смуту. Их спокойные, без возраста, лица с блаженными улыбками пугали. Царевич шагнул вперёд.
– Мы стремились найти Богов, – Веслав положил руку на сердце. – Не думали, что наши действия могут вас обидеть.
– Обидеть? – спросил другой волхв, но тем же голосом. – Ты слышал? – он обернулся на стоящего рядом волхва.
– Слышал, – согласился его сосед. – Они думают, что могут нас обидеть! Как они много о себе думают!
Волхвы тихонько засмеялись, но от этого смеха веяло ледяным холодом. Дети Сварога шагнули назад. Яра спряталась за Яромира. Василиса вновь взяла Веслава за руку.
Волхвы, заметив страх людей, ещё больше рассмеялись.
– И как же вы, такие, к Богам-то путь держите? – спросили они и, растаяв, превратились в облачка тумана.
Облачка тумана закружили вокруг людей, и подул ветер.
– Стрибога внуки! – ахнула, догадавшись, Василиса.
– Правильно, – отозвалось ей из воздуха, – мы – ветра. Северный, Южный, Восточный и Западный.
– Мы есть всегда.
– Мы видим всё!
– Тогда вы видите, зачем мы пришли к вам, – проговорил Веслав. Ветер поднялся сильнее, закружил вокруг царевича и Василисы.
– Видим, – ответил внук Стрибога. – Но обратиться к Богам может только один из вас, – прошелестел он. – Остальным же придется спуститься в Неявь.
– Как же так? – воскликнул Веслав. – Ведь Боги отправили Ладу ко мне, и сестра наказала мне взять с собой спутников.
Ветра завыли, закружили: разговаривали друг с другом внуки Стрибога.
– Да, велели тебе такое Боги, – согласно утих ветер. – Если бы Витенег не рассердил тебя разговором, не явилась бы к тебе мёртвая царевна, и схватил бы тебя тот дух водяной. Если бы Василиса не освободила водяного, не дошёл бы ты, Веслав, до Индрика, – шептал ветер. – Если бы Заяц не сбросил тебя в пропасть, твой дух не окреп бы. Если бы Яра и Яромир не отправились с тобой, они бы не удержали Василису над пропастью, и твоя любимая погибла бы вместе с тобой. Если бы они все с тобой в рощу Мироведов не явились, не простили бы их души самих себя, – ветер ещё утих, летая вокруг поражённых людей. – Потому и говорили Боги, что с тобой твои спутники идти должны, – прошептал дух Стрибога. – Но дальше идти должен ты один.
– Нет, – покачал головой Веслав, обнимая Василису. – Если ты, Повелитель Неба, ссылаешь их души к Мору за всё то, что они сделали, меня отправляй с ними.
Ветер замолчал. Растаял и чудесный град. Мир вновь затих, и только ярко светили звёзды.
– Ну, всё, – проскулил Мухома. – Теперь нас точно того. Отправлялся бы ты к Богам, юный волхв. А то зря, получается, шли.
– Ты Стрибога слушал, Заяц? – удивился Веслав. – Самое главное на нашем пути – то, что явила Берегиня. Для этого стоило всё это пережить.
Заяц покачал головой и грустно усмехнулся:
– Тебя точно по голове камнем стукнуло, юный волхв, – улыбнулся Мухома. – Вот сгинем все вместе на поле травы за стеной тумана.
– Не сгинем, – ответил Витенег и указал на рассеивающийся туман, сквозь который вновь стало видно море и далёкое Древо.
– Пряжа Макоши запутана: Светом правите вы, дети Сварога, – вдруг проговорил голос ветра. – Гагана и Гарафена ждут вас у Древа. Коли сумеете стражниц убедить, то ответит Алатырь вам, как быть.
– Даже Боги не ведают, как поступить, – вздохнул Яромир.
Ветер вновь поднялся, но тут же отступил.
– Боги ведают, – прошелестел Стрибог. – Но вы сами свободы возжелали, и Боги даровали её вам, оставив целый мир.
– И Полоза в придачу, – усмехнулся Витенег. Он чувствовал, как начинает злиться. Их странствие грозило закончиться ничем. Витенег был уверен в том, что, когда Веслав вновь окажется на земле, вся его уверенность пропадёт. И вновь царевич убежит в тайгу ловить рыбу ещё на десяток лет. Боги тоже хороши: то соглашались им помочь, то толковали о свободе, которую он никогда и ни у кого не просил. Почему поступок тех, кто давно мёртв, должен быть вплетён и в пряжу его, Витенега, жизни? Почему Боги послали его только для того, чтобы царевич поумнел (в чём охотник, правда, сомневался) и отобрал у него ту, по которой так болело сердце? Может, он неверно истолковал видение, которое ему явила чаша Белозара, и не тот выбор совершил?
– Ах, вот кого так стремилась заполучить невеста Полоза! – проговорил удивлённо ветер, кружа вокруг Витенега. – Вот чей Дух, укреплённый Словом древнего волхва, может погибелью стать!
Яромир удивлённо посмотрел на друга. Витенег поморщился: главное, чтобы внук Стрибога не стал рассказывать всем его мысли. Но ветер только рассмеялся.
– Я вижу смерть, – прошелестел Стрибог, и Витенег вздрогнул. – Твоя гордость погубит тебя, человек! Помор по призванию!
От этих слов Бога Витенег ещё больше разозлился. Веслав, не веря, смотрел на друга: царевичу казалось, будто впервые видит Витенега. Василиса нахмурилась – она, кажется, смогла прочитать мысли охотника.
